Школа министров
Шрифт:
– Получил. И собирался ответить, да вот... не собрался.
Едва уловимая заминка Букреева насторожила Сергея.
– Тебе не нравится эта затея?
Букреев выдержал паузу и заговорил строго:
– Зонирование - дело нужное. Оно мне очень даже нравится. Но горячность твоя не нравится. Слишком круто берешь. Не успел прилететь, а уж всех загнал: и Скатерщикова, и Карзанова, и ученых. Большим начальником стал Алтунин, все должны трепетать перед ним. Еремеев вон отставки требует. Если, мол, Алтунин считает, что я медленно разворачиваюсь, пусть поищет более разворотливых. Не люблю, говорит, когда на меня покрикивают, — наука требует спокойной сосредоточенности.
Сергей
– Значит, ты считаешь, что спокойствие Скатерщикова и Еремеева для нас важнее зонирования? — спросил он сердито. — До будущей зимы наша хладостойкая продукция должна поступить на рудники! Или, может быть, успеется? Не понимаю тебя, Олег Иннокентьевич.
– Ничего, меня-то ты поймешь, — отозвался Букреев невозмутимо. — Но сперва пойми Скатерщикова, которому даешь непосильное задание.
– Непосильное?
– Вот именно. Великие идеи, Сергей Павлович, получают воплощение лишь тогда, когда под них подведен прочный материальный фундамент.
– А разве я возражаю?
– Против объективных законов возражать бесполезно. Лучше поговорим о фундаменте.
– Как тебе будет угодно.
– Мне угодно, чтобы ты выслушал меня внимательно. Спорить будем потом.
– Согласен.
Букреев открыл сейф, вынул оттуда несколько папок, стал перелистывать содержимое каждой. Потом сложил их стопочкой и отодвинул в сторону.
– Ладно. Обойдемся без выкладок. Цифрами тебя все равно не проймешь. Начнем с того, что «Самородок» постоянно опережал заданные сроки выпуска продукции. И сейчас у них - встречный план, а планом этим предусмотрено довести объем производства до небывалого уровня, повысить производительность труда по сравнению с прошлым пятилетием на сорок девять процентов! Гордость нашей области. Предприятие коммунистического труда.
– Это я знаю.
– Не сомневаюсь. Так вот: до недавнего времени все шло прекрасно. И вдруг эта реконструкция! А план-то никто не отменял. Кроме того, не забывай: «Самородок» выпускает не только драглайны. У него есть и другая продукция, которую Скатерщиков обязан выпускать. Реконструкция потребует десятков миллионов рублей. Может быть, ты из своих фондов дашь ему эти миллионы?
Алтунин молчал.
– Понимаю: не дашь, — продолжал Букреев. — Потому что ты еще не так богат: не успел разбогатеть. Другим заводам кое-что дал, а «Самородок» подождет. Надеешься на то, что Скатерщиков как-нибудь вывернется... Может, прикажешь не выдавать премии рабочим, ну тем, которые будут заняты реконструкцией?.. Скажи по-дружески: зачем тебе потребовалась дьявольская гонка в объединении «Самородок»? Ты решил перевести все производство на новую технологию за восемь месяцев. Почему именно за восемь? Кому это нужно? Заказчикам? А ты изучил заказчика? Где они, твои заказчики? Их еще нужно найти... Переналадить оборудование не фокус. Куда труднее обеспечить все остальное. Тебе ли не знать, что до тех пор, пока не установлены прочные кооперированные связи, нечего и помышлять о развертывании производства. А где они, эти связи?.. Смотри, Алтунин, как бы не пришлось за твою спешку дорого расплачиваться. Не забывай: никто пока не освобождал «Самородок» от выпуска продукции в старом исполнении - для европейской части. Если уж тебе разрешили экспериментировать в объеме объединения, изволь подготовить эксперимент так, чтобы все было без сучка, без задоринки...
Конечно же, Букреев был прав, но у Сергея не улеглось раздражение. И он сам знал, насколько непросто осуществить задуманное. Но иного пути, кроме того, что он выбрал, нет.
Алтунину удалось выявить
Скатерщикова можно понять: не хочет уступать первенства! Может быть, из-за того и рвется в Москву. Чтобы потом сказать: вот ушел я, и объединение покатилось с первого места на последнее. Хитер Петенька! Хитер и горд.
Сдерживая свои эмоции, Сергей сказал суховато:
– Если не подгонять Скатерщикова, он реконструкцию на многие лета растянет. А если поднатужиться...
Букреев не дал договорить. Перебил иронической репликой:
– А почему обязательно нужно тужиться?
– Не вижу другого выхода.
– А я вижу. — Букреев придвинул извлеченные из сейфа папочки, раскрыл одну из них. — Не скрою: приходил ко мне Скатерщиков, жаловался на тебя. Мы пораскинули мозгами, как бы это, значит, и ему и тебе помочь. Получилось три папки. Вот они!
Он подал их Сергею. Тот стал разглядывать: что же там такое?
– Потом изучишь, — сказал Букреев. — А если не терпится узнать наше мнение, то я могу его выразить одной фразой: ты должен подстраховать Скатерщикова.
– Чем и как?
– Посоветуй товарищам из министерства судить о рентабельности твоего промышленного объединения по