Сфинкс
Шрифт:
— А что можно сказать о его первом владельце, Рамсесе Третьем?
— Он известен тем, что правил во времена мора и отражал набеги так называемых народов моря, которые, по одной версии, не кто иные, как беженцы, оставшиеся в живых после разорения Трои. Есть также данные за то, что именно он царствовал во времена Моисея и Исхода. Многие верят, что и сам Моисей был великим магом. — Гермес пристально посмотрел на меня. — Об этом имеется упоминание в Новом Завете. «И научен был Моисей всей мудрости Египетской и был силен в словах и делах». [18] Не забывайте, Моисей был воспитан при египетском дворе, где «мудрость» означала знание оккультизма. До нас дошли два папируса четвертого века, озаглавленных «Тайная книга Моисея». В них описываются магические ритуалы встречи богов
18
Деяния святых апостолов. Гл. 7:22.
Последние слова египтолога повисли в воздухе, а я поежился словно от озноба — меня больше всего напугало, что астрариум может таить в себе библейский смысл. Это был отголосок детства, когда мать читала мне Писание, выбирая самые страшные места. Я выпрямился на стуле, стараясь избавиться от абсурдных страхов.
— Вы же не хотите сказать…
— Позвольте мне закончить, — прервал меня Гермес. — Была достаточно слухов, что Рамсес владеет настолько грозным оружием, чтобы его военная стратегия приносила успех, а в сердцах его врагов поселялся страх.
Я несколько мгновений переваривал сказанное.
— И это подтверждают надписи на астрариуме?
— Астрариум состоит из трех главных дисков, за которыми находится гораздо более сложный механизм. Самый большой внешний диск отлит из неизвестного мне сплава. Судя по всему, на него нанесен уменьшенный в размерах Дендерский зодиак, [19] основанный на египетской астрологии. Другой демонстрирует движение Венеры и Марса — Хатор и Гора, по терминологии египетских астрономов. Наконец последний представляет траектории Юпитера, которого египтяне связывали с богом Амоном-Зевсом, и Сатурна, планеты страшного божества Сета. — Гермес помолчал и сделал глоток чаю. — Большинство надписей выполнено египетскими иероглифами. Некоторые — всего лишь руководство, как обращаться с устройством. Другие описывают историю механизма и летопись его славы. Есть несколько фраз на греческом, но, полагаю, они были добавлены позднее, во времена Птолемеев. Строки на арамейском должны означать, что древнееврейские ученые тоже принимали участие в его создании. Присутствуют также признаки ценимой египтянами вавилонской астрологии. — Он задумчиво посмотрел на меня. — Еще есть упоминание о ключе Ваз, который соотносится со скипетром власти, присущим всем небесным божествам. — Гермес показал на маленькое, похожее на замочную скважину углубление в середине дисков, которое я заметил ранее. — Похоже, он управлялся вручную.
19
Барельеф, находившийся в храме Хатор в Дендере. Вывезен в Лувр.
— Но сам ключ пропал.
— Да. Полагаю, в древние времена назначался специальный хранитель Ваз. Возможно, он утонул во время кораблекрушения и ключ исчез. Или остался в живых, но кто знает, где теперь найти ключ? Ясно одно: тот, кто сумеет воссоединить ключ с астрариумом, получит в свое распоряжение очень мощное и очень опасное оружие. Взгляните на это. — Египтолог поднес к свету листок с греческим текстом и начал читать. — «Озарение небес и судьбы…» Я употребил слово «судьба», потому что ничего лучше придумать не мог, но это вольный перевод. В оригинале слово предполагает гораздо большую свободу воли, чем современное понятие «судьба». В нем соединяются страсть и предначертание. — Он помолчал — то ли от благоговения, то ли ради эффекта. — «Озарение небес и судьбы, унаследованное имущество ее величества и земного воплощения Хатор, Афродиты и Исиды Клеопатры Седьмой…»
Гермес поднял глаза, и я заметил, что его руки дрожат от волнения.
— Представляется вполне возможным, что Клеопатра была последней владелицей астрариума, — сказал он. — Но кое-что меня беспокоит…
— Что именно?
— Вот что. — Он подвинул ко мне почти чистый лист бумаги. Я узнал
Я не нашел причин лгать.
— Видел прежде. Изабелла знала о нем, когда искала астрариум. Она мне сказала, что это шифр.
