Сердце из стали
Шрифт:
Клэр стукнула кулаком по стойке и вылетела из центра. Вызвала по фону такси, добралась до домика в общежитии, бросила сумку и побежала в библиотеку. В библиотеке выходов с нейродатчиками было несколько, тут еще уважали тех, кто не желал портить мозги чипом.
Ничего ужасного не случилось, но Клэр все-таки трясло, ей не нравилась аугментированная реальность, дополненная всяческими вещами, которых не имелось в природе: прогнозом погоды, постоянно всплывающими уведомлениями от случайных знакомых: кому-то понравился мыслеобраз, а кто-то празднует два года отношений в поде. Легли,
Она прикоснулась к теплому терминалу, увидела все то, что не хотела, будто куда-то под основание черепа вогнали тонкий луч сияющего света, и мир оказался другим. Не таким, как прежде. Клэр подышала, моргая и мечтая ослепнуть, перестать понимать. Вспомнила, зачем все это делает, усилием мысли нашла контакт Салли Рэнда и позвонила ему.
Пока что под веками светилась улыбающаяся взъерошенная фотография, но и от нее было не слишком хорошо, физически и эмоционально. Звук из старых программ проходил раз, второй, третий, четвертый, пятый, шестой. Клэр остановилась, она замучилась считать. Разве только занят, болтает с кем-то.
Потом канал открылся, и она увидела его. Взъерошенного какаду, оцифрованного, но выглядящего идеально, так, как она хотела. Обычно обитатели подов ретушировали свою внешность, но не в этом случае. Клэр почувствовала, что не справляется, почти сползла на пол, чтобы спрятаться, потом вспомнила, что Салли никуда не денется, что мозг сам поместит его образ в нужное положение. Она с трудом дошла до массивного деревянного стола с рядом старинных ламп. Отодвинула тяжелый стул, упала на него почти мертвым телом, а когда подняла глаза – Салли сидел напротив. Очень реальный и очень встревоженный.
– Дай мне руку, – попросила она, повинуясь странному инстинкту, и изображение вдруг поменялось в лице, будто исказилось от боли.
Губы прошептали: «Клэр», – этот слог она бы не спутала ни с чем, но звук почему-то замедлился, не пришел к ней, не попал в мозг.
– Салли, дай мне руку, – снова попросила она, и совершенно живой, не мигающий, не голографический Салли потянулся пальцами к ней, а она выставила ладонь и поймала воздух.
В висках закололо, потому что сознание уже адаптировалась и думало, что Салли сидит напротив.
– Зачем ты ушел? – спросила она.
Салли пожал плечами и замотал головой. На линии были какие-то помехи, потому что до нее вообще не доходил звук. Может быть, терминал сломался?
И тут Салли пропал. Исчез на глазах, а вместо него появилась строгая красная надпись «Соединение прервано». Клэр выругалась. Набрала еще раз. И еще. И снова. Набирала и слушала пустоту. Сдернула с себя присоску и замолотила кулаками по столу. Она говорила с Джесси по такому же каналу, он показывал ей виртуальность, у них было общение. Деградировало оно только через несколько месяцев. У кого-то процесс растягивался на годы. Куда более приемлемый вариант, чем уничтожение самого механизма.
Клэр встала на ноги и подумала, что с нее достаточно. Слишком много боли, и слишком мало толка. Идея не успела оформиться. Сверху, под потолком, мелькнула чья-то тень, и Клэр вдруг остро осознала, что она находится одна в темной библиотеке ночью. Страх вдруг залился внутрь вместе со сквозняком.
Клэр бросилась на выход, схватилась за ручку, и в этот момент темнота ее догнала.
Темнота разговаривала чьими-то голосами и отдавалась болью в затылке. Клэр попробовала пошевелиться, и тогда темнота впилась ей в запястья и лодыжки, а потом протащила за собой и ударила чем-то.
Осознание приходило частями, зато липкая горечь схватила за горло сразу, прошипев на всю округу: «Салли». Клэр сделала вдох и решила сосредоточиться на насущных проблемах и перестать называть душный черный мешок «темнотой».
– Смотри-ка, красотка наша завалилась. Здорово ты ее приложил.
– А ты как собирался ее похищать?
Смысл слов не умещался в голове. После революции .03 и начала «Саникорпа» резко исчезла нужда в правонарушениях. Делинквенты были объявлены вымершим видом. Клэр со своими приятелями смеялась над этим, заливалась, как дурочка, еще месяц назад. А что, если Салли тоже попался? Клэр сглотнула и почувствовала, что по щекам вместе со слезами медленно ползет паника.
Темнота исчезла. На ее месте образовались странные геометрические фигуры, серый угол, горизонтальная плоскость, и в этом момент к Клэр вернулось мышление.
– Эх, красотка, почему ты им не угодила? – со вздохом поинтересовался кто-то, и в секундный момент полета, пока ее вздергивали обратно на старый шаткий стул, Клэр увидела все как есть.
Большое сумрачное помещение, она у стены. Помещение разделено на две комнаты. Все окрашено в серые тона и оттенки, откуда-то пробивается слабый холодный свет. Стол, много труб по стенам, абсолютная тишина. Мужчины в масках. Убивать не собираются? А что тогда? Запихнуть в под, как Салли?
– Приступим, – проговорил второй, и мир пошатнулся от звона в ушах и горячего удара.
С этим смириться было куда сложнее. И снова ее мозг лишь нарисовал картинку. Клэр ударили по лицу. А до этого, во мраке библиотеке, она получила по голове, и на затылке было тепло, больно и неприятно. Там запекалась кровь.
Клэр не заметила, что плачет в голос, не поднимая головы.
– Красавица, мы тебя не будем убивать, только поговорим, – сказал первый.
Клэр тряхнула головой, сердито, зло, неверяще, и в теле разом заболело все, включая не беспокоившие до того лодыжки и запястья, стянутые чем-то почти острым. В этот момент Клэр почти возненавидела свое умение собирать и сопоставлять информацию при любых обстоятельствах.
Она огляделась еще раз, не поднимая ресниц, чтобы не привлекать внимания, пытаясь раствориться в пространстве и времени. Бежать было некуда. Ее фон валялся на полу метрах в десяти, смятый и уничтоженный. Преступлений не было еще и потому, что чип в голове позволял мгновенно связаться с кем угодно. Только вот у Клэр его не было. Впрочем, камеры наблюдения появились в Лондоне еще в смутном начале двадцать первого века и охватили кольцом весь город. Значит – ее искали?
– Слушай, она совсем не реагирует. В шоке, кажется, – задумчиво произнес первый. – И как мы до нее собрались доносить информацию?