Седьмой лорд

Priest P?

[3] ????, ???? (ku hai wu bian, hui tou shi an) – безбрежно море мук, раскайся – вот и берег; обр. просветление спасает от бед мира.

Слыша, как он все больше и больше отклоняется от сути дела, У Си встал и сказал:

– Я уйду, если ты продолжишь нести чушь.

Цзин Ци поспешно схватил его и рассмеялся:

– Мой добрый друг, раз уж ты пришел, то посиди со мной немного.

У Си улыбнулся, послушно подвинул поближе стул, сел и вытащил из-за пазухи экземпляр «Шести секретных учений» [4]. Во время

чтения он заметил, как этот мошенник блестяще обманывал людей одного за другим. К вечеру солнце скрылось за плотными облаками, и стало еще холоднее. У Си снял мантию и набросил ее на плечи Цзин Ци.

[4] Название книги по военному искусству, автор Люй Ван.

Цзин Ци знал, что он был хорош в боевых искусствах, потому ни холод, ни жара не были ему помехой, и без лишней скромности укутался в его мантию.

Впоследствии это стало привычкой У Си. Каждый день, когда Цзин Ци уходил, он брал книгу и следовал за ним, а вечером помогал ему вернуть лавку и вывеску в ночлежку.

Странно, но после прихода У Си дела Цзин Ци пошли в гору. Посетительницы всех возрастов особенно любили смотреть на красивого молодого иностранца. Цзин Ци полушутя проворчал, что, знай он об этом раньше, не стал бы наносить столько зелено-желтого вещества на лицо.

У Си бросил на него непонимающий взгляд и спросил:

– Чтобы вся столица знала, что князь Наньнина предсказывает судьбу посреди улицы?

– Этот князь назвал бы это «переживанием страданий простого народа», – Цзин Ци присел на обочину, откусил половину куриной ножки и сказал: – Кроме того, почти вся столица уже знает. Я могу обмануть простолюдинов, но могу ли я обмануть тех господ, чьи глаза и уши достигают неба? Вчера, когда я отправился во дворец, император остановил меня и велел погадать ему на гексаграммах.

Это было так похоже на этого старика.

– Погадал ему? – спросил У Си.

– Какое там погадал? Я болтаю всякую разную чушь, разве это не было бы обманом императора?

Обгладав куриную кость так, что даже собакам ничего не осталось, Цзин Ци выбросил ее и вытер рот.

– Я сказал, что император по велению судьбы сын неба, а судьба сына неба является сокровенной тайной. Познания странствующего бессмертного в Дао не настолько глубоки, чтобы понять ее.

...Разве это не было обманом императора?

У Си молча посмотрел на небо. Наступила ночь. Он собирался сказать Цзин Ци, что пора возвращаться, но внезапно одинокая тень преградила им путь. У Си поднял голову и с удивлением увидел наследного принца Хэлянь И в сопровождении Чжоу Цзышу, на лице которого отражалась беспомощность. У Си замер на секунду, а после сложил руки перед грудью в приветственном поклоне.

– Не нужно церемоний, юный шаман, – махнул рукой Хэлянь И.

Цзин Ци, однако, ткнул его сломанной тростью.

– Чувствую запах богатства. Благородство этого господина невозможно описать словами. Хотите, я вам погадаю? Могу бесплатно…

Хэлянь И слышал, что он без конца создает проблемы,

и пришел вернуть его обратно, пока он окончательно не потерял лицо. Увидев этот образ бродяги, он одновременно и разозлился, и развеселился, поэтому сел со словами:

– Я и не знал, что… Седьмой лорд умеет гадать.

– Айя, брачные узы, гороскопы, большие и малые бедствия – этот недостойный не хотел бы хвастаться, но у него есть кое-какие познания в этом. Господин предпочтет гадание на иероглифах или на ладони?

– На иероглифах, – с натянутой улыбкой ответил Хэлянь И.

Прежде чем Цзин Ци успел отреагировать, он взял его руку и написал на ладони иероглиф «Цзин».

– Этот иероглиф… – неестественно улыбнулся Цзин Ци. – Кхм, он имеет множество значений. О чем именно господин хотел бы узнать?

– Брачные узы.

Сердце Цзин Ци дрогнуло, а выражение лица У Си вдруг застыло.

Глава 43. «Еще одна встреча, чтобы узнать друг друга ближе»

Чжоу Цзышу, следовавший за Хэлянь И, чуть отступил назад, задумчиво посмотрел на У Си и слегка нахмурил брови.

Цзин Ци долгое время молчал. Его лицо было таким же желтым, и его веки были так же закрыты, но сердце пропустило несколько ударов. Он будто все еще слышал те слова, которые Хэлянь И сказал ему перед уходом в тот день в Восточном дворце, но сквозь них вдруг проступило что-то еще.

События жизни обернулись долгим сном. Мир людей перенес осенние заморозки – и триста лет любви и ненависти пронеслись мимо. Словно по щелчку пальцев, молодые лица и прекрасные прически осыпались прахом; мужество воина и талант музыканта превратились в горстку пепла.

Шестьдесят три года у Камня трех существований сидел жалкий гость. После шестидесяти трех лет напряженных размышлений он понял, что на Камне трех существований никогда и ничего не было начертано. Так называемые связи между людьми, предназначенные судьбой, – разве это не абсурд?

Этот мир ничуть не изменился. Все в нем было неопределенным.

Просто… неопределенным.

Цзин Ци мягко улыбнулся, отняв ладонь.

– Иероглиф совмещает в себе тень юнь, свет цзинь и сияние гуан. Вверху находится ключ солнца жи, а само слово созвучно с иероглифом цзин «великий», – сдержанно сказал он. – Хороший иероглиф, но господин задал неверный вопрос.

Хэлянь И хмуро глянул на него.

– Что в моем вопросе было неверным?

Цзин Ци протянул руку, окунул ее в воду, что осталась в его треснувшей фарфоровой чашке, и написал иероглиф «цзин» на столешнице.

– Солнце встает на востоке, его свет распространяется во всех направлениях и постепенно поднимается по склонам гор. Он не выше императора, но столица под его ногами заполнена этим светом; она непоколебима и вечна. Если говорить о будущем, то несмотря на трудности и проблемы, человек с этим именем будет жить в достатке.