Сезон Перелётья
Шрифт:
Соблазн вытрясти из Роя всю подноготную врагов был велик, но Джеон сдержался.
«А вдруг мальчишка поймёт, что я не лесничий, – подумал он. – Егеря постоянно ходят в Альвейкор, чтобы продать пушнину и запастись продуктами. Они в курсе местных новостей, а я нет».
– Слушай, ну, не реви. Просто заплатишь доктору денег, да и всё, или он только за жуков тебе лекарство делает?
Рой невесело усмехнулся.
– Шутите, что ли, дедусь? Откуда у нас деньги? Я медовиков собираю потому, что платить нечем. В этом году едовой налог в три раза подняли, сами ж знаете. Всё армии, да армии, а где мы толк видали от этой армии? У мельницы даже в разгар помола очередь не собралась. Все амбары пустые стоят. Если весна затяжная будет, с голоду помрём, наверное.
Джеон открыл рот и закрыл, не сумев подобрать ответ. Ему никогда не приходило в голову, что кто-то может страдать от нехватки денег. Другое дело – голод. В последнее время Гёльфен производил до того отвратительную еду, что колдун запасался сухарями на всякий случай. А вот деньги у него были всегда. Причём, на роли мусора. Даже в этой комнате с закопчённым потолком и засаленными стенами находилась уйма дорогих вещиц. На каминной полке жила семья бриллиантовых слоников, ручки шкафов были сделаны из цельных топазов, а камин из редкого голубого гранита. Всё это скрывалось под толстым слоем грязи, и Рой не обращал на драгоценности внимания, а между тем, даже подушка, на которой он сидел, стоила целое состояние.
Джеон задумался над этим, и на него вдруг снизошло озарение. Он с жаром хлопнул себя по колену, и его сморщенное как проросшая картофелина лицо засияло:
– Это всё можно очень легко поправить!
– Как? – удивился Рой. – Вы доктор?
Колдун с кряхтением поднялся из кресла, доковылял до комода, выдвинул верхний ящик и наскрёб с его дна целую горсть монет. Они валялись во всех тумбочках и шкатулках, мешая Джеону доставать что-нибудь мелкое вроде пуговиц.
– Вот, держи, – заявил он, сунув Рою пять увесистых кругляшей.
Мальчик оторопел, взглянув на них.
– Это чего такое?
– А ты не видишь? Золотые арумы.
– Брешете! Не золотые! Крашеные!
– На зуб попробуй, – обиделся Джеон.
Рой осторожно прикусил монету.
– Продавилась! – сообщил он с придыханием, в котором смешались остатки недавних всхлипов и восторг открытия. – Настоящая!
– Вот невежда. Кто же золотые монеты на мягкость проверяет? Подсунут тебе крашеный свинец, а он ещё мягче золота. Тут вся суть в хрусте! Чистое золото на зубах очень особенно похрустывает, слышишь? Другие металлы так не делают. И если золото не чистое, а с примесями, хрустеть оно не будет.
– Хрустит! – подтвердил Рой, ещё раз прикусив монету, и проверил так все пять.
– Предлагаю сделку, – хлопнул в ладоши Джеон. – Я отдам тебе эти деньги в обмен на кое-что твоё.
– Но у меня ничего нету, – сконфузился Рой. – У меня только жуки были. Я вам их уже отдал.
– У тебя… есть кое-что… – замялся старик, прикидывая, как бы объяснить мальчику суть сделки, не напугав его и не выдав в себе колдуна. Ситуация была щекотливая, но идея показалась Джеону гениальной и достойной риска. – Мне нужно лекарство, – сказал он небрежно. – Только не из жуков. Я очень стар, и у меня болезнь густой крови. От неё голова гудит, вены вздуваются, и я забываю всё подряд. Это ужасное мучение. Но если я приму лекарство, в котором будет немного свежей молодой крови, она разбавит мою, и мне сразу полегчает. Я отдам тебе пять золотых арумов за рюмочку твоей крови. Что скажешь?
– Вы меня того? Порежете?
Рой втянул голову в плечи, и Джеон повторил за ним. Он боялся, что следующим вопросом будет: «Вы колдун?». Однако, второго вопроса не последовало.
– Нет, – ответил старик. – Просто палец уколю и подожду, пока с него накапает рюмка. Я всё время занимаюсь кровопусканием, это полезно для здоровья. Посмотри, у меня все пальцы исколоты.
– А какая рюмка вам нужна?
– Ликёрная, – Джеон достал из тумбочки маленький хрустальный сосуд, надетый на графин. – Только мне её надо сначала отмыть.
Рой упрямо поджал губы.
– Не надо мне ваших блестяшек. Они ненастоящие. Пять арумов за такую махонькую рюмку – это больно дорого, значит, вы брешете.
– Не брешу, – возразил колдун. – Видишь ли, тут всё дело в ценности. Золото для тебя ценно, а для меня нет. Я уже старый, а старикам нужно не богатство, а здоровье.
Рой почесал затылок, потом плюнул на грязный палец и, вытерев его о рубашку, протянул Джеону.
– Ладно, вот, колите.
В этот миг фарфоровая барышня на камине оторвала взгляд от наручных часов и сообщила:
– Господин, уже десять вечера, вам пора в постель. Желаете установить время пробуждения на завтра?
Мальчик вытаращил глаза, и, кажется, перестал дышать.
– Во сколько тебя разбудить? – спросил Джеон. – Я-то обычно без будильника встаю.
– Н-ну, ч-часов в семь.
Барышня сделала реверанс и вернулась в прежнюю позу. Рой продолжал смотреть на неё, не отрываясь.
– Дедусь, а вы волшебник, да? – пробормотал он еле слышно.
– Что я тебе говорил о вопросах? – проворчал Джеон, снимая стоптанные сапоги. – И перестань пялиться на даму, это невежливо. Давай c остальным разберёмся утром. Я устал и хочу поспать. Лекарство надо делать из свежей крови, а пока она ночь простоит, будет уже несвежая. Если в туалет захочется, позови горшок, он выползет из-под кровати, а в коридор не выходи. Ночами там скитаются привидения, и солдаты Крысиной королевы рыщут повсюду.
– А вы на неё капканы ставили? – спросил мальчик, ныряя под одеяло и натягивая его до носа.
Глаза у него были большие, как арумы, и синие, как бутылочное стекло.
– Нет, – прокряхтел колдун. – У меня есть только мышеловки, но эта гадина в них ни разу не попадалась. Давай-ка спи.
– У нас большой капкан в сарае есть, – прошептал Рой. – Хотите, я его принесу, и мы вместе эту вашу королеву словим? Она же как пчелиная матка, да? Самая жирная и без конца плодится? Надо кусочек сала в капкан положить, тогда она точно придёт. У вас есть сало? Мы на зиму посолили немного, я могу притащить. Ещё кота могу притащить. Он даже кротов маленьких ловил. Он тут всех крыс передушит…
– Какой ты болтливый, спи уже, – пробрюзжал Джеон, отгородившись подушкой, но потом повернулся обратно к Рою. – Думаешь, Крысиная королева поведётся на сало?
– А то, – кивнул мальчик и тихо спросил: – А что за привидения у вас тут ходят? Это они в коридоре шумят?
– Одного зовут Памфле, – зевнул старик. – Ты с ним уже разговаривал. Он боится тебя напугать, поэтому прячется. А второй – наверняка призрак вора Орлиана. Иногда я слышу, как он пытается оторвать от пола мои серебряные канделябры, но не тут-то было! Давным-давно кто-то уронил подсвечник с зажжёнными свечами и ковёр загорелся. От него занялись портьеры и гобелены на стенах. И случился большой пожар. С тех пор матушка велела все свечи вставлять в стеклянные цилиндрики, а канделябры прикрутить к полу. Так что у ворюги нет ни единого шанса их украсть, но он всё равно пытается. А ты знаешь, кто такой вор Орлиан?