Семь дней Создателя
Шрифт:
Обнял её за плечи, начал тихонько раскачивать.
— Пой-пой, — требовала Диана.
Спел бы, спел колыбельную. А ещё лучше под гитару. Но мы общались мысленно, и гитары у меня не было. Поднял из глубин памяти образ крошечной Настеньки, засыпающей у меня на руках.
— Это твоя дочь? У меня есть сестра? Я хочу её видеть. Здесь у меня совсем нет подруг.
А я подумал — и жениха.
— И женихов, — откликнулась Диана. — Ты позволишь — я посмотрю на ваш мир в твоей памяти?
— Билли?
— Она может сделать это и без твоего согласия.
— С кем ты там шепчешься?
— Это второе я — мой друг и советник.
Некоторое время мы сидели не общаясь. Электра вообще не вмешивалась в наш диалог. Я покачивал дочь на своём бедре и поглаживал её прохладное плечо, не мешая ей углубляться в мою память. Есть что вспомнить….
— Ты прожил интересную жизнь.
— Уже прожил?
— Я хотела сказать — столько событий. А мне и вспомнить нечего.
— Ничего, доченька, я уговорю вашего начальника вернуться в мир людей.
— А если он не согласится?
— Тогда мы уйдём втроём — ты, я и мама.
— Было б здорово!
Долго сидели по-семейному — то общаясь, то прислушиваясь к внутренним ощущениям, то бездумно любуясь звёздным небом и его отражением в лагуне.
Ночь преломилась. На востоке чуть посветлел небосвод — а мы всё не могли наговориться, наслушаться, налюбоваться.
— Не хочешь поговорить голосом — с помощью гортанных связок.
— Как это? Я не пробовала.
— Я научу.
— Ловко, — это Билли вставил реплику.
А я расстегнул оптимизатор и защёлкнул его на запястье Дианы.
— Что это?
— Оптимизатор — прибор, позволяющий нам в некотором роде уподобляться вам.
— Он научит меня пользоваться голосовыми связками?
— А ты уже говоришь ими, а также при помощи губ и языка.
— Хи-хи! Как интересно!
Голосок у Дианы чистый, свежий, серебристый.
— Это не опасно? — забеспокоилась Электра.
Но мы, увлечённые и околдованные звуковыми гаммами, не обратили внимания на её телепатическую обеспокоенность. Я начал обучать дочь песенкам, радуясь, что и без оптимизатора вполне контролирую свои чувства и инстинкты.
Солнце, вынырнувшее из воды у горизонта, возвестило о начале нового дня. Электра отправилась на поиски своего главного (президента? вожака?), с которым должен состояться нелёгкий разговор. А Диана затащила меня в лагуну купаться. Мы плавали, оглашая округу воплями. Кто слышал, вряд бы догадался, что пели мы песни далёкой России.
В центре лагуны нас атаковала акула. Нет, дело было так. Думаю, не в поисках жемчуга, а всё-таки добычи, забралась она в лагуну. Но агрессивности поначалу не проявила. Диана первая её заметила и тут же растворилась в воде.
— Папка, берегись! — мысль её словно бичом обожгла подчерепное пространство.
Тут и я увидел белобрюхого хищника.
— Глупышка! Нашла, кого бояться. Вот я сейчас на ней покатаюсь — покажу тебе цирковой номер.
Будто семнадцатилетний кавалер на глазах столь же великовозрастной дамы устремился к опасному чудовищу, забыв, что без оптимизатора я для него всего лишь самодвижущийся кусок мяса. Схватил за плавник, попытался вскарабкаться на спину. Ну и реакция предсказуема — только предсказалка моя в ту минуту была напрочь отключена. Думаю, от радости встречи с дочерью так поглупел, и отсутствие оптимизатора сказалось.
Акула сбросила меня, как бычок на родео неловкого ковбоя, и цапнула за плечо. Хрустнула ключица под мощными челюстями. Брызнула кровь….
Нет, кровь не могла брызнуть в воде. Она показалась из глубоких ран и стала окрашивать воду. Забеспокоилась хищница. Вкус крови проникал ей под жабры и приводил в неистовство. Парализованный болевым шоком, пуская пузыри, я медленно опускался на дно лагуны. При этом сознание было при мне и ясно печатлело, как акула наворачивает круги. Она будто оценивала обстановку и готовила плацдарм для решительной атаки.
Вильнула над головой хвостом и подалась прочь.
В тот момент, когда я коснулся песчаного дна лагуны, её зубастая морда показалась в толще воды. На предельной скорости неслась ко мне, раскрыв пасть. Промахнуться было трудно. И она не промахнулась. Она натолкнулась на невидимое препятствие, а потом воду вспенил электрический разряд. Или мне показалось? Не мудрено — на краю жизни и смерти и не такое привидится. Но током меня тоже шваркнуло, и я, наконец, отключился.
Впрочем, в сторону домыслы. Билли мне потом всё доподлинно поведал. Это он надоумил растерявшуюся Диану, как спасти отца-подлеца. То есть меня. Ну, а электрошокером сработал оптимизатор. Билли и силёнок девочке подкинул — она вытащила меня на берег без посторонней помощи. Надела на моё запястье оптимизатор. Кровотечение сразу остановилось. Кашель выбил из лёгких воду. Часть её просто распалась внутри организма до газообразного состояния. Сознание вернулось.
— Как ты? — склонилась надо мною Диана.
— Кусаться хочется.
— Я так испугалась.
— Молодец. Как ты ей…. А мне каюк грезился.
Диана прильнула ухом к моей груди. Стоит ли утомлять нашим семейным сюсюканьем? Всё обошлось, и, слава Богу.
Билли трудился в поте лица виртуального над моим пострадавшим организмом. Но и он не волшебник — восстановить меня полностью и в одночасье мановением волшебной палочки не мог. Короче, когда прозрачные, оповещённые Электрой и ведомые президентом, собрались на песчаном берегу лагуны, вид мой был близок к жалкому.
Я приветствовал аборигенов, сидя под пальмой, а напротив (знать бы где) стояли (сидели? плясали?) последние мужчины из удивительного рода прозрачных людей. Где-то среди них была Электра. Диана, из уважения к сородичам, пропустила сквозь тело солнечные лучи, но не покидала меня — я чувствовал её прохладные руки на своей груди.
— Ты звал нас, пришелец Алексей? — начал телепатическое общение Президент.
Начало, прямо скажем, не панибратское, скорее официальное, чем дружественное.