Шаг вперед, шаг назад
Шрифт:
Тут мы снова встретились с ним взглядами.
– Ведь ты из Питера, – сказала я, он усмехнулся, качая головой.
– Ты весьма увлекающаяся особа. То я деньги ищу, то от твоего любовника приехал… Теперь ты решила, что меня послали твои родители?
– Почему нет?
– Объясни мне, с какой стати кому-то вообще меня посылать на такие дела? Я совладелец строительной компании…
– Ну это не основная твоя профессия, – брякнула я, не подумав, и тут же смешалась и уставилась в тарелку. Какое-то время стояла пауза, показавшаяся мне бесконечной. Кирилл рассматривал меня с интересом и усмешкой в глазах. Губы при этом не улыбались, и от этого было страшно. С такой усмешкой в глазах убьют, не поморщившись.
– Какая же у меня основная профессия? – наконец, спросил он. Я кинула на него взгляд, не поднимая головы, но тут же опустила глаза.
– Я не знаю, – сказала негромко, стараясь выглядеть естественно. Удавалось плохо, спина была напряжена до предела. – Просто то, как ты себя ведешь, наводит на мысли, что ты не простой работник строительной фирмы.
– Тебе кто-то что-то напел про меня? Кто? Твой Смирнов?
– Никто мне ничего не пел. Ты обычный преуспевающий бизнесмен, приехавший в маленький город в командировку.
– А ты шлюха из местного кабака.
– Так и есть.
– Ага. Только потом оказывается, что ты сестрица почившего местного авторитета, которую подозревают в том, что она со своим любовником, он же лучший друг брата, сжила последнего со свету ради денег.
Очень хотелось высказать то, что я думаю о нем, но я знала, на это Кирилл меня и провоцирует. Как бы он ни помогал мне, как бы ни заводил речей о высоком, он все равно оставался тем, кем был – наемным убийцей, выполняющим поручения за большие деньги. Поэтому он сколько угодно мог скалить зубы. В отличие от меня. Стоит только заикнуться, что я знаю, кто он, можно смело заказывать могилу, причем настоящую.
– Ладно, – лениво сказал он, – давай-ка посмотрим, что за документы нам дали в этой клинике.
Я торопливо вытащила из рюкзака папку и положила на стол. Кирилл пересел ко мне на диван, но прежде чем достать документы, позвал официанта и заказал кофе.
– Посмотрим, что тут у нас, – задумчиво пробормотал он, вытаскивая бумаги и углубляясь в них. Он касался меня плечом, я чувствовала его запах, испытывая странные ощущения. Его близость волновала. Я кидала на него взгляды, пока, наконец, мы не встретились глазами. Некоторое время он рассматривал меня, я ожидала услышать очередную колкую фразу, но вместо этого Кирилл вдруг быстро наклонился и поцеловал меня. Поцелуй вышел коротким, через мгновенье он уже снова перебирал бумаги, а я сидела, хлопая глазами. Нам принесли кофе, я продолжала сидеть молча. В конце концов, разозлившись то ли на себя, то ли на него, спросила:
– Что там?
– Если идти от начала, то мы видим, что Степана привез в клинику отец, есть свидетельство, подтверждающее его родство. Также есть свидетельство о рождении самого Степана, выдано спустя три года после самого рождения.
– Видимо, отец оформил все документы позже.
– Свидетельство выдано не в вашем городе. Если я не ошибаюсь, километров за сто?
– Примерно, – кивнула я, посмотрев копию документа, – наверное, он оформлял все недалеко от той деревни, куда уехала мать Степана.
– Предполагаешь, это та самая девушка, в которую твой отец бы влюблен до встречи с твоей матерью?
– По истории сходится. Девушка уехала в деревню, чтобы скрыть свое положение хотя бы на время. Потом умерла, а мальчик остался там.
– Надо бы поинтересоваться фамилией, возможно, это фамилия матери.
– Так позвони своему всезнайке.
Кирилл усмехнулся, но за телефоном потянулся. Пока неизвестный выискивал информацию, мы продолжили смотреть документы.
– Тут все ясно, – сказал Кирилл по окончании, – после смерти отца опекунство взяла бабка, потом твой брат. Ничего интересного.
– Тебе мало информации?
– За глаза. Но все это не имеет никакой ценности.
– А что имеет?
– Например, то, что ты вспомнила, когда разглядывала рисунок в больничной палате.
Я усмехнулась, качая головой.
– Не буду терзать тебя долгими историями, – заявила ему, – есть вероятность, что в Греции, если отец, действительно, жил там, он жил под фамилией Хадзис.
Кирилл вздернул бровь.
– Ну и семейка у вас, – хмыкнул после и снова потянулся за телефоном. Дал очередное поручение и получил ответ по предыдущему.
– Смотри, – стал рассказывать мне, положив трубку, – Миланский в вашем городе был известной личностью, я имею в виду, городок, где ты жила с бабкой. При советской власти был партийной шишкой. Овдовел рано, дочь, Анастасию Миланскую, воспитывал один. В порочащих связях, хотя какие они порочащие, если он вдовец, замечен не был. В общем, чистой души и помыслов человек. Твой отец на него работал, закрутил роман с дочкой и пошел вверх по карьерной лестниц, это все нам рассказал Пискарев. Дочь примерно через год после этого умерла, мужик остался один, жену не завел.
– Что он делал в девяностые?
– На рожон не лез. Власть его не интересовала. Купил под шумок пару заводов на честно припрятанные когда-то бабки и в ус не дул.
– А сейчас он?..
– Радуется жизни во все той же деревне, где предположительно родился его внук.
– И ни разу не захотел увидеть его?
– Давай прокатимся туда, и ты сможешь задать ему эти вопросы в лицо.
– Ты серьезно?
– А что? Идти, так до конца. Узнаем, что к чему, и тогда можно смело отправляться в Питер.
– Мне или тебе?
Он рассмеялся.
– Нам обоим. Найдем твоих родителей, я сдам тебя с рук на руки и смогу вернуться к своей работе. Хорошо хоть успел сделать дела фирмы у тебя в городе. Так что возвращаться туда я не вижу смысла. Нас обоих встретят с распростертыми объятьями, но что-то мне подсказывает, что продлятся они недолго.
– А если родители не будут рады мне? – негромко спросила я, отводя взгляд, – ведь все эти годы…
– Не глупи. Твой брат знал, что они живы, и, возможно, поддерживал с ними отношения. Уверен, они держали вас обоих в поле зрения. Даже если у вас там что-то не срастется, они тебя не бросят.