Семь дней Создателя
Шрифт:
Разгром "Алекса" был полным. Пацанов, не явившихся в офис, переловили по хатам. Не так помпезно, как Макса, но вполне профессионально — никто и пикнуть не успел, ни то, что шмальнуть.
Лёвчик, балбес, то ли СМС-ку получил, то ли брякнул кто коротенько — не разобрался в ситуации, приказал Наталье "мышкой сидеть" и ринулся в офис. И разбил нос о паркет его, выполняя команду "рылом в землю, сука!". Впрочем, не без помощи людей в масках….
Серенькое утро веткой акации заскреблось
Лежал на диване в приёмной штаб-квартиры Н-ской ФСБ и гадал, почему я здесь. Мысль о кознях властей — первая, что пришла в голову. Она логична после ареста воровских авторитетов на Большом Сходняке. Премьер не остановится, сделав один шаг, не позволит Движению ответить войной за наезд — должен последовать разгром организации на местах. И судя по всему…. Но почему я здесь?
Щёлкнул входной замок, обещая открыть завесу тайн.
Вчерашние мои похитители (и брехуны):
— Как спалось, Алексей Владимирович?
К чёрту! Я ещё сплю. Я не выспался. Мне так хорошо на скрипучем диване.
Но вопреки желанию подскочил с него и пожал протянутые руки. Надел пиджак, ночевавший на спинке стула, подтянул ослабленный галстук.
— Присядем, потолкуем, перекусим. Виктор Иванович, кофейку с бутербродами, — это старший младшему.
— Что происходит, господа? — мой первый вопрос.
— Ничего катаклизмического — общество освобождается от криминальных экскрементов.
— Причём здесь я?
— Вы — как раз особая статья. Вы, так называемый, Смотрящий за городом, то есть глава местной ячейки преступной организации, именующей себя Движением. При этом вы — руководитель успешно развивающейся фирмы, молодой и чуть ли не самой крупной в городе, вполне легальной и законной. Два груза на весах Фемиды.
— По-моему, богиня решала вопрос — виновен или нет.
— Мы перефразируем — полезен или нет.
— А где законность? Одна сила сломала другую и покатилась волна репрессий.
— С волками жить — по-волчьи выть. Ешьте бутерброды, Алексей Владимирович, пейте кофе и поезжайте на работу — вы нужны городу. С вашим криминальным прошлым давайте покончим в этом кабинете. Вот ваши документы и телефон.
Выйдя за порог, позвонил Лёвчику — его мобильник не отвечал. Взял такси.
Перед офисом "НБЭ" толпы творение. Наши сотрудники сгрудились у дверей, заблокированных ведомственной охраной электростанции.
— Что происходит?
— Да вот, не пускают.
Подошла Елена Борисовна:
— Это называется рейдерский захват, шеф. Нам сказали: мы здесь не работаем, а предприятие принадлежит Борисову.
Какого черта! Я за мобильник. Мой компаньон не отвечал — сбрасывались все попытки связи. Позвонил в приёмную.
— Гладышев?
Похоже, зам по кадровой политике права — Борисов воспользовался моментом и подло кинул соучредителя.
— Господа, езжайте по домам — мы решим вопрос даже, если потребуется, в судебном порядке. Дни вынужденных прогулов будут оплачены.
Вскоре перед парадным крыльцом остались только мы с Еленой Борисовной.
— В курсе, шеф — "Алекс" разгромили?
— Что?!
— Все, кто имел к нему отношение, повязаны. Областной ОМОН хозяйничает в городе. Вас-то не задерживали?
— Нет. Впрочем, да, но фээсбэшники — у них ночевал. Надо Наташе позвонить. Чёрт!
— Вот этого как раз делать не надо. Уверена, у вас в доме засада, и телефон под контролем. Вам лучше укрыться, пока омоновцы орудуют в городе.
Я молчал. Тупо смотрел на неё и молчал.
— Что думаете предпринимать, шеф? Помощь нужна?
— Представляете, совершенно не знаю, что можно сделать в данной ситуации. Не подскажите?
— Думаю, у меня вас искать не будут.
— А если вдруг — тогда и вы подставитесь за укрывательство.
— Вас никто не объявлял преступником, а за любовные связи в законодательстве ещё нет статьи. Вам только не стоит появляться на улице и звонить, куда бы то ни было.
— А как же Наташа?
— Я съезжу к ней сегодня и предупрежу. Надо только выждать время.
Разумнее её предложения мне ничего не пришло в голову. И я стал затворником. Даже телефон Елена отобрала, чтобы не поддался соблазну.
Вечером докладывала.
— Ты заметил — юридический отдел отсутствовал утром перед офисом?
— Думаешь, перекупил Борисов крючкотворов?
— Подумала, да, и поехала к Миттельману домой.
— Впустил?
— А я как будто к Софочке, жене его, а потом и до него добралась. Про тебя спрашивал — что слыхать? Считает, вместе с бойцами "Алекса" ОМОН повязал. Говорит, сейчас правит учредительные документы НБЭ — теперь Борисов его полноправный владелец, а твою фамилию вымарали.
— Сволочи! А если посудится?
— Никаких перспектив. Твоя доля в НБЭ от "Алекса", а он вне закона. Криминальные денежки, говорит Миттельман.
— А что Наташа? Была у нас дома?
— Возле дома. Там машина стоит и мужики в ней. Не рискнула.
— Давай позвоним.
— Только не с твоего телефона.
Наташин оказался заблокирован. Чёрт! Полный вакуум неизвестности. Я запсиховал.
— Давай уедем, — звала Елена.
Куда? На что? И что с семьёй? У них нет зелёнки на коттедж, и в любую минуту их могут просто выкинуть на улицу.