Серый туман
Шрифт:
Внезапно Олег обмяк, словно проколотый надувной матрас. Встревоженный Бирон склонился к нему, стараясь поймать взгляд.
– Что, Олежка?
– испуганно спросил он.
– Что случилось? Плохо?
– Шрам… - пробормотал Кислицын, осторожно ощупывая затылок.
– Словно горячим железом приложились. Но это фигня. Другое плохо. Понимаешь, Шварцман и прочие волки - это не так страшно. Они свои люди, простые и понятные. Кого-то обманем, с кем-то договоримся, кого-то подсидим. А вот Хранители… Мы играем в свои игры, пока они позволяют. И чего они хотят, я так и не понимаю. Так что, Пашенька, пустыми фантазиями занимаемся. Как детишки
– Пессимистичный ты наш, - хмыкнул успокоившийся Бегемот, распрямляясь и отворачиваясь.
– Хотели бы они - давно бы всех построили. Раз не строят, значит, есть пространство для маневра. Так что забудь-ка ты пока про них. Станешь Народным Председателем, а там посмотрим.
– А там - посмотрим!
– неожиданно озорно подмигнул ему Олег.
– Ничего, Пашка, мы с тобой еще повоюем! И пусть Хранители катятся нахрен!
Тучи на западе разошлись, и в окно кабинета ударил луч закатного солнца.
– И пусть Хранители катятся нахрен!
– повторил Олег.
Часть третья. Серый туман
17
Когда поздно вечером в темной подворотне двое заступают тебе дорогу, а еще один отрезает путь к отступлению, печальные выводы о ближайшем будущем напрашиваются сами собой. Михась затравленно прижался к стенке, озираясь по сторонам. Внезапно сообразив, он сдернул с носа очки и сунул их во внутренний карман пиджака.
– Ну, гады, подходите!
– сжимая кулаки, отчаянно крикнул он срывающимся голосом в смутной надежде, что кто-нибудь его услышит. Но глухая подворотня поглотила все звуки.
– Привет, Михась, ты чего это?
– удивился смутно знакомый голос.
– Это ж я, Васян, не узнал, что ли?
– Одна из фигур, поплюгавее, подошла поближе и вдруг загоготала.
– Эй, ребя, он уже стеклышки снял, думал, бить будут! Во зашугали-то как парня!
– Он дружески ткнул Михася в бок.
– Да ты чего, забыл, как вместе в винный стояли?
– Он опять заржал.
– Ладно тебе, кончай кулаками размахивать, все равно ни хрена не видишь.
– При… - Михась прокашлялся, проглотив комок в горле.
– Привет, Васян… Не узнал…
Где-то в глубине души он надеялся, что те, полугодовой давности, события в винной очереди бесследно канули в прошлое вместе с полублатным - или совсем блатным?
– Васяном и избитыми до полусмерти патрульными. Но прошлое оказалось куда прилипчивее, чем ему хотелось бы.
Осознав, что бить его пока не собираются, Михась неуверенно нацепил на нос очки. Он опасливо покрутил головой, озираясь на придвинувшихся вплотную амбалов, затем вновь повернулся к Васяну.
– Как-то неожиданно вы… ты… - Он запнулся, не будучи уверенным в том, какое обращение подойдет к ситуации.
– В общем, неожиданно… в этой подворотне. Меня тут уже дважды грабили, вот я и… - Он замолчал.
– То-то я смотрю, ты стеклышки так сразу и сдернул, - посочувствовал Васян.
– Что, разбивали?
– Ага… - Михась чувствовал себя все более неуютно. Кто-то деловым шагом зашел в туннель, но почти сразу замер на месте. Потом прохожий шарахнулся в сторону, и по асфальту зазвучали шаги бегущего человека.
– Васян, я пойду, а? Мне домой пора… - Его голос звучал почти жалобно.
– Да погоди ты, - Васян хлопнул его по плечу. Несмотря на дружелюбность жеста, Михась как-то сразу ощутил, что стряхнуть эту руку будет ох как непросто.
– Только встретились давние, можно сказать, знакомые, еще и поговорить за жисть толком не успели, а он уже - пойду, пойду! Давай, не журись, я тут недалеко местечко знаю, - не обращая внимания на робкие протесты Михася, Васян повлек его с собой прочь из подворотни. К некоторому облегчению Михася, угрюмые амбалы за ними не последовали, неслышно растворившись в сгущающихся сумерках.
– А я иду с ребятами из пивнушки, - трепался Васян, - и тут смотрю - знакомая личность мимо шкандыбает. Дай, думаю, разыграю малость, адреналин, говорят, для здоровья полезен. Ну, заскочили мы в подворотню да и встретили тебя!
– Васян опять заржал.
– Эх, посмотрел бы ты на себя со стороны! В штаны, небось, чуть не наложил?
– Он кинул в сторону Михася неожиданно острый взгляд, и тут же сменил тон.
– Да ладно, не хмурься, дурак я, согласен, ну да уж каким уродился. Сейчас вот тяпнем пивка по паре, и все будет нормалек. А, да, забыл, ты же у нас не пьешь. Что, совсем не пьешь? Что, и пиво не пьешь? Ах, пиво пьешь? Ну, тогда все путем. Тут рядом классное местечко есть, сейчас мы туда с тобой завалимся, тяпнем пивка, и все путем. Жена-то не потеряет? Ну да ничо, потеряет - потом найдет, не все же у жены под каблуком ходить. Вот моя стерва… пока вместе жили… бывалыча, явишься часа в два ночи, на рогах приползешь, а она тебя уже со скалкой встречает. Где, грит, зарплата, ирод ты окаянный? Да все в ажуре, Зинка, ей говоришь, все здесь, в кармане… а в кармане дырка, а в дырке кукиш, и она давай тебя этой скалкой охаживать! А ты терпишь, терпишь - да и то, рука-то у нее женская, слабая, можно и потерпеть, не жалко - а потом надоест тебе все, ты эту скалку хвать у нее из рук, да в угол, а ей - фингал под глаз, штоб не рыпалась, а она в тебя тарелками как начнет швырять… Эх, золотое было время, было да сплыло, прошло, улетело, а больше и не вернется, водяру только с двух до четырех, а пива и не найдешь, но если места знать, да быстро бегать, то все сразу пучком, да вот мы и пришли.
Несколько ошарашенный словоизвержением Васяна, Михась с удивлением уставился на неказистый деревянный домик, из-за неплотно закрытых дверей которого изредка прорывались залихватские крики. Васян поднялся на крыльцо и решительно толкнул дверь. В лицо ударило спертым воздухом, в котором перемешивались запахи пива, несвежей мочи и чего-то непонятно-острого, от которого Михасю неожиданно зверски захотелось есть. Он с тоской пощупал карман, безуспешно пытаясь вспомнить, осталось ли что от его жалкой наличности после обеда в институтской столовой. Он уже открыл рот, чтобы сообщить об этом Васяну, но тот ловко втолкнул его внутрь и захлопнул за собой дверь.
Никто не обратил на них абсолютно никакого внимания. Какой-то человек, по виду бармен, яростно ругался в углу с тремя мужиками сильно подвыпившего вида. "Я тебе дам - с собой!", доносилось оттуда до Михася, "хочешь в ментовку со мной на пару загреметь? Здесь - хоть залейся…". Васян, тараном пробивая кипящую толпу и крепко держась за Михася, целеустремленно двигался куда-то в угол. Михасю отдавили обе ноги и больно пихнули в бок. Ему опять стало тоскливо. Он начал прикидывать, как смыться отсюда под благовидным предлогом, но тут Васян хлопнул его по плечу.