Серебряный меридиан
Шрифт:
XVIII века, Маффин и Форд не знали, как реагировать. Напряже-
ние отпустило, когда Джим встретил их, все такой же, как обычно, —
«лорд» в ковбойке и закатанных до колен штанах. Знакомство
с его родителями прошло тоже без церемоний.
Вечером Маффин кивком позвал Форда, чтобы поговорить
с ним с глазу на глаз.
— Он баронет, ты понял?
— Пока нет, но будет.
— Да я не об этом. Тебе бы и в голову не пришло!
— Ничего не скажешь,
дикт сдержанности Джима.
— Я тоже.
— Не будем дергаться. Мы же его знаем.
— Вот именно, — кивнул Маффин.
Начиная с этого лета, каждый год они гостили в Эджерли-Холле.
56
ЧАСТЬ I. ГЛАВА V
Глава V
Прячут лицо, спиной пленяя…
И. Бродский «Лагуна» (VI). 1973
Джим и сам пришел бы сюда. Венеция стала значимой частью
его книги. Теперь, когда у него появился литературный агент
и контракт с условиями продвижения книги, Джим был обязан бы-
вать и на тех мероприятиях, которые не были связаны ни с теат-
ром, ни с его бизнесом. Тринадцатого октября, в среду утром, в Национальной галерее открывалась выставка «Венеция: Кана-
летто и его соперники».
Джим рассматривал виды похожего на коллаж или мозаику го-
рода. Дворец дожей — настолько изящный, что кажется кружевным.
Город, доверившийся морю и отдавшийся воде, словно смелая жен-
щина, в груди которой бьется сердце морехода. Архипелаг из плос-
ких глинистых островков неподалеку от Адриатического побережья
на северо-востоке Италии. Пристань, залитая водой, ставшая яко-
рем надежды в золотом океане света восходов и закатов для тех, чьим уделом было изгнание. Какая пропасть лежит между шумным
миром суетных мегаполисов и видением этого, плывущего по вол-
нам, словно огромный гостеприимный каменный плот, города.
Джим, бродя по залам, вспомнил ведуту XVII века — гравюру, изоб-
ражающую Венецию с высоты птичьего полета, которая принадле-
жала его предку — граверу Джеку Эджерли. Именно он связал
навсегда жизнь своей семьи с миром книг. На гравюре город очень
похож на корабль, плывущий под парусами.
Ее он увидел в зале, когда куратор выставки Джоакино Колани рас-
сказывал о ранних эмигрантах Венеции. Она стояла близко к гово-
рившему, стараясь при этом никому не мешать. Слегка отклонившись
назад, она замерла мягко и плавно, так, что в ее позе осталось больше
движения, чем в прерывистых перемещениях других посетителей.
На ней были бежевые свободного кроя брюки и шелковистая черная
блуза, воздушными складками ниспадавшая по спине и подхваченная
57
СЕРЕБРЯНЫЙ МЕРИДИАН
тонким поясом. Это напомнило Джиму что-то очень знакомое. Где-то
он видел эту спину. И вспомнил: Флоренция, Гиберти — восточные
ворота Баптистерия, Ной, скульптурная группа справа. По его мне-
нию, самая прекрасная женщина в скульптуре, лицо которой никто
не видел или видели только избранные. Куратор закончил говорить.
Джим подошел к ней и тихо спросил:
— Когда вы жили во Флоренции в пятнадцатом веке…
Она обернулась.
— Джеймс!
— …вы позировали Гиберти?
Она улыбнулась уголками губ.
— Не нужно быть детективом, чтобы догадаться, кто вам рассказал
о Флоренции. Остается гадать, что она вам не успела доложить.
Он комично сдвинул брови и мотнул головой. Крупные кудри на
лбу колыхнулись, как челка пони. Она заметила, что при этом на
его переносице собрались морщинки — глубокие горизонтальные
складки вместо суровых вертикальных стрелок между бровями.
— Простите, не понял?
— Не знаю, как насчет пятнадцатого, а в двадцать первом веке
я прожила во Флоренции чуть меньше пяти лет.
— Серьезно?
На них обернулись.
— Простите. Я ничего не знал об этом. Просто вы действительно
очень похожи на одну из фигур на восточных воротах Баптисте-
рия. Думаю, вы их знаете лучше меня. На панели «Ной» женская
фигура справа.
Виола задумалась, вспоминая.
— Вы здесь по заданию редакции или по собственной воле? —
спросил Джим.
— У меня выходной.
Он вопросительно посмотрел на нее.
— Я работала в воскресенье. Помните? На вручении «Книжника».
За это положен один свободный день на неделе. А вы, Джеймс? — ее
глаза засветились, — Венеции так много в вашем романе.
— Да, — кивнул он. — Вы любите Каналетто или кого-то из его со-
перников?
— Венецию, — она остановилась перед очередным видом Боль-
шого Канала. — Я знаю ее наизусть.
58
ЧАСТЬ I. ГЛАВА V
Они неторопливо переходили от одного изображения к другому.
— Кстати, Джеймс, я думаю, что «Феникс» оставил в Венеции
свой след. Театр там называется «Феникс». Есть отель — «Феникс
и артисты». Я много раз в нем останавливалась. И, если вы правы, то это название — «Феникс и артисты» — пожалуй, больше подхо-