Секс. Любовь. Свадьба

Шталь Шей

Кейт словно чувствует, что мне скучно.

Кейт: Сучка, ты не сказала, что уезжаешь из города!

Я: Я говорила. Ты не слушала.

Кейт: Хороший аргумент.

Я: Соскучилась по мне?

Кейт: Ужасно.

Я: Я бросила в Ноа свой дневник.

Кейт: И?

Я: Он взял его и ушел. Я не видела его со вчерашнего вечера.

Кейт: Что? В самом деле?

Куда он подевался?

Я: Понятия не имею.

Кейт: И что теперь?

Я: Не знаю. Моя сестра сегодня выходит замуж. А я на грани развода.

Кейт: Добро пожаловать в клуб разведенок. Это отстой.

Я: Мне жаль, милая. Ты в порядке?

Кейт: Да, но помнишь, я рассказывала про прекрасную договоренность с Джей?

Я: Да…

Кейт: Он перепугался, когда нашел упаковку презервативов в моем ящике с перчатками.

Я: Почему это его напугало?

Кейт: Потому что он думает, что я занимаюсь сексом с кем-то еще.

Я: Но ты в разводе, так что…

Кейт: Правда? Я так ему и сказала. Но он этого не понимает.

Я: Ты занимаешься сексом с кем-то еще?

Кейт: Нет! Этот мудак отпугивает каждого, кто хоть немного может меня заинтересовать. Полная лажа. Я могу прибить его, так что тебе действительно стоит вернуться домой!

Я: Мы вернемся через два дня.

Кейт: Слава яйцам и удачи. Возвращайся. Эй, получилось в рифму.

Я: ЛОЛ! Пока!

Положив телефон, я смотрю на Фин, вцепившуюся в мою грудь. Она ведет себя так, словно на что-то отвлеклась: крутит головой во все стороны, болтая ногами.

— Мне больно, знаешь ли. — Я прикасаюсь к ее щечке. — Ты еще не наелась?

Естественно, она ничего не говорит, вместо этого отстраняется от груди и садится. Выхватив телефон из моих рук, она смотрит на фото, установленное на экране блокировки: я и Ноа обнимаем Мару незадолго до того, как узнали о ее болезни. Фото сделано на барбекю, которое мы каждый год устраивали на четвертое июля здесь, в доме его родителей. Я тоже смотрю на фото, на ее ярко-голубые глазки, кудри. Все в ней было драгоценно, как и мои воспоминания.

Фин улыбается фотографии и тычет в нее пальчиком. Я прижимаю ее к груди.

— Это твоя сестра. Мара.

Улыбаясь, она кивает, а затем сползает с моих колен, заинтересовавшись коллекцией кактусов возле окна, собранной мамой Ноа. После того, как Фин рассмотрела каждый из них, я иду с ней вниз и обнаруживаю, что мама Ноа уже готовит завтрак. Остальные дети все еще спят, но я чувствую, что это ненадолго. Стоит им почувствовать запах блинов — и они проснутся.

— Ты рано встала, — говорит она, приветствуя меня чашечкой кофе.

Через силу улыбнувшись, я опускаю Фин на пол и направляюсь к кухонному

островку, где стоит кофе.

— Не могла заснуть.

Грейс поворачивает голову в мою сторону и улыбается Фин, которая подходит к ней. Она тут же поднимает ее на руки. Клянусь, Фин никогда не ходит пешком. Ее всегда кто-то носит.

— Ноа вернулся? — спрашивает Грейс, отводя локоны Фин от лица и целуя ее в висок, когда та кладет голову ей на плечо.

Я улыбаюсь. Удерживая на руках моего ребенка, она продолжает размешивать тесто для блинов. Грейс словно Марта Стюарт, рожденная в семье Беккет. Она может приготовить все, что угодно, справиться с любой задачей, и я очень сомневаюсь, что она и Рен хотя бы раз ссорились. Если такое и происходило, держу пари, он говорил: «Да, мэм», поджав хвост.

Я беру чашку теплого кофе в ладони.

— Нет.

Фин замечает кошку Люси и извивается в руках Грейс, желая спуститься на пол. Грейс ставит ее на ноги и продолжает перемешивать тесто для блинчиков. Закончив, она добавляет в миску немного корицы.

— Он вернется, когда будет готов.

Я упираюсь локтями в столешницу и вздыхаю:

— Не знаю. С тех пор как Мара заболела, я начала вести дневник, записывая свои мысли.

— Это отличный способ исцеления, — добавляет мама Ноа. Она всегда такая понимающая.

— Да… Ну, я бросила ему дневник, когда мы поругались прошлым вечером.

Грейс смотрит на меня глазами, которые так похожи на глаза ее сына. Ее лицо не выражает осуждения, она просто слушает. Это то, чего никогда не делает моя мать.

— Что он сказал?

Пожимая плечами, я делаю глоток кофе и ставлю чашку на стол.

— Ничего. Я развернулась и ушла, а он так и не вернулся домой. Позже я вернулась обратно, перед тем как укладывать детей спать, но его там не было.

— Он вернется, дорогая. Я знаю своего сына. Он всегда так поступает — убегает, чтобы не сказать лишнего, а затем возвращается.

— Я знаю, что он так делает, но как это поможет нашему браку? Все пошло кувырком с тех пор, как мы переехали, и теперь, когда он уволился с работы в автосалоне, то кажется еще более нервным. Я знаю, что он пытается оправиться после смерти Мары. Все мы пытаемся. Но забывать о ней — это не решение проблемы.

— Нет, не решение, но он всегда был таким. Он использует ситуацию с братом как способ самозащиты. Пытается подавить свой гнев.

Я приподнимаю бровь, опасаясь, что могу взболтнуть лишнего.

— Вы знаете об этом?

Она кивает.

— Да, Ник рассказал мне. А Ноа… Судя по его гневу, это не имело ничего общего с Ником и его изменой, но в большей степени гнев гложет его изнутри.

— Ник приедет на свадьбу? — С момента их спора я ничего не слышала о Нике, и Ноа тоже ничего не говорил.

— Нет. Он сказал, что не сможет. Но мы все понимаем, что он лжет, потому что на самом деле хотел сказать: «Я не хочу смотреть в глаза своей семье после того, как изменял жене», — вздыхает Грейс. — Он меня так разочаровал. Сианна такая милая девушка. Она не заслуживает всего этого.