Шайкаци
Шрифт:
Он продвигался осторожно, внимательно наблюдая за происходящим наверху. Несколько раз он проверил, удобно ли выхватывать клинок.
Что-то опять грохнуло наверху, и мимо пролетела еще одна железка. Он вновь заметил ее, когда та была уже совсем близко – лети кусок стены точнее, и Кир бы на личном опыте выяснил, есть ли у Долгой горы подножие. Он отвязал бурдюк и, держа его над головой, полез дальше.
Вскоре наверху стали слышаться необычные звуки: то глухой топот, как будто кто-то пробежал по уступу, то шорох, точно пытались раскопать металлическую поверхность. Но если эти шумы еще можно было соотнести
Каждый звук заставлял Кира вновь останавливаться, ожидая развития событий, но никто так и не показался из-за края нависавшего над ним широкого уступа. Этот карниз, похоже, был образован не руками человека, а естественным путем, если здесь уместно это слово. За несколько ступеней до края Кир убрал бурдюк и взял в руку кинжал. Пару раз на пробу ударив им вверх, он преодолел последние метры.
Столкнувшись взглядом с существом, которое ждало его здесь, Кир едва не выпустил лестницу. Услышав про обезьян, он ожидал чего-то более привычного по передачам о дикой природе.
Существо имело четыре конечности; передними оно, похоже, пользовалось как руками, а вот задние напоминали лягушачьи – странно разведенные вбок, мощные, резко изогнутые в коленях. Cтало очевидно, что ширина пропасти не является проблемой для этого существа. Тело его было обтянуто серой кожей, которую растительность покрывала только на голове – облезлая пачка волос, разметавшаяся по затылку. Кир зачем-то вспомнил лекцию Ивко о филинах. Наверняка он бы пояснил, что гривой самцы меряются в брачный период. И что голая кожа – неудачное решение, когда ты обитаешь на металлической поверхности, если только твои органы не отделяют от нее достаточно плотные слои кожи и жира. А значит, отметил себе Кир, если эта встреча будет иметь худшее продолжение, нужно бить со всей возможной силой, чтобы пробить тело достаточно глубоко и завершить схватку, пока взбешенная тварь не ссадила его с лестницы.
Но пока пришелец и горная обезьяна лишь настороженно разглядывали друг друга. Впрочем, эмоции ее оставалось лишь угадывать: два больших черных глаза были неподвижно уставлены на Кира и только отражали огонек ближайшей лампы. Вдруг раздвинулась странная и пугающая пасть обезьяны – широкая, как будто делившая морду напополам и открывавшая провал в пещеру ее глотки. Челюсть ее не имела подбородка, и вместо этого изгибалась внутрь, длинной костью уходя в шею. Эта конструкция зашевелилась, демонстрируя две неровных шершавых пластины, трение которых заменяло существу зубы. Пасть резко захлопнулась, а потом быстро раздалась еще несколько раз, выбивая тот стук, что слышался ранее. Видно было, что кость в горле ходит вправо и влево: хотя человек разбирал только торопливый стук, в действительности обезьяна строила какое-то примитивное звериное сообщение, отбивая разные тона.
Все еще вдохновленный Ивко, Кир догадался по челюстям существа, что откусить кусок мяса оно не способно и питается, перемалывая какие-нибудь листья. Томмо поведал, что обычно эти обезьяны проблем не доставляют. «Обычно?» – «Ну то есть не всегда, да. Они ж обезьяны. Может, у вожака будет час демонстрации своей обезьяньей важности. Тогда они начинают задевать прохожих и чем-нибудь кидаться». Томмо рекомендовал угостить их лепешкой, но это могло побудить целую стаю сопровождать путешественника весь подъем и клянчить еще, а, не получая желаемого, вновь бросаться пометом и даже железками.
Кир решил, что угостит обезьяну, только когда в него все-таки зарядят туалетным патроном. Лучше так, чем железом в голову, ежели он бросит подачку сейчас и эти твари решат, что прохожий им чем-то обязан.
Кир полез мимо уступа, оставляя наблюдавшую за ним обезьяну позади. Вслед ему ничего не полетело, и он намерился пропустить как можно больше привалов, пока дела идут таким образом. Однако, никого не обнаружив на следующем, решил остановиться – он не устал, но каждая такая возможность могла оказаться последней.
Спустя минуту он пожалел об этом. Сперва напротив, в обломанном коридоре, появилось две обезьяны и уставились на посетителя. Кир, начавший было откупоривать бурдюк, не рискнул сделать и этого, посчитав, что его сторожей это могло настроить на мысли о еде. Между тем, к нему на уступ забралась откуда-то снизу третья обезьяна, вроде бы старый знакомый.
Теперь на Кира таращились шесть черных глаз; пока он глядел через пропасть, надеясь своим суровым видом прогнать пару, возле него послышалось шевеление – его сосед устал ждать помощи и сам полез в сумку с лепешками.
Кир выхватил ее из жадных лап и едва не рухнул в провал, отшатнувшись от вскинувшейся на него обезьяны. В три глотки заклокотал угрожающий стук. Кир запрыгнул на лестницу; обернувшись, он мог твердо сказать, что непроглядные глазища обезьян смотрят на него враждебно. Распутав сумку, он отломил кусок и кинул на другую сторону; толкая друг друга, две обезьяны бросились за ним, но ближайшая лишь проводила лакомство взглядом и повернула морду в ожидании своей порции. Кир бросил куда-то вниз еще один кусок и полез дальше. Однако животное не собиралось кончать свою жизнь в пропасти из-за хлеба и оскорбительным стуком осудило жлоба.
До кидания различными веществами и предметами дело пока не дошло, и до следующего балкона Кир добрался спокойно. Он не стал повторять свою ошибку и пропустил платформу. Имевшихся сил ему, несомненно, хватит, чтобы доползти до нужного этажа. Но хватит ли для сражения?
Выше его ждали. Все тем же числом и на тех же позициях, хотя Кир не заметил, когда его обогнали. То ли это были новые попрошайки, то ли у обезьян имелся обходной путь.
Кир попытался с равнодушным видом пролезть мимо, но сдался после первых же предупредительных щелчков. Один кусок отправился на другую сторону, где вызвал меньший энтузиазм, один лег на уступ – пропасть Кир накормить теперь не пытался.
Сидевший здесь голодранец расправился со своей долей быстрее, чем его благодетель успел отойти на сколь-либо значимое расстояние. Донесшимся в спину перестукиванием он сообщил человеку об этом, но должной реакции не добился и возмущенно треснул. У лестницы шлепнулся первый кусок помета. Стена успела принять еще один, пока Кир не забрался достаточно высоко.
Однако опередить их на пути к следующему уступу он не смог. Из-за края на него поглядела серая морда, а потом показалась рука, сжимающая в кулаке вонючий комок.