Семнадцатая карта
Шрифт:
— Вот вы в деталях описываете временные переходы во время Великой Отечественной Войны.
— Ну и что, это плохо?
— Может и не плохо. Но вы сами же и показываете свою некомпетентность. Вы пишите неправду. Вроде фильма Кубанские Казаки. Это лакировка действительности. Например, в частности вы упоминаете об использовании в нашей армии коз. Ну, как телок для солдат. Так сказать, козы шли за солдатами. Как в Римской Армии. А дело было не так. В нашей армии коз не было.
— Ну как же не было? — возмутился Мелехов. — Я сам…
— Частный случай ничего не решает, — парировал Лавровский. И добавил: — Мы всегда использовали солдат в роли коз. Что? Вы этого не знали? Вам кажется это ужасным? Но это настоящая правда. Не выдуманная. Мы не Римляне. Вы выдумали коз, — продолжал профессор, — так же как выдумали Зеленый Камень. Нет никакого Зеленого Камня. То есть он есть, но к вашему сожалению не обладает способностью к перемещению в другое пространство. И, следовательно, вы здесь довольно долго морочили нам голову совершенно антинаучными доводами и экспериментами. Я предлагаю… — Лавровский не договорил. Свист, топанье ногами, овации слились в единую торжественную похоронную для Мелехова музыку. Особенно Василий запомнил топот ног. Такой ритмичный, марширующий грохот торжествующих ног. — Вы больше не работаете в Системе Академии Наук.
Это были последние слова, которые помнил Мелехов. Он пытался работать во многих местах. Но быстро увольнялся. Хотел изобразить из себя коммерсанта, но кто-то как будто нарочно не давал ему даже шанса победить в этом деле. Сюда в Дог Стар они с Надей попали случайно.
Как они с Надей получили путевку в этот санаторий? Стаффорд Бак у Нади и Мелехова? И еще: может быть, вам не обязательно знать, что Василий Мелехов — это Иван? Ведь если они не помнят друг друга, то и читателю лучше этого не знать.
Он быстро спустился с горы. Поставил машину на обочину. И побежал наверх. Папка лежала за рубашкой. Василий лихорадочно поискал спички. Нет. Он опять побежал вниз к Мерсу. В машине тоже не было спичек. Мелехов хотел смочить тряпочку соляркой, но решил, что от прикуривателя дизельное топливо не загорится. Он осмотрелся и вытер потный лоб указательным пальцем.
Он хотел сжечь папку, чтобы не осталось отпечатков пальцев. Хотя, конечно, ее можно и просто закопать. А вдруг, как нарочно, ее кто-нибудь найдет?
Наконец Василий нашел старый коробок с двумя спичками. Первая погасла. От второй смоченная соляркой тряпочка загорелась. От нее запылала и пустая папка. Пока она горела, Мелехов прятал деньги. Каждую следующую пачку он зарывал через равные, как ему казалось, промежутки. Тройка, семерка, туз. Тройка, семерка, Дама. Что же такое Дама?
За деревьями были дома. Но его никто не видел. Василий быстро сел в машину и быстро рванул по асфальту в сторону города.
На эти деньги можно жить много, много лет. Если ничего не делать. Действительно, любое действие приводит к потере денег.
— Удивительно. Но это так, — сказал вслух Василий. — Что же делать? Вот, если, например, открыть здесь, в этом тихом месте собственную лабораторию на эти деньги? Фантастика. Это невозможно.
Он подъехал к лагерю. Там уже была милиция. Уже успели заявить о пропаже, подумал Василий.
— Педантичные немцы. — Мелехов хотел развернуться, но от милицейской машины ему помахали рукой.
Пришлось подъехать.
— Ну в чем дело? — спросил дрогнувшим голосом бывший ученый.
— По кочану, — спокойно ответил младший лейтенант. — Я ничего не буду выдумывать.
— А что я нарушил, я не понял? — неожиданно для самого себя ответил Василий.
— Пересек двойную сплошную линию.
— Вот теперь я понял, чем отличается Новая Земля от Этой. Там нет Двойной Сплошной Линии, — сказал Мелехов. — Теперь мне это совершенно ясно.
— Ты не пьяный, случайно? — спросил офицер. — Что ты такое говоришь про Новую Землю?
— Да это я так, — ответил Василий, — для себя. А для вас могу сказать только, что здесь нет этой пресловутой линии.
— Если у тебя голова работает, ты должен ее вообразить, — сказал лейтенант.
— Я ничего не буду платить.
— И не надо. Я только выпишу тебе протокол. А заплатишь судье.
Василий немного понервничал и уже хотел проехать в лагерь, когда вспомнил, что ему, собственно, здесь нечего делать. Надо ехать в город искать жену. Но тут увидел ее на территории за забором. Надя махала ему рукой. На поводке она держала Бака. Как все прекрасно, подумал Василий. Если бы только не заставляли воображать Двойную Сплошную Линию.
Он посигналил перед воротами.
— Таможенный досмотр, — сказал появившийся неизвестно откуда таможенник. Его звали Петька. Он крикнул:
— Пашка, иди сюда.
— Ну чего еще? — сказал Пашка. Он вылез из будки, как медведь из берлоги.
— Ворованные баксы. Этот человек не может пройти на ТУ сторону.
— Да нет у меня ничего! — воскликнул Василий.
— А где же они? Сгорели? — спросил Пашка.
— Нет, парень, — сказал Петька, неужели ты не знал, что баксы не горят?
Они начали шмонать машину и нашли все сто тысяч долларов. А ведь он зарыл их на горе.
— А их не… — опять начал Мелехов.
— Баксы не только не горят, — сказал Пашка. И добавил: — Их, как талант, нельзя зарыть в землю. Неужели ты еще этого не понял, ученый?
— Придется тебе подождать здесь. На переправе.
— И долго?
— Как отработаешь, так и все.
— И заметь, это не так плохо, — сказал Пашка.
— Другие ждут без работы, — сказал Петька.