Сделка с дьяволом

Марч Меган

— Да, сэр.

Голиаф протягивает руки, словно предлагая забрать меня у Форджа.

— Я могу сесть в лодку сама. Я не инвалид, — протестую я, прежде чем он передаст меня.

Фордж не отвечает и не принимает предложение Голиафа о помощи. Вместо этого он осторожно шагает в лодку и опускает меня в одно из белых кожаных кресел капитана. Фордж кладёт ладони на мои руки и опускает голову, его нос практически касается моего.

— Я только что сделал тебя мишенью для всего мира, я недостаточно хорошо тебя

защищал. Это моя вина, я больше никогда не совершу подобную ошибку. Даю тебе слово. — Его твёрдый взгляд и торжественный тон вызывают мурашки по моей спине, когда он приносит свою клятву.

— С чего мне быть мишенью?

Фордж смотрит на меня, не отвечая в течение нескольких минут. Наконец, он говорит:

— У меня есть враги, а теперь и у тебя тоже.

— Какие враги?

— Мы обсудим это позже. Но я буду защищать тебя всеми возможными способами, которые я считаю наиболее эффективными, и ты не будешь сопротивляться мне. Поняла?

Я моргнула дважды.

— Нет. Не поняла. Тебе придётся…

Он наклоняется и целует меня в губы, заставляя замолчать.

Когда он отступает, то кивает Голиафу.

— Отчаливаем.

Глава 41

Фордж

Инди снова спорит со мной, когда я поднимаю её на руки, чтобы отнести на борт яхты, но своими действиями я игнорирую её протесты.

Никогда в своей жизни я не чувствовал такой холодной, смертоносной ярости, которая охватила меня в тот момент, когда я увидел её кровь.

Никто не прикоснётся к тому, что принадлежит мне. Никто не причинит боль людям, которые находятся рядом со мной. Если бы Инди не остановила меня, я бы вырвал ему глотку.

Я никогда не встречал никого, кто так влиял бы на меня. То, как неистово я отношусь к её безопасности и благополучию, шокирует меня самого. Также, как и собственничество, от которого я не могу избавиться.

Она теперь не просто средство для достижения цели. Она моя. А я забочусь о том, что принадлежит мне.

Неожиданный поворот событий, но я об этом не сожалею.

— Фордж, поставь меня.

Инди шевелится в моих руках, но я пока не готов её отпустить. Я прохожу к главной ванной комнате, находящейся в моей каюте, и сажаю её на стойку.

— Я в порядке. Клянусь. Он просто немного увлёкся своим ножом, когда перерезал ремешок.

Мой гнев снова поднимается на поверхность, когда она говорит нож.

— У него не должно было быть возможности сделать это. Это вина моя и Кобы.

Я тянусь к краю её кофты и поднимаю её.

Инди хлопает меня по рукам.

— Стоп. Что ты делаешь?

— Забочусь о тебе.

Она расслабляет руки, и я стряхиваю их. Я стараюсь не заострять внимание на том факте, что никогда в жизни не говорил таких слов.

— Ну, ты мог бы спросить разрешение у девушки,

до того как снимать её кофту, — говорит она приглушённо, когда я стягиваю разорванную ткань над её головой, оставляя её в лифчике.

— Ты не просто девушка. Ты моя жена. — Я бросаю обрывки на пол, прежде чем присесть, чтобы оценить травму. Она права. Это лишь царапина, и не так плоха, как можно предположить из-за крови. Это хорошо, потому что теперь мне не нужно отправлять вертолёт за хирургом, чтобы зашить её.

— Факт, который ты не рассказал своей любовнице, когда уговорил её нанять мою сестру. Интересно, почему?

Острый язычок Индии может доставить ей неприятности, но это ни в коей мере не беспокоит меня. Я точно знаю, как могу с ней справиться. Но прямо сейчас не время шлёпать её задницу.

— Она мне не любовница. — Я удивляю сам себя, сообщая Инди эту информацию. Я не перед кем не отчитываюсь. Я никогда не чувствовал такого желания. Но по какой-то причине она заставляет меня нарушать все правила.

— Но она была ею, не так ли? — спрашивает Инди, когда я хватаю губку и смачиваю её, чтобы вытереть засохшую кровь.

— Это имеет значение? — я открываю шкаф, чтобы достать аптечку и нахожу тампон, пропитанный спиртом. Я разрываю упаковку, когда она пререкается в ответ.

— Почему ты всегда отвечаешь на вопрос с… Ауч! Больно. — Её плечи поднимаются к ушам, когда она шипит от боли, и это похоже на удар в сердце.

Я дую на порез, желая успокоить причинённый мной дискомфорт.

Блядь. Эта женщина станет для меня концом.

— Было бы ещё хуже, если бы я тебя предупредил.

Я встречаю её взгляд, смотря на неё снизу вверх, желая извиниться. Яникогданеизвиняюсь.

— У тебя дерьмовая врачебная этика, — говорит она, хмуря брови.

— Хорошо, что меня обычно не просят ухаживать за больными. — Я достаю тюбик мази с антибиотиком, и она вздрагивает. Ещё один удар.

— Больно не будет. — Я жду, когда она кивнёт, потом использую стерильную марлю, чтобы намазать мазь на рану.

— Ты не ответил на мой вопрос. Почему ты не сказал мне, что устроил мою сестру на работу к любовнице?

Я стискиваю зубы.

— Она не моя любовница. У меня её нет. У меня есть чёртова жена.

— С которой ты никогда не спал. Я достаточно знаю о мужчинах, чтобы понять, что если они не получают секса дома, то получают его где-то ещё.

— Мы с тобой женаты меньше суток. Ты действительно думаешь, что я получаю его где-то ещё? — я кладу руки на её бедра, выше поцарапанных коленей. Она смотрит на меня, как я и думал. — Если только это приглашение?

— Возвращайся к уходу за больной, Фордж. Твоя игра в обольщение нуждается в доработке.

Ванная комната наполняется звуком моего смеха, и взгляд Индии обостряется.