Семейные обязательства
Шрифт:
***
Спутник Элизы сверкнул озорной улыбкой и негромко пропел:
"Рука в руке и прочь все страхи!"
Чуть наклонил голову и спросил:
– Вы серьезно, сударыня? Только скажите, Макс с Гальдом, - он кивнул на музыкантов, - исполнят ее для вас.
Элиза решительно кивнула, про себя пожелав сплетницам Гетенхельма бурной икоты.
– Второй дуэт в ля-мажор. Справимся?
Вместо ответа он усмехнулся, встал, легко поклонился Элизе и подошел
Элиза вышла на сцену легко, танцующим шагом, как раньше никогда не позволяла себе на людях. Улыбнулась музыкантам и начала щелкать пальцами (как простолюдинка!) в ритм мелодии. Она не пела очень давно, но первые ноты получились как будто сами. Ее спутник вступил вторым голосом (удивительно точно, как бы не лучше Элизы!). Они взялись за руки, как и должно быть при исполнении этого дуэта.
Это снова было абсолютно правильно. Именно так, как хотела Элиза.
Счастье бывает и таким.
Песней без имен и будущего.
В зеркале дамской уборной "Ферзя" Элиза увидела кого-то чужого. Не может растрепанная юная блондинка с темными провалами вместо глаз быть барышней Луниной, госпожой Румянцевой... Это какая-то певичка из местного кабаре! Или...
За певичками не ходит охрана.
– Барыня, - негромко окликнула ее Настя, - все в порядке?
– Да, - кивнула Элиза, сама удивляясь точности и правдивости сказанного.
– Все более чем в порядке. Все... хорошо!
– Вот, - Настя чуть смущенно, но решительно протянула ей небольшое деревянное сердечко на веревочке, - возьмите и наденьте на шею.
Элиза ответила ей недоуменным взглядом.
– Это...
– Настя чуть запнулась.
– Амулет. Ну, если вам детей пока не надо, а... Наденьте. Пожалуйста. Я не говорю, что вы... Но мало ли!
Барышня Лунина покраснела бы до корней волос. Госпожа Румянцева, молодая вдова, отчитала бы охранницу за такие предположения.
Незнакомая дама из отражения в зеркале взяла артефакт и просто сказала: "Спасибо".
Настя облегченно вздохнула под своей маской.
Когда Элиза со спутником напелись до хрипоты и вышли проветриться, все еще продолжался легкий снежок. В кристалликах льда дробился свет уличных фонарей, и казалось, что сам воздух над головой сияет новогодним волшебством. Вдалеке, у княжеского замка, грохотал непривычно яркий салют. В империи для фейерверков пользовались только порохом, здесь - мешали его с магией. Элиза мельком пожалела, что пропустила невиданное зрелище, но это была такая мелочь...
Она встала перед своим спутником, посмотрела ему в глаза, снова не сумев различить их цвет (да какая разница-то?!) и негромко
– В империи так не бывает, но здесь колдовство разлито в воздухе... Мне трудно говорить, пожалуйста, не перебивай! Я не знаю, кто ты, и не хочу знать.
– "Ты" вышло легко, естественно, как и должно быть в невозможную ночь.
– Мы видимся первый и последний раз, и я... Я хочу жить. Здесь, сейчас...
Она пыталась подобрать еще слова, но они были уже не нужны. От поцелуя по телу Элизы прокатилась горячая искрящаяся волна.
Элиза плохо помнила, как они оказались в мансарде над "Ферзем". Кажется, все тот же полевик проводил их, растопил камин и исчез...
Она путалась в непривычных пуговицах его камзола, без стеснения смеясь своей неуклюжести. Ее платье расстегнулось как будто само и медленно сползало с плеч, открывая кожу его поцелуям.
Элиза точно знала, чего хочет - почувствовать себя желанной, любимой и любящей, хотя бы на одну ночь, вычеркнутую из привычного хода жизни. Без обязательств, без условностей, без...
Без мысли о том, что Пьер в супружеской постели думал совсем не о ней.
Неважно, кем был ее случайный любимый. И о ком он, возможно, грезил раньше.
Здесь и сейчас они были только вдвоем.
Она представить не могла, насколько это на самом деле... Прекрасно? По-настоящему? Не похоже на ее короткий опыт семейной жизни?
Слова терялись, осталось только дыхание, стоны и наслаждение - живое, теплое, волшебное!
"Так вот как это должно быть!" - крутилось в голове Элизы.
Глава 18. Наследство
В снятом Элизой домике остро пахло мандаринами. Гнездовские полевики как-то умудрялись их выращивать в теплицах, как раз к Новому году. За свои таланты к огородничеству они с древних времен заслужили славу нечисти (а, возможно, и были потомками полевых духов). Элизу это мало волновало. Вчера утром на рынке она просто купила громадную корзину ярких, оранжевых, тугих фруктов. Две трети она тут же отдала охране, а остальное собиралась сесть, читая книжку, но отвлекли вечерние приключения.
В первый день нового года Элиза не торопилась вставать. Просыпалась, нежилась в уютном гнездышке из пухового одеяла, обнимала подушку и засыпала снова.
Видимо, сейчас Эрик с Настей как раз угощались мандаринами, ожидая, пока она проснется.
Элиза счастливо улыбнулась, посмотрела на свернувшуюся мохнатым клубком у нее в ногах кошку Герду и снова закрыла глаза.
Сквозь дрему, путая явь и сон, она слышала голоса.
– Ты абсолютно уверена, Настасья?
– негромко спросил Эрик.