Шайтан-звезда (Часть 1)
Шрифт:
Тут среди женщин возникло некое смятение - две из них попытались удержать одну, но она, оставив в их руках все свои покрывала, на ходу
соскочила с верблюда и бросилась безоружная в самую гущу боя - к Шакунте!
Кто-то из охраны успел ухватить ее за длинные черные косы, но Шакунта ударила его куттаром в грудь, выдернула оружие и отпихнула ногой осевшее тело.
Перед ней стояло живое ее подобие, только чуть пониже ростом, покрепче сложением, с такими же глазами и губами, с той же родинкой на щеке. И это подобие окаменело от изумления и страха - да кто не окаменел бы, увидев вдруг при свете факелов себя, яростную, с боевым оскалом, с окровавленными куттарами?
– Доченька! ..
– воскликнула Шакунта.
– Ведь это ты, доченька моя, Шеджерет-ад-Дурр, похищенная джинном!
Абриза пыталась что-то выговорить, но губы не слушались. И немалая сила понадобилась ей, чтобы чуть приподнять руки, чтобы протянуть их к матери.
– Верните эту распутницу, ради Аллаха!
– послышался властный женский голос.
– О Али, о Азиз! Поймайте ее, принесите ее!
Рядом взвыл предсмертным воем неизвестно от чьего удара неведомо чей боец и рухнул между женщинами. Шакунта отскочила, но сразу же оказалась возле Абризы, неловко обняв ее скованной ремнями и наручами куттара левой рукой.
Сухие губы стремительно коснулись запыленной щеки Абризы, и тут же Шакунта отбила наручем взлетевший над их головами ханджар.
Ошеломленная странным событием Абриза, казалось, лишилась и движения, и соображения.
Тогда Шакунта большим пальцем правой руки подцепила черное ожерелье и сдернула его с шеи.
– Надень, ради Аллаха!
– велела она.
– И беги, слышишь, о доченька! Беги, я прикрою тебя! Я найду тебя!
Теплые от материнского тела камни коснулись шеи - и Абриза встрепенулась.
– Беги же!
– повторила Шакунта. И, внезапно извернувшись, оказалась спиной к дочери. Те, кто подкрался, чтобы схватить беглянку, отскочили, и один набросил прихваченный, чтобы завернуть Абризу, аба на правый куттар Шакунты, а другой попытался под вроде бы обезоруженной правой рукой проскочить к добыче. Но получил наручем как раз по шее и лег к ногам разъяренной матери.
– Да будешь ли ты слушаться, о отродье шайтана?!
– рявкнула Шакунта, поражая второго посланца Фатимы левым куттаром.
– Проскочи вот тут! Беги, раз мать говорит тебе!
И Абриза побежала...
* * *
Как и обещал Хайсагур, Джейран очнулась в пустыне.
Она лежала на остывающем песке. Солнце близилось к закату. И было совершенно непонятно, как она провела остаток ночи, утро, день и большую часть вечера.
Джейран посмотрела на свои руки. Они были в царапинах. Когда она села, то обнаружила, что болит бедро. Задрав платье, Джейран увидела огромный черный синяк.
Очевидно, ее тело перетерпело какие-то бурные события. И, надо полагать, еще следовало возблагодарить Аллаха, что все окончилось царапинами и синяком.
Джейран встала. И тут оказалось, что все мышцы тоже болят, но боль была знакомой, как от чрезмерных усилий.
Не все было в порядке и с горлом, в его глубине саднило, и Джейран вспомнила, что при ней рассказывали, будто такая боль появляется после предельного напряжения сил. Не иначе, как гуль-оборотень в ее теле спустился по наружной стене высокой башни...
Джейран попыталась вслух призвать имя Аллаха - и оказалось, что левый угол ее рта не желает повиноваться. Видимо, это было последствием странной оплеухи, полученной от бесноватого звездозаконника.
Но у нее хватало сейчас иных забот, кроме суеты вокруг щеки.
Хайсагур бросил Джейран посреди пустыни, как не бросила бы она сама и злейшего врага, бросил в тонком шелковом платье и без воды накануне наступления холодной ночи. Но он желал ей добра, она чувствовала это, им с Сабитом ибн Хатемом зачем-то потребовалось, чтобы Джейран осталась жива, но только не выходила замуж.
Значит, поблизости было то, что спасет ей жизнь.
Джейран поискала взглядом хоть одну высокую сосну, из тех, что растут обыкновенно на сухих и каменистых землях. Эти сосны, всегда клонясь к югу, помогают караванщикам уточнять путь. А может статься, что возле такой сосны найдется и знак, указывающий путь к ближайшему колодцу. Хотя она и не ощущала сейчас жажды, но если до темноты не найти колодца - то остается лишь помолиться Аллаху, лечь и умереть...
В ее воображении возник вдруг образ воды, которую только что добыли из колодца и переливают в бурдюк. Джейран услышала плеск и, как ни странно, почувствовала запах. Она повернула голову - и поняла, куда ей следует идти. И сразу же ощущение запаха ушло. Очевидно, это и было то обещанное знание, которое Хайсагур вложил ей в голову.
Не прошло и дневного часа, как она вышла к воде.
Это был обычный пустынный колодец, похожий на дыру в земле, словно проткнутую пальцем огромного джинна. Джейран не сомневалась, что вода в нем не только соленая, но и горькая, словно дерево кар, растущее в здешних песках. Но выбирать не приходилось - где она и где сладкая речная вода?
Она опустилась на колени и принюхалась. Сыростью как будто не тянуло... впрочем, Джейран уже так давно не пила воды пустынных колодцев, к ее услугам были кувшины всех подавальщиц в хаммамах, куда для аромата клали гвоздику и имбирь, как будто воде мало было ее собственного запаха свежести! .. Девушка поняла, что разучилась принюхиваться к колодцам. Она попыталась вызвать в памяти то ощущение прохлады, которое должно обрадовать всякого, наклонившегося к колодцу... и сразу же снова вспомнила о своей щеке и, боясь почему-то прикоснуться к ней пальцем, потрогала ее изнутри языком.
Чувствительность как будто вернулась. Прикосновение пальцем же оказалось странным - кожа под ним не поддавалась и не проминалась, хотя ледяной каменный желвак, возникший от прикосновения бесноватого звездозаконника, уже стал рассасываться. Был он теперь величиной в два положенных рядом дирхема. По-настоящему двигалась и ощущала прикосновение у Джейран лишь одна щека - правая. Девушка криво усмехнулась - хорошим же прощальным подарочком оделил ее этот враг Аллаха и приятель шайтана, да направит Аллах его козни против его горла...