Седьмое знамение
Шрифт:
Новая жизнь
– Он меня преследует, – пожаловалась Фаина. – Он даже сказал, что станет посещать воскресную школу, нашу, в Разовке, чтобы видеть меня. И самое ужасное – и папа, и батюшка Александр это одобряют. Как сговорились.
– А почему это так ужасно? – поинтересовалась Рая, аккуратно подкрашивая ресницы перед зеркалом. Один глаз уже был нарисован. А второй – только наполовину.
Фаина остановилась посреди комнаты:
– А ты не понимаешь? Ведь это грех непрощенный!
Рая пожала плечами:
– Ты какая-то странная. Что именно ты называешь грехом?
– Ну… Ну… – Фаина замялась, стыдясь выговорить то, о чем ее спрашивали.
– Встречаться с парнем, что ли? – пожалела ее Рая и произнесла это сама.
– Ну да…
– А почему это грех?
– Как это почему? – возмутилась Фаина.
– Да, почему? Что, разве верующим запрещено жениться и выходить замуж? Не запрещено. Даже священники все обязаны быть женаты, иначе им не разрешат служить. Ты сама мне это говорила. Не отнекивайся.
– Говорила…
Теперь и другой глаз был готов, и Рая приступила к раскрашиванию губ. Но это, как ни странно, не мешало ей продолжать разговор, причем внятно.
– Ну вот. А чтобы люди могли жениться или выходить замуж со спокойной душой, они должны хорошо узнать друг друга, изучить характеры, проверить свою любовь. Правильно?
– Правильно.
– Так чтобы проверить все это, людям и надо встречаться!
– Но я вовсе его не люблю! – воскликнула Фаина.
Рая добродушно усмехнулась:
– Дорогуша моя, любовь с первого взгляда, случается довольно редко и живет, к сожалению, недолго. А может, не к сожалению, а к счастью. Откуда ты знаешь, что ты не полюбишь его за те качества, которые ты в нем еще не заметила? Может быть, он именно такой, какой тебе нужен для полного счастья.
Фаина густо покраснела.
– Раечка, милая, я тебя умоляю! Для полного счастья мне нужно только спокойствие, вера в Бога и возможность писать иконы!
– А парня, значит, по-твоему, стоит пнуть ногой, как щенка? Чтобы он страдал?
– Какое мне до этого дело, – заявила Фаина. – Ведь он – не верующий.
Рая изобразила удивление и сыронизировала:
– Ты жестока, как истинная христианка.
Фаина снова покраснела от ее упрека:
– И ты туда же. Может быть, я и жестока, но я же ведь только защищаюсь от посягательств. Ты же меня знаешь, Раиска. У нас в общине есть ребята, очень хорошие, просто мечта для тех, кто хочет выйти замуж, создать семью. Но я и из них не люблю никого, и мне даже в голову не пришло бы посмотреть на кого-нибудь из них как на своего жениха. А тут речь идет о совершенно постороннем человеке, который ведет себя как распутник и нечестивец.
Рая дорисовала губы, полюбовалась на себя в зеркало со всех сторон и встала со стула. Они собирались в школу. На Рае было синее шерстяное платье и теплый свитер. Завитые волосы она связала в хвостик на затылке, только два локона на висках оставила висеть вдоль лица. Вполне приемлемо для школы. Ненавязчивый макияж плюс изящество во всем – и вы будете королевой на своем рабочем месте. Это была цитата мадам Васильковой, и Рая решила в первый же учебный день третьей четверти ее испытать.
– Какая же ты… – сладко пропела она. – От одной лишь встречи на новогодней вечеринке ты уже вынесла свое суждение о человеке и буквально вычеркнула его из числа людей. Это не просто нехорошо, повторяю: это не по христиански. А вдруг ради тебя он станет верующим? Что тогда?
– Ничего. Верующим надо становиться ради веры, а не ради… кого-нибудь…
– К тебе прямо-таки не подойдешь. Удивляюсь, как это мне, со всеми моими недостатками, удалось с тобой подружиться.
– Ты не парень.
Они говорили о Борисе Новикове. То, что Рая Белова так настойчиво предлагала Фаине принять благосклонно его ухаживания, может на первый взгляд показаться странным, но на самом деле тут нет ничего удивительного. Просто у нее самой не было никакого доступа у Борису, кроме как через Фаину, раз уж он ею так увлекся. Фаина должна стать мостиком между Борисом и Раей Беловой, лучшей подругой Фаины и, по совместительству, самой очаровательной девушкой округи. Поэтому Раиса и выискивала такие доводы в пользу отвергаемого кавалера, какие святоша не сможет не признать. И пока что у нее вызывала досаду неприступность подруги.
Но вот, кажется, возникла идея.
– А представь, Файка, вдруг ты его оттолкнешь, а он и ринется во все тяжкие, и станет настоящим распутником и нечестивцем.
– Это его проблемы.
– А через какое-то время Господь Бог явится тебе… ну, скажем, во сне, и скажет: «Ах, Фаина, я-то надеялся, ты будешь выполнять все мои заповеди и следовать всем моим словам, а ты так меня разочаровала! Я решил тебя испытать и послал к тебе суматошную, но не безнадежно пропащую душу, а ты ее даже слушать не стала, не то что спасать, а ведь тогда ее еще можно было спасти». Что же ты Ему ответишь на это?
Тут в голосе Фаины послышалась неуверенность:
– Он меня не осудит! Откуда же я знаю, испытание это или нет?
Рая засмеялась:
– Ты хитренькая! Что же это будет за испытание, если на нем прямо будет указано: испытание! Такое-то испытание все пройти сумеют.
Она поняла, что сделала верный ход, и у нее сразу повысилось настроение. И впрямь, Фаина заколебалась. К этой незыблемой твердыне, оказывается, тоже можно найти подход.
– Что же мне, по-твоему, надо делать? – хмуро спросила Фаина.
– Познакомиться с ним поближе, – сразу ответила Рая. – Как знать, может быть, он тебе понравится, а может быть, он тебя разлюбит. Да, в конце концов, мы же не в средневековье живем, дурочка ты эдакая, и все вопросы решаются цивилизованно, по-людски. Ты ведешь себя как язычница – к тебе со всей душой, а ты – в штыки. Помню, ты мне как-то читала кусок из Библии, хороший кусок, правильный. Там говорится: как хочешь, чтобы с тобой люди обращались, так и ты сама обращайся с ними.
– Так ведь это про верующих сказано! – в отчаянии воскликнула загнанная в угол Фаина.