Семь дней Создателя
Шрифт:
Утром забузил:
— Не могу больше ждать — закажи транспорт к месту падения.
Люба, как верная жена:
— Я с тобой.
В тот же день вылетели на гидросамолёте в район поисков. Бесшумный полёт на беспилотном аппарате, к тому же без винтов и сопел озадачил ещё в первый перелёт от Кораллового острова, но спросить было некого.
— Как это? — спрашиваю жену.
— По щучьему велению, — смеётся.
Конечно, конечно, а то как же.
— Расскажи, дорогая, что представляет собой современное общество? Что движет людьми? Кто правит?
— Из двух правителей остался один — любовь. Любовь к Земле, к природе, к ближнему и самому себе. Это роднящее всех чувство. И общий разум, соединённый виртуальной связью. А в остальном, современное общество — это коллектив индивидуальностей. Каждый занят интересующей темой, в узких, проблемных местах обращаясь за помощью. Общими усилиями задачи решаются.
— Стало быть, все при делах?
— Даже те, кто, по твоему выражению, "на бичах брюхи греют". Это их мысленной энергией несётся меж облаков наш гидросамолёт.
— Несётся? Да он едва ползёт и вот-вот развалится.
— Это правда, — Люба поджала чувственные губы. — Закон подлости — если в одном деле прорыв, то в другом обязательно провал. Для мысленных полётов нужны новые аппараты, для них — новые материалы. И главный тормоз — гравитация. Для нашего организма ускорение в два-три g уже барьер, а могли бы разгоняться до сверхсветовых скоростей. Напряги-ка, Гладышев, свой интеллект — может, что придумаешь
Пообещал:
— Я подумаю.
В месте падения космического аппарата дрейфовало судно поисково-спасательной службы. Гидросамолёт сделал круг обзора и пошёл на посадку. Приводнился, стал подруливать к борту спасателя. Он ещё не причалил, я спрыгнул с плоскости крыла и протопал несколько метров по воде. Потом с борта подал руку жене.
Люба тряхнула гривой волос:
— Гладышев, ты сделал то, что я видела, или меня укачало?
Помогая жене преодолеть леера, поцеловал под ушко и шепнул:
— Потом научу.
Экипажем из семи человек командовал капитан Свенсон, Улаф Свенсон. Судя по фамилии и седой ухоженной бороде — из скандинавов. Поцеловал Любе руку, мне пожал, представил команду, которая "чёрта морского со дна достанет, если прикажут".
В сторонке ещё двое в шортах, переминаются, поглядывают, ждут своей очереди.
Люба к ним:
— Познакомься, дорогой, Бенжамин Видгоф, конструктор самого глубоководного батискафа.
Они обменялись рукопожатиями. Потомок Моисея, весьма похожий на Эйнштейна, протянул пятерню мне.
— А это…. — Люба искала ответ в голубых глазах русоволосого атлета.
И он представился:
— Стив Маховлич, пилот батискафа.
— А покажите, — попросил я.
Но инициативой вновь завладел Свенсон. Вслед за ним мы обошли судно с юта до бака, осмотрели надстройки и подпалубные помещения. Расквартировались в отведённой каюте.
— Через час пробьют склянки, — объявил капитан, — и состоится праздничный фуршет в честь прибытия.
Он ушёл, я заворчал:
— А нельзя ли без этих прелюдий? И вообще, я хочу осмотреть батискаф.
— Тс-с-с, — жена обняла меня за шею. — Нельзя нарушать законы морского гостеприимства. А у нас с тобой есть целый час.
И припала поцелуем.
Стол, накрытый на двенадцать персон, ломился от яств.
— Билли, это наяву или твои виртуальные грёзы?
— Расслабься, Создатель, иногда можно.
— Животы набьём, а есть ли на посудине гальюн?
— Нашёл о чём печалиться — гарантирую стопроцентную усвояемость.
Приступ зверского аппетита отвлёк от полемики.
— Попробуйте, мадам, — капитан протянул Любе бокал ядовито жёлтого напитка. — Ямайский ром полувековой выдержки из бочки, поднятой с потопленного пиратского корабля.
Я обглодал индейке ножку, хлебнул из кубка английского эля и толкнул соседа локтем:
— Батискаф одноместный?
Стив не успел ответить.
— О-ла-ла! Первый нарушитель, — Свенсон ткнул в меня пальцем. — За столом ни слова о работе.
Что значит быть нарушителем правил морской пирушки, узнал позднее, когда сытые и пьяные застольщики потребовали зрелищ.
— Первый пошёл, — потребовал капитан.
Уяснив, что от меня требуется, вооружился корабельной гитарой. Присел, тронул струны, проверяя настройку. Оглядел присутствующих — что вам спеть, господа? Любушка моя, глаза соловые, смотрит с обожанием. Помнишь, дорогая, хату деда Мороза?
Взял аккорды.
— Я хочу вам рассказать, как я любил когда-то
Правда, это было так давно….
Одно из любимейших произведений Ливерпульских волосатиков. Простенькая песенка про девочку, которую кто-то из них любил когда-то, и помнит до сих пор….
Два матроса дробили степ. Свенсон играл на скрипке. Вечер продолжался….
Солнце нырнуло в океан, бросив на поверхность прощальную дорожку. Так было на Коралловом острове. Я загрустил.
— О чём, милый? — Люба пристроилась рядом, и подбородок на моё плечо.
Я кивнул на быстро темнеющий горизонт: