Сестра Ноя
Шрифт:
В рабочей столовой на поминках похоронное сообщество неуклонно накачивалось спиртным, там и тут стали раздаваться анекдоты и песни – меня обнял Юра и затих, уставившись в тарелку с остывающим гуляшем. После продолжительной паузы и традиционного «а ты помнишь, как мы с Борькой…» – меня унесло в прошлое, в те дни и ночи, когда мы с Борисом – как он говаривал – имели «высокое общение».
— Через три месяца ты почувствуешь, – сказал Юра мне на ухо, – как тебе не хватает этого разгильдяя! …Как мы все, оказывается, его любили…
Почти все гости
— Почему через три? – Услышал я как бы со стороны собственный голос. – Я и сейчас это чувствую.
— Ну да, – прошептал он себе под нос, – вы ведь были не разлей вода… Ну да… Это я всё чего-то с ним делил… А у вас… Конечно… Всё так, всё так…
Большая «стирка»
Если топну я ногою,
Позову моих солдат,
В эту комнату толпою
Умывальники влетят
(«Мойдодыр» К.Чуковский)
Особняк Фрезера больше походил на дворец с парком, прудом, фонтанами. Это здание несколько раз переходило из рук в руки. Обычно тут селились воры в законе. Поживет такой в неге и сладости год, другой – и будьте добры на разборку делить сферы влияния и финансовые потоки. А там нежданный выстрел в сердце, контрольный – в голову, и помещение вновь свободно. Фрезер стал четвертым обладателем «замка смертников», как его называли в народе, и пожалуй, самым дерзким и старым долгожителем.
Макарыч не спеша крутил руль с виду старенькой «волги», обстоятельно докладывал оперативную информацию о Фрезере, а перед выходом из машины сказал:
— Мне Виктором даны самые широкие полномочия. Не знаю как вы, Арсений Станиславович, а я иду его «стирать».
— Мы же договорились: сначала я поговорю. Мы обязаны дать человеку шанс.
— Пожалуйста, говорите. Только «наш бронепоезд всегда на запасном пути». – Он погладил «стечкина» в подмышечной кобуре. – Одно неверное движение – и ваш давний враг станет четвертой «двухсотой» жертвой «замка смертников».
— А как же охрана? Он что, один там?
— Не извольте беспокоиться, – кивнул Макарыч, – пока мы чайку попьем, охрана будет упакована моими бойцами невидимого фронта. Кстати, Арсений Станиславович, на заднем сиденье ваши доспехи: бронежилет и шляпа с каской внутри. Вы уж наденьте их, от греха, пожалуйста.
Пришлось подчиниться. Бронежилет надел на голое тело под рубашку, шляпу натянул на голову по самые брови – сразу «поправился» и стал похожим на американского мафиози.
— А что будет с охраной? Надеюсь вы их не устраните?
— Не волнуйтесь, браткам впрыснут безопасное,
— Что, и там успел побывать?
— А как же! Виктор иногда позволяет себе культурные развлечения.
Перед дверью стояла пара мускулистых парней в черных костюмах. Они вежливо открыли дверь, пропустили нас вперед и провели в первую проходную залу. Там охранники нас остановили и попросили сдать оружие. Макарыч показал ордер на обыск и приказал даже не прикасаться к нам, а вести в барские покои. В руках парней как в кино появились укороченные автоматы Калашникова, направленные стволами на нас. Когда миновали соседнюю залу, прошли зимний сад с пальмами и оказалась в кабинете хозяина, сопровождающие нас лица куда-то пропали. Так что в кабинете мы остались с Фрезером с глазу на глаз.
— Милости просим, присаживайтесь, – сказал Фрезер, показав на кресла, расставленные вокруг низкого стеклянного стола. – Берите напитки, закуски, что кому приглянется.
— Гражданин Коровин Яков Сергеевич, – скучным голосом произнес Макарыч, не обратив внимание, как дернулся хозяин, услышав собственное ненавистное имя да еще с малопривлекательной фамилией, – некогда нам ваши разносолы пробовать. У нас имеется информация, что вы собираетесь продать на Кавказ крупную партию вооружения. Мы здесь по просьбе Арсения Станиславовича, – Макарыч отвесил в мою сторону легкий поклон, – он хочет дать вам последний шанс: вы добровольно сдаете оружие и в наручниках следуете со мной в следственный изолятор.
— А если я не пожелаю? – спросил Фрезер, растянув губы в противной улыбке.
— Тогда все предельно просто, – сказал Макарыч, зевая, – вас отсюда через полчаса вынесут в черном пластиковом пакете в направлении морга, а оружие конфискуют без вашего содействия.
— Яков Сергеевич, – вступил я хриплым голосом, – где Надежда?
— У себя дома, – спокойно сказал бандит. – Я купил ей дом и машину. Где-то развлекается, наверное. Я ее в средствах не ограничиваю.
— Позвольте мне с ней поговорить.
— Пожалуйста. – Он достал их кармана безразмерного пиджака телефонную трубку, нажал кнопку и протянул мне.
— Яша, ты чего звонишь? У меня все нормально, – прозвучал знакомый голосок в трубке.
— Надюш, это я, Арсений.
— Я же просила! Не ищи меня, я полюбила другого. Прости, я не хочу с тобой говорить.
— Ладно, как хочешь. Прощай. – Я сложил трубочку и вернул владельцу.
— Итак, господа, вам, видимо, не терпится узнать мое мнение по поводу вашего предложения?