Семь с половиной женихов Евангелины

Фрес Константин

Эти несдержанные вопли злили не только противника Берни, но и его самого.

– Послушай-ка, гном, - рыкнул он, отводя взгляд от соперника.
– Ты хуже занозы в заднице! Ты притягиваешь неприятности как магнит! Я лучше знаю, как надо!..

Но пока он читал гному морали, коварный Дикий Оборотень накинулся на него, и Берни, заскулив, полетел в траву. В темноте послышалась яростная грызня, скулеж и визг. Оборотни драли друг друга, не щадя, и Ромео тянул шею изо всех сил, хлопая по коленкам и болея за Берни. Но на расстоянии.

Меж

тем оборотень с капканом на лапе кое-как доковылял до места сражения с целью помочь товарищу расправиться с Берни, и гном снова активизировался.

– Эй! Мошенники!
– заорал он, подскакивая.
– Двое на одного! Разве это честно?! Лора, держи его!

Маленькая, но сильная Лора ответила:

– Хе-хе-хе, - и снова провела свой секретный прием. Волк, почти вцепившийся в бок Берни зубами, заплакал как дитя и снова кувыркнулся в траву, скрученный болью.

Сам гном, объятый азартом, позабыл о страхе, подскочил и вцепился в хвост белого оборотня, атакующего Берни, и попытался оттащить его.

– Держись, Берни!
– вопил гном, нетерпеливо дергая оборотня за хвост так, что его задние лапы повисли над землей.
– Тьфу ты. Говорил же, что сучка...

Белый оборотень, оказавшийся оборотницей, злобно рявкнул и выплюнул мех Берни. Молниеносно обернувшись к гному, волчица рявкнула, ругаясь на волчьем языке. Гном отпрыгнул - и вовремя, потому что сверху на землю тонкой струей полилось раскаленное добела пламя.

Вся полянка, истоптанная дерущимися, в мгновение ока озарилась золотым светом, отразившимся от золотых драконьих крыльев. Поджигая прошлогоднюю листву, вырисовывая черные дымящиеся полосы на траве, Роланд завис в воздухе и плевался в Диких Оборотней огнем.

– Поняли, с кем связались, блохастые собаки?!
– торжествуя, прокричал гном, потрясая сжатыми кулаками, набитыми белой волчьей шерстью.
– Будете знать, как нападать на гномов! Я вам не просто так! Я персона важная и уважаемая.

Он похвалялся б еще, если б не вынырнувший из темноты Эван не отвесил ему по затылку звонкий подзатыльник.

– Из-за тебя все неприятности, - рыкнул Эван.
– Так что лучше замолчи, пока я тебе шейку не перекусил.

Меж тем одна из огненных струй, извергнутая драконьей пастью, пробежала яркой лентой по траве, опавшим листьям и прыгнула на хвост белого оборотня. Яркими языками пламени сплетаясь с шерстью, огонь мгновенно выжег лысую красную дорожку от хвоста и до затылка волчицы, и она с воем и визгом рванула в кусты, плача и разбрасывая искры. Невыносимо завоняло паленой шерстью.

– Что ты наделал!
– послышался вскоре из темноты дрожащий девичий голос, захлебывающийся рыданиями.
– Дурак чешуйчатый! Как я теперь буду ходить. лысая?!

И она завыла во всю глотку.

На полянке стало многолюдно; все женихи с топотом и криками примчались на помощь гному. В темноте они поперецарапались об сухие сучья, переколотили ноги о торчащие из земли корни деревьев и камни, кое-что потеряли по пути и передрали одежду, но в целом ничего дурного с ними не произошло.

Кто-то по дороге выломал дубину и несся с ней, намереваясь огреть противника по хребту. Но как прикажете огреть, если хребет девичий, да еще и обожженный?!

Роланд, сунув руки в карманы своих щегольских шерстяных брюк, шагнул в круг света от стремительно затухающего костра. Вид у него был смущенный. Но дракон не стал извиняться. В конце концов, бой есть бой.

– А вот нечего было на путников нападать, - сварливо сказал гном, почесывая отшибленный крепкой вампирской рукой затылок.

– Здесь наша территория!
– прорычал оборотень, которого маленькая, но сильная Лора, развлекаясь, время от времени брала на болевой прием.

– А я что, претендовал на нее?
– задиристо огрызнулся гном.
– Ехал себе по своим делам!

– Ты кричал, что едешь убивать!
– рыкнул волк, выплясывая вокруг развлекающегося капкана.

– Да отцепите от него собаку!
– вскипел Акмаль.
– Надоело смотреть на его кувыркания! Если что, у меня ружье с собой. Оцените, как я стреляю!

Гном не сразу, но сумел оторвать Лору от страдальца, и тот без сил растянулся в траве. В кустах рыдала паленая волчица.

– Ну, ладно, не реви, - неуверенно вякнул Берни. Его голова и плечи вынырнули из кустов, и стало ясно, что Берни критически не одет, практически полностью гол, если исключить из внимания некую банку, висящую у него через плечо на тонком ремешке.
– Ничего страшного. Дать тебе заживляющую мазь? Скоро снова обрастешь шерстью.

– Себе намажь!
– яростно выкрикнула волчица из темноты.

Берни демонстративно мазнул разодранную в кровь щеку и протянул банку в рыдающую темноту.

– Так дать мазь?

– Мазь, мазь!
– всхлипывала в темноте девчонка так жалобно, что всем собравшимся здесь стало неудобно, особенно дракону Роланду, который моментально почувствовал, что переусердствовал, защищая своего непутевого гнома.
– А ходить я как буду?! С лысым хвостом?! С голой обгоревшей спиной?! Даже затылок обгоре-е-е-е-ел!..

– Ну, походишь пока человеком, - неуверенно произнес Берни.

– Одежды у нас нет, - грубо ответил волк, зализывая раненную лапу.
– Нагишом она походит?!

– О, так это и не проблема вовсе, - оживился Эмиль.
– Уж одежду-то можно раздобыть! С вас сюртучок, - обернулся он к Роланду, пощупав отменное сукно его одежды.
– И галстучек, будьте добры! Я такой наряд смастерю!..

– Я лысая, - страдая, произнесла волчица их темноты.
– Голове тоже досталось.

– О, так мы вам сделаем самую очаровательную стрижку под мальчика!
– оживился Михаль, щелкая своими верными серебряными ножницами.
– Поверьте, вам не о чем беспокоиться, вы в самых надежных руках долины! Будете краше, чем прежде.