Шайкаци
Шрифт:
Лабиринты станции прыскали в стороны, разбегаясь в темные дебри. Неизвестные ответвления и комнаты замирали на минуту, чтобы Саймо приоткрыл над ними тайну. Печать с тремя штрихами – кровоизлияние в мозг. Освобожденный от Жуткого палочника склад – проставляться «Уокерсам». Печать с двумя штрихами – густой воздух, которым можно было захлебнуться. Печать без штриха – визуальные искажения. Два трупа неместных людей, разодранных не идентифицированным существом – «Бо Дарьюш», усилившись, возвращаются для расследования. Печать с одним штрихом – гнездовье странных
Шайкаци танцевала перед людьми, являя дикий наряд опасностей, секретов и гибели. Она являла шрамы чуждой жизни и явлений, прятала тихие опасные каверны и оберегала оазисы временного спокойствия. Кир, как загипнотизированный, следил за ее изменчивым рисунком, бесконечно трансформировавшимся и, казалось, не имевшим границ. Какие они были ничтожные перед этими пространствами! Какие самоуверенные, глядя из своего жалкого убежища на этот омфал! Кир поддался какому-то сакральному чувству, но, осознав свое благоговение, с испугом стряхнул его.
– И вносим как надежно проверенные отрезки вот эти коридоры…
Покончив с этим, перешли к распорядку дня. Прибыть на спортплощадку для зарядки. Затем – тренажерный зал. Местные когда-то инициативно перекинули сюда электричество, и он стал редким островком света на погасшей улице. Ивор же утвердил должность инструкторов, которые теперь профессионально превращали вчерашних торговцев, администраторов и техперсонал в людей, готовых перенести затяжной бой и, не бросив оружие, донести раненых до Порта.
Покончив с занятиями, большинство разведчиков возвращались на Центр. Днем здесь устраивали плавно перетекавшие в обед публичные лекции: как бороться с тем или иным распространенным хищником, как в полевых условиях починить то или иное популярное оружие, методики изучения черты, передовой опыт, предложения и возражения. Занятия перетекали в дискуссии на любые темы. Каждый имел право забраться на крепкий стол и объявить свою идею Порту. Ивор и сам любил взойти на трибуну, чтобы рассказать о громадных планах по развитию поселения. Людям эти оптимистичные выступления нравились, хотя иронию Ли, говорившего об этом с насмешкой, многие тоже разделяли. С его подачи стол в народе называли «курдюком Ивора», так как лидер Порта, слишком тяжелый для подъема, обычно присаживался на край.
Обычно после этих публичных мероприятий «Первые люди» направлялись в симулятор, но сегодня в планах был Цех.
– На радостях никто не забыл поставить заряжать оружие? – Саймо обвел бойцов взглядом.
– Ох, я об этом и не подумал, – схватился за мачете Кир.
– Я оценил, – без улыбки, но благорасположенно кивнул Саймо. – Только за клинком тоже нужно следить. Зайдешь с нами в Цех, пусть что-нибудь предложат. Потом будешь в наши мастерские обращаться. В четыре у тебя тренировка, как вчера. С ножом против черты ты смотришься слабовато. Остальные со своими мастерами перебирают и чистят пушки. Райла, как у тебя с аккумулятором?
– Да совсем не держит! – возмутилась она. – Сколько я выстрелила вчера? Раз пять? На донышке. А зарядится хорошо если до завтра.
– Они не нашли замену? – спросил Саймо.
– Собирают, – кисло ответила Райла. – Посмотрим, что у них получится.
По возвращении из Цеха им предстояло собраться на стадионе. Должен был состояться футбольный матч с «Семерками», к которому «Первые люди» активно готовились. Так как играли пять на пять, их команде некоторое время приходилось брать сторонних футболистов. Теперь они рассчитывали на Кира. К их восторгу, он был бронзовым призером чемпионата эскадрильи. Позже Саймо негромко уточнил, сколько участвовало команд, и ответ «четыре» превзошел его ожидание.
Затем ужин и обсуждение следующего дня. На Центре в этом время проходил брифинг по последним докладам и текущим делам Порта. Обычно его окончание знаменовало начало свободного времени, но изредка вечер продолжался собиравшими большую аудиторию судебными слушаниями об украденных бритвах и разбитых о головы кружках. Участники процесса залезали на затоптанный в течение дня стол, называемый также в народе «подошвой» в память о трагикомическом деле о пропавших ботинках. Председательствовали в суде Колодин и уважаемые командиры, по разным причинам не увернувшиеся от общественной нагрузки – по идейным мотивам, в силу нерасторопности или позарившись на доппаек.
– Сегодня, если кто еще не смотрел афишу, культурная программа довольно насыщенная. Лично я в восемь приглашаю всех на концерт одной замечательной певицы в «Сирени», – мечтательно улыбнулся Саймо. Он, к слову, в суде никогда не заседал, мотивируя это тем, что каждый должен заниматься тем делом, которое тот знает хорошо.
– О, кажется, я ее знаю, – разошелся туман в глазах Ли. – Что она тебе вчера напела, что ты забыл с нами попрощаться?
– Певица замечательная, – сдержанно сказал Саймо. – Каждый получит удовольствие.
– Ну уж ты-то… – начал было Ли, но под стальным взглядом командира предпочел не продолжать.
– Мы тут, конечно, застряли в железной коробке без цели и смысла, – Саймо обратился к Киру с различимым только им ядом. – Но, чтобы жизнь кипела, этого бывает и не нужно. У нас сохранилось кабаре «Сирень», где часто ставят спектакли и проходят концерты. Футбол. Организуется куча виртуальных турниров. Короче, заглядывай в афишу сети. Живи, Кир! Не все драконов рубить. У тебя какие-то мирные таланты есть?
– Ну, если музыка громкая, могу делать вид, что пою.
– Отлично! – обрадовался за него Саймо. – Пой! Играй! Найди девушку! Зайди в Апартаменты Камилло, в конце концов. Может, перестанешь спешить.
– Сделаю, – заверил Кир. – Точно по списку. – Прочистив горло, он устрашающе напел нечто, изначально бывшее мелодичным.
– Ой, лучше не надо, – поморщилась Райла.
– Какой там следующий пункт? – спросил Ли. – Мне бежать или я выдержу?
– Если он с мячом обращается, как поет, у меня есть предложения насчет пятого игрока, – сказал Будер.