— А она сообщила, что он значит? — Гермес выжидательно смотрел на меня, и на мгновение мне показалось, что я различил в его глазах безумие, граничившее с отчаянием. Он быстро отвернулся.
— Нет, — медленно ответил я. Интуиция мне подсказывала, что не стоит признаваться, что решением загадки может владеть мой брат.
— Знак стоял отдельно от основного текста. — Египтолог не сводил с меня глаз. — Хоть убейте, не могу разгадать, что он значит. Но его обособленное положение говорит о его важности.
Несмотря на длинные, зачесанные назад с куполообразной макушки волосы и красные пятна на ввалившихся щеках, в Гермесе было что-то чарующее. Я понимал, почему он так пленил Изабеллу: нельзя было остаться равнодушным к его воодушевлению и знаниям. Он был из тех людей, кто заражал других своим энтузиазмом. Его живые объяснения, явное и передающееся другим волнение поколебали мою беспристрастность.
Гермес взял новый лист бумаги.
— Эта надпись переводится следующим образом: «Тот, кто установит на этих дисках дату своего рождения, изменит/преобразует путь своего Ка. Я дам рабу жизнь фараона. Заставлю Анубиса лаять в день его кончины». Астрариум является также инструментом прорицания. Не исключено, что благодаря именно его предсказаниям Нектанеб скрылся из Египта. Некоторые считают, что он убежал в Эфиопию или Македонию. Другие верят, что Аристотель был не кем иным, как Нектанебом Вторым, и учил математике Александра, ставшего орудием его возмездия.
Откуда-то из глубины квартиры донесся звон посуды, пустили воду, затем кран закрыли. Мы с Гермесом вздрогнули и удивленно обернулись. Трудно было удержаться в настоящем и не окунуться в историю, которая словно исходила от астрариума.
— Изабелла утверждала, что астрариум докажет: древние задолго до Коперника знали, что Земля вращается вокруг Солнца, — заметил я, стараясь зацепиться за знакомую реальность, обрести под ногами почву.
— Друг мой, мы с вами прекрасно понимаем: это не единственное, что поставлено на кон. Боюсь только, что ваши предрассудки мешают вашей проницательности.
— А я боюсь, что, как в квантовой физике, где наблюдатель оказывает воздействие на наблюдаемые частицы, предназначение астрариума может меняться в зависимости от желаний того, кто его изучает.
Мы, словно в битве, скрестили взгляды. Гермес первым опустил глаза.
— В любом случае то, что думаем мы с вами, совершенно не важно, — проговорил он. — Древние египтяне верили, что основной принцип жизни — поддерживать баланс между богиней Маат, вселенским порядком, и Исефет, мировым хаосом. Астрариум был задуман как средство восстановления баланса, управления хаосом и злом в лице Сета и гармонией и светом в лице Исиды и Ра. Рамсес и Нектанеб, оба поклонялись Амону, известному также как Амон-Ра. Амон символизирует сокрытие и тайну, Ра — видимость и прозрачность. Соединение двух божеств в одном имени отражает дуализм света и тьмы. Астрариумом могли пользоваться именно в силу его дуалистических возможностей — предсказывать благоприятные события, например удачное расположение планет для успешного морского плавания. Он мог обогатить, сообщить наиболее удачные для совершения обрядов дни, но мог предсказывать и негативные события: поражения в войнах, время, когда расступятся воды моря, чтобы спасти один народ или утопить целую армию, и даже смерть конкретного человека. Решающим фактором являлась истинная — или, в современной терминологии, подсознательная — мотивация того, кто им пользовался.
Я покачал головой.
— Вы хотите сказать, что астрариум сам решал, какова истинная мотивация пользователя?
— Оливер, в этой машине заключена душа, что-то вроде свободной воли. В это верили древние египтяне, и я склонен с ними согласиться.
— Но это же смешно! — В жизни не слышал ничего более нелепого.
Гермес, призывая меня замолчать, поднял руку.
— Опасно не прислушаться ко мне, Оливер. Вы понятия не имеете, каково значение астрариума и какие он может принести беды. Большинство из нас ведут бестолковую жизнь, живут по принципам Исефет, в хаосе. Мой друг, нашим веком правит Сет. Но что еще важнее — некоторые стремятся в такие времена к власти. Например, Амелия Лингерст опасна в своих стремлениях.