Шарон Крич. Отличный шанс
Шрифт:
И тот ответил:
– Я не смог бы объяснить лучше.
Кейсуки коверкал многие слова, но в итоге иногда придумывал выражения даже лучше, чем взаправдашные. Например, его изобретение пуфлый казалось более точным по сравнению со словом пухлый, а восхожий звучало гораздо интереснее, чем возможный. Как-то он сказал: “Бегут в моих ушах колокола”, - и мы все поняли, что он имел в виду, ведь именно так звон колоколов церкви Святого Аббондио эхом отдавался в голове даже после того, как они переставали раскачиваться.
Кейсуки и Белен никогда не разлучались. Открытая и легкоранимая.
Белен не стеснялась говорить, что думает, или, по словам Кейсуки, “она нет уметь держать салями за зубами!” Если Белен считала, что ей несправедливо поставили низкую оценку, она шла прямиком к учителю и требовала: “Пожалуйста, объясните, почему у меня только тройка!” И если получала аргументированный ответ, никогда не спорила, как Лайла, а лишь обещала: “Ладно. Увидите, в следующий раз - лучше!”
Белен сказала, что родители запретили ей проводить время с Кейсуки. На мой вопрос почему она пожала плечами и ответила:
– Потому что он мне слишком нравится.
– Должно быть, у меня был озадаченный вид, поэтому Белен добавила: - Они считают, я еще маленькая, ему нельзя нравиться мне так сильно, но он все равно будет мне нравиться. Ведь мои родители не могут видеть меня здесь, да?
Вот нашелся человек, который радовался, что родители не могут видеть его, и выглядел вполне довольным, что может поступать по-своему! А я только и мечтала о том, чтобы мои родители могли видеть меня! По ночам я излучала в их сторону свои образы и послания: “Вот я где! Вот, что я делаю, и вот, что я думаю! Вы меня видите?”
И я впервые задумалась о том, что, может быть, так и надо, может быть, им совсем не обязательно видеть меня, физически находиться рядом со мной. И еще я подумала о том, как удивительно, что однажды, не так уж давно, все были для меня чужими - и Гутри, и Лайла, и Белен, и Кейсуки, а я - чужая для них. Но вот уже мне хорошо и комфортно с ними, и они становились для меня такой же частью реальности, как моя семья. Это и есть - адаптироваться? И хорошо ли это?
Мне не хотелось начинать забывать моих родителей, мою семью, не хотелось, чтобы новые друзья фактически заменили мне родных людей. Потому что, если кто-то мог заменить мне родителей, значит, кто-то мог заменить им меня.
Вечером я написала домой длинное-предлинное письмо, в котором подробно рассказывала о том, что меня окружало, о людях, которые жили здесь рядом со мной. И еще я долго-долго перечисляла все, что помнила о них, моих родных. Когда письмо было закончено, мне стало так грустно и жалко себя, что я добавила постскриптум: “Не забывайте меня!”
Перед тем, как пойти спать, я прикрепила к окошку лист бумаги с надписью: “DOV’E ДИННИ?” (Где Динни?)
Когда в мою комнату зашел дядя Макс, чтобы пожелать спокойной ночи, он некоторое
– Динни - в казе на Виа-Попорино, между Лугано и Монтаньолой, в Тичино, в Швейцарии, в Европе, на планете Земля.
– Потом поцеловал меня в лоб, укутал мне ноги одеялом и погасил свет.
17. Борец
Однажды в ноябре, сидя на уроке английского, я что-то бездумно рисовала на полях тетради. На бумаге сначала выросла гора с прилепившимся к ее вершине домиком. Я уже собиралась пририсовать к пейзажу каких-нибудь людей, когда услышала, как мистер Боннер говорит, что один из персонажей рассказа является борцом и именно это делает его интересным. Потом мистер Боннер задал всем вопрос, согласны ли мы с его мнением и знаем ли, почему тот персонаж был борцом.
– Динни?
– обратился он ко мне.
– Ты как думаешь?
Рассказ был о мальчике, который очень хотел бегать быстрее всех, поэтому он все время тренировался, а потом на соревнованиях побежал быстрее ветра, быстрее, чем бегал когда-либо раньше, и все же не смог победить.
– Динни!
– снова назвал мое имя мистер Боннер.
– Ты не спишь? Ты можешь сказать нам, почему этот персонаж является борцом?
– Потому что он хочет чего-то и не может это получить, - ответила я.
– Ты хочешь сказать, он борется с тем, что хочет?
В разговор вступил Кейсуки:
– Он борется со своими ногами. Ноги слишком медленные!
Настала очередь Гутри.
– Может быть, он борется с самим собой? Ему хочется бежать быстрее, а не получается, правильно?
Все стали высказывать свое мнение. Я поймала себя на том, что внимательно слушаю. У меня возникло чувство, что я вот-вот, сию минуту, может быть, от следующего выступающего, услышу нечто очень важное для себя. Но это важное так и не прозвучало, оно все время словно ускользало из разговора.
В конце урока мистер Боннер в качестве домашнего задания попросил класс написать о том, за что каждому из нас приходилось бороться в жизни. И еще он предупредил, что не обязательно сдавать работу, если вещи, о которых пойдет речь, будут слишком личными, но показать ее должны обязательно.
Вечером у меня ушло три часа на то, чтобы написать все о моей борьбе. Когда я начинала, мне и в голову не могло прийти, что я за что-то борюсь. Никакой я не борец! Вот, оказывается, почему я совершенно не интересная.
Но потом я вспомнила, как боролась против того, чтобы меня увозили, мучилась, пытаясь понять, что со мной происходит, почему мои собственные родители услали меня от себя. Я написала о своей борьбе с ужасной тоской по дому, по близости родных людей, о попытках преодолеть чувство одиночества и собственной никчемности. Я писала и не могла остановиться. Я была Борцом с большой буквы! И мне вдруг стало легко и радостно: если я и в самом деле борец, значит, я - интересный человек!
Сны Доменики Сантолины Дун