Сегодня – позавчера

Храмов Виталий Иванович

— Ты себя бы со стороны видел бегущим в броне на «пулемёт», согнувшись. Точно, как косолапый.

— Сам придумал?

— Нет, ребята. Сначала Чёртом назвали, теперь Медведь, да Медведь. И каптёрку свою «берлогой» называешь.

— И точно. В берлоге же медведь спит. Ладно, оставим лирику. Вань, поехали в расположение.

— А в управлении вас, старшина, младшим Наполеоном назвали, — вставил Иван. Ржали вчетвером.

— Ну, что думаешь? — ротный выжидающе

уставился на меня.

— Одобрямс! — ответил я.

— Тебе все б ржать! Я же серьёзно.

— Твой выбор. Ребят этих ты лучше знаешь. Не справятся со взводом — заменишь. Ты бы хороших оперов отобрал в отдельное подразделение, а дознавателей ещё в одно.

— Разведка и контрразведка?

— Растёшь на глазах!

— Думал я уже об этом. Но, мы не полк и даже не батальон. Нам не положены такие структуры.

— Кто говорит об официозе? Негласно. Стрелки и стрелки. А в свободное время, по приказу ротного — разведка и дознание. Чую я, когда на фронт попадём, наш батальон будет посильнее некоторых сильно битых дивизий. И задачи нам будут ставить соответствующие.

— Например?

— Остановить танковую дивизию. Как тебе?

— Справимся?

— Умеючи-то? Нет, уничтожить, конечно, не уничтожим, но задержать, потрепать, танки пожечь — это можно, ежели с умом-то.

— Уговорил. Сделаю из них два отдельных отделения.

— Ещё отделение «леших». Как тебе костюм?

— Отлично. Ни одного не нашёл. Пока один не говорит, вот так, с болью: «Товарищ капитан, (при переводе Степанова из НКВД в ОИПТБ ему было присвоено общевойсковое звание, равное имеющемуся), сойдите с руки».

Мы рассмеялись. Это мы проводили испытание масккостюмов, которые сразу окрестили «Леший», тем более, что командира отделения снайперов, чемпиона областного турнира по стрельбе среди подразделений НКВД, звали Алексей Олегович Алёшин, а с детства Лёха Леший. Десяток снайперов спрятались в лесополосе, а ротный их через полчаса искал.

— Так ты ему на руку встал и даже не разглядел?

— Он палой листвой засыпался у бугорка. Я на бугорок встал, осматриваюсь, топчусь, вот и наступил на него.

— Понятно. Дальше. Пулемётный взвод, это понятно. Жаль, ручных пулемётов мало. По-хорошему, по одному на отделение надо.

— Уж что есть. Зато противотанковый взвод. Почему ты отобрал винтовки у стрелков ПТР?

— Пистолетов достаточно. Посчитал, сколько весит винтовка со штыком и боекомплектом? У заряжающего — ППШ, у третьего номера СВТ и гранаты, достаточно для самообороны. Тем, более, что без прикрытия боевых троек ПТР я не оставлю. Они — наша основная ударная сила. Вот обкатаем всех танками, вылечим от танкобоязни — вообще силища станет!

— Ты сам под трактор лазил?

— А куда деваться? Личный пример. Да и на своей шкуре хотел

попробовать как это — под танком.

— И как?

— Попробуй.

— Обязательно. Ну, давай, колись!

— Да чуть я штаны не обмочил.

Я ожидал, что Санёк рассмеётся, но он только внимательно посмотрел на меня.

— Ощущения под бульдозером схожи с танком?

— Под танком не был, не достал, но и так впечатляюще. Во, говорю, а у самого мурашами кожа покрылась.

Дело было так. Надо было всех «обкатать» танками, но танков найти не удалось. Всё, что я смог достать — это огромный бульдозер из карьера. Но, из этого карьера его извлечь было невозможно — ресурс мотора и гусениц не велик, а тягача такой грузоподъёмности я не достал. Если гора не идёт к Магомету… Марш-бросок, хорошо хоть налегке (кроме меня) на 27 км — и мы копаем в земле окоп полного профиля. Тракторист посмеивался:

— Ребят, я же обрушу своим весом вашу ямку.

— Ты, давай, не зубоскаль. Ехай строго перпендикулярно, да, вот так. Если в окоп свалишься — голову прострелю.

— Слышь, командир, да пошёл ты! Тогда я вообще не поеду.

— Тогда вали отсюда. Я твоему начальству доложу и соляру вы хер получите. А я сам за рычаги сяду.

— Да ты не сможешь!

— Один ты что ль умелый такой? Танком смог управлять — и твоим ржавым утюгом смогу.

— Никому я свой трактор не доверю. Ладно, копайтесь. Стены окопа обрушаться — я предупреждал.

Окоп был готов, я выстроил первый взвод — сегодня их очередь, и обратился с речью:

— Мы — истребительно-противотанковый батальон. Основным нашим противником будут танки врага. Но, многие бояться танка. Сегодня каждый из вас убедиться, что танк — это огромный, рычащий, лязгающий, стреляющий, но утюг. Танк опасен. Утюг тоже опасен, так ведь, Мельник? Вот Мельник сжёг утюгом пелёнку, чуть не сжёг дом. Ты боишься утюга, Мельник?

— Нет. Надо опасаться, соблюдать правила безопасности, но я не боюсь.

— Так и танк. Если знать его сильные и слабые стороны, то он не опасен. Сильных качеств танка будем сторониться, а в слабые места — бить и уничтожать. Каждый из вас сегодня пропустит танк через себя и проедет внутри него.

— Товарищ старшина, разрешите обратиться.

— Не в строю, ребята. Просто спрашивайте.

— А внутри зачем?

— А вы посмотрите — легко ли управлять этим железным сараем. Убедитесь, что обзор из трактора очень плохой, а из танка — ещё хуже. Они вообще сквозь щёлочки на мир смотрят. Это ясно? Есть добровольцы?

Потупились, молчат, друг на друга поглядывают.

— Ясно. Кадет!

— Я!

— В трактор, я в окоп. Потом ты в окоп, Мельник в трактор. И так далее. Младший лейтенант, распределите очерёдность.