Секретный узник
Шрифт:
Они вышли на палубу. Было удивительно тихо. Рёттер ничего не слышал, но Уго сказал, что различает рокот моторов.
Так, в полном молчании, они провели часа полтора. Баркас заметно покачивало. Уго несколько раз вставал и прислушивался. Потом наконец махнул рукой и сказал:
– Все! Кажется, проскочили.
Он вынул из кармана отвертку и поставил компас на место. Закурил трубку и спустился вниз запустить мотор.
Рёттер чувствовал себя превосходно. Короткий сон среди безмолвного моря удивительно освежил его.
Вернулся Уго и сказал, что все в порядке и господин может еще поспать... Здесь или в каюте.
– А вам разве не хочется спать, Уго?
– А кто поведет за меня баркас?
– спокойно возразил рыбак.
– Я немного знаю морское дело, - скромно сказал Рёттер.
– Вполне могу постоять на вахте.
– Хорошо. Когда я устану, вы меня смените. А пока - отдыхайте.
Рёттер прошел в каюту. Снял зюйдвестку, стащил огромные резиновые сапоги и лег на застланную верблюжьим одеялом койку. В крохотном иллюминаторе было еще совсем темно.
РЕШЕНИЕ
по уголовному делу транспортного рабочего Эрнста Тельмана,
обвиняемого в заговоре и призыве к государственной измене.
2-й сенат палаты народного суда на своем заседании 1 ноября
1935 г. по предложению верховного прокурора
постановил:
обвиняемый Тельман - при сохранении в силе приказа об аресте
только ввиду подозреваемой возможности побега - освобождается от
дальнейшего отбывания предварительного заключения.
После освобождения обвиняемый обязывается ежедневно являться в
соответствующий полицейский участок по месту пребывания.
Б р у н е р В а й с д-р Н и г е р
Господину Эрнсту Тельману Составлено
Берлин-Моабит в Берлине 1 ноября 1935 г.
Прусская тайная Делопроизводитель 2-го
государственная полиция сената палаты народного суда
Заместитель начальника Кислинг, судебный советник.
и инспектора
Берлин, 1 ноября 1935 г.
Господину Эрнсту Тельману
в настоящее время
Берлин-Моабит
На основании 1 декрета рейхспрезидента о защите народа и
государства от 28 февраля 1933 г. постановляю настоящим, что в
интересах общественной безопасности Вы подлежите содержанию в
заключении впредь до особого распоряжения.
Основания:
До Вашего ареста, последовавшего 3.3.1933 г., Вы являлись лицом,
ответственным за руководство Коммунистической партией Германии.
В интересах поддержания общественной безопасности и порядка Вы
подвергнуты превентивному заключению, поскольку в случае освобождения
Вы, несомненно, снова стали бы действовать в коммунистическом духе.
Г е й д р и х
Глава 40
УЖИН В "АДЛОНЕ"
В пятницу вечером клуб иностранных корреспондентов, аккредитованных в Берлине, устроил для дипкорпуса ужин с танцами в отеле "Адлон".
Посол Соединенных Штатов Америки Уильям Додд приехал с небольшим запозданием. Военный вице-атташе капитан Крокетт, военно-морской атташе капитан Кепплер, политические советники Уайт, Ли, Флэк и Бим уже сидели за отведенными для них столиками. Все были во фраках и прибыли на прием в соответствии с этикетом - в цилиндрах.
Появление американского посла в обеденном зале вызвало некоторое удивление. Все обратили внимание, что его дочь Марту сопровождает принц Луи Фердинанд. Собственно, это обстоятельство и задержало посла. Когда его высочество пожелал поехать на прием в посольском "линкольне", Додд осторожно попытался отговорить принца.
– Боюсь, - сказал он, - что пребывание в нашем обществе может причинить вам неприятности.
– Я ничего не боюсь, - надменно ответил принц.
– Кроме того, моя преданность вашей семье общеизвестна.
– Он улыбнулся.
– Тут уж ничего не поделаешь.
Додд пожал плечами и велел шоферу зачехлить звездно-полосатый флаг, чтобы придать поездке менее официальный характер.
Ближайшими соседями Доддов по столу были министр иностранных дел фон Нейрат, уволенный бургомистр Зам с супругой, сэр Эрик Ханфштенгль, месье и мадам Франсуа-Понсе, советский посол Яков Суриц и организатор Олимпийских игр Левальд.
Послы Англии и России почти не разговаривали друг с другом, зато Франсуа-Понсе был весьма оживлен и чрезвычайно любезен с обоими.
Принц обменялся с послами рукопожатием, но когда приветствия были закончены, отвел Додда в сторону.
– Сожалею, но я не смогу сесть за ваш стол, - сказал он.
– Вот как!
– удивился Додд и со свойственной ему непосредственностью воскликнул: - Здесь собрались очень милые люди. Особенно этот русский. Он, вероятно, самая светлая голова среди здешних дипломатов. Бедняга, на приемах он почти всегда стоит в одиночестве.
– Я ничего не имею против него, - доверительно наклонился к Додду принц.
– Но в семнадцатом году русские коммунисты казнили моих родственников - членов царской семьи.
– Русский посол кажется мне вполне интеллигентным человеком, - не слишком кстати заметил Додд.
– Как видите, Нейрат чувствует себя вполне сносно, хотя и сидит напротив него.
– Еще раз сожалею, - принц наклонил голову, поклонился супруге и дочери посла и отошел к столику, где сидели швейцарский посланник, румынский посол и военно-морской атташе Португалии.
Ужин прошел довольно скучно, но, к счастью, не слишком затянулся. Как у Максима в Париже, оркестр сыграл попурри из "Веселой вдовы", и начались танцы. Кельнеры разносили на серебряных подносах мороженое и бокалы с прохладительными напитками.