Шантажистка
Шрифт:
Как поют «Бумтаун рэтс», «я не люблю понедельники», и, боюсь, предстоящему предстоит стать особенно ненавистным.
25
Утренний поезд на Лондон катит по сельским районам Гэмпшира. Чтобы отвлечься от предстоящего мне этим утром, открываю приложение прогноза погоды на смартфоне. День обещан холодный и пасмурный. Вполне уместно.
Крупные станции еще только впереди, потому в вагоне относительно безлюдно. Думаю, во время возвращения Клемента в Лондон в субботу днем было так же спокойно. Как ни грустно признать, но
Поскольку заняться было нечем, чтобы не забивать голову мыслями о понедельнике, почти все выходные я либо дрыхнул, либо возился в саду. Как правило, вечером по субботам я наведываюсь в деревенский паб, однако на этот раз мне претили и праздная болтовня с местными, и алкоголь. Сегодня утром, впрочем, глоток-другой бренди пришелся бы весьма кстати, исключительно для храбрости.
Поезд продолжает бежать вперед, делает остановки в Саутгемптоне и Уинчестере. Горстка пассажиров сходит, однако их сменяет несравнимо большее количество новых, что неизбежно приводит к остервенелой игре в «музыкальные стулья». В конце концов все места заняты, и несколько десятков бедолаг вынуждены стоять в проходе. И с этими лучше не встречаться взглядом, когда они раздосадованно смотрят на сидящих везунчиков.
Но вот гэмпширская сельская идиллия далеко позади, и мы прибываем на станцию Клэпхем-Джанкшен. Тревога моя возрастает до такой степени, что мне уже не до городских пейзажей, и я в тысячный раз перебираю план предстоящих действий. Беспокоит меня не столько его исполнение, сколько необходимость притворяться, будто моя доверенная секретарша не состоит в сговоре с моей сестрой с целью погубить меня. Пока я еще допускаю, что Габби шантажирует Розу, однако на данный момент причина предательства не столь существенна. Возможно, если все пойдет согласно разработанному плану, мне удастся установить ее мотивы. До той же поры придется считать Розу добровольной соучастницей, и это причиняет мне боль.
Погруженный в раздумья, я даже не замечаю, как пролетает заключительный этап поездки. Внезапно за окном возникает платформа вокзала Ватерлоо, и мои попутчики устремляются к дверям. Я сижу, желая оттянуть неизбежное еще хотя бы на несколько минут. Ах, если бы можно было сидеть вот так весь день и притворяться, будто моя жизнь такая же прозаичная, как и ровно неделю назад, когда я точно так же прибыл на вокзал!
Если бы.
Когда в вагоне остаются одни лишь злостные копуши, я поднимаюсь и бросаю взгляд на часы: четверть девятого. В кои-то веки поезд прибыл вовремя, и уже меньше чем через пятнадцать минут я окажусь в одной комнате с Розой.
Покидаю вагон, напоминая себе, что удача сопутствует храбрости. Чтобы не лишиться первого, мне нужно набраться второго.
Спустя минуту я вливаюсь в бурлящий людской поток, столь типичный для вокзала Ватерлоо в часы пик. Здесь не место кротким. О хороших манерах и терпении здесь вообще лучше позабыть. Направляюсь
После изнурительного шарканья к платформе и короткой поездки вагон наконец-то извергает меня на станции «Вестминстер».
У прохода к Вестминстерскому дворцу нервы у меня уже на пределе. Я столь сосредоточен на предстоящей роли, что совершенно забываю привычно кивнуть скучающему полицейскому. Впрочем, сомневаюсь, что он сильно расстроился.
К своему невероятному облегчению, в офис я прибываю раньше Розы. По крайней мере, успеваю устроиться за столом и изобразить занятость, как в обычное понедельничное утро. Когда Роза приготовит чай и мы займемся разбором предстоящих на день дел, как раз и наступит момент приведения клементовского плана в действие. И именно в этот момент я и могу все запороть, если не сумею взять себя в руки.
Раскрываю первую попавшуюся папку и таращусь на страницу отчета. По отдельности слова как будто понятны, однако сложить их вместе никак не получается. Тем не менее продолжаю созерцать текст. Летят секунды, и меня мутит все сильнее.
— Доброе утро, Уильям.
— Доброе утро, — хрипло отзываюсь я. Во рту совсем пересохло.
Роза с улыбкой снимает пальто.
— Похоже, кое-кому не помешает чашка чая.
Не дожидаясь ответа, она направляется на кухню. Смотрю ей вслед, на ее плавно покачивающиеся бедра. Соблазнительную фигуру подчеркивает облегающий дамский костюм. Ах, моя прекрасная лгунья.
А потом просто смотрю в пустоту и в который раз убеждаю себя, что план Клемента — единственный способ выбраться из заварухи. Раскрытие наших козырей сейчас неизбежно подтолкнет Габби к наихудшей развязке, когда описание моих выходок перекочует с восьмой страницы газеты на передовицу. Я едва ли не физически ощущаю его присутствие в кабинете: он уговаривает меня успокоиться и неукоснительно следовать плану. Помимо прочего, мне очень и очень не хотелось бы сообщить ему, что операция мною провалена. Сомневаюсь, что он умеет хорошо воспринимать плохие вести.
— Как, готовы к обсуждению распорядка? — осведомляется Роза и ставит передо мной чашку чая.
«Уильям, это просто обычное утро понедельника!»
— Да, конечно, — отзываюсь я. — И спасибо за чай.
Женщина отходит к своему рабочему месту и возвращается с блокнотом. По обыкновению усаживается на стул перед моим столом и закидывает ногу на ногу.
Вот оно.
— Роза, возможно, сегодня нам придется кое-что поменять местами.
— Как скажете.
— В девять у меня встреча с Фионой Хьюитт.
Секретарша просматривает органайзер на своем смартфоне и вскидывает брови:
— У меня этого не отмечено.
— Потому что она позвонила мне на выходных. Ей необходимо кое-что обсудить со мной. По-видимому, хочет закрыть дело о… том неприятном эпизоде на прошлой неделе.
— Поняла.
— И пока я буду у Фионы, попрошу вас заняться парой неотложных вещей для меня.
— Конечно.
— Во-первых, свяжитесь с моим агентом по недвижимости в Гэмпшире и узнайте, готовы ли мои съемщики продлить договор об аренде Хансворт-Холла на прежних условиях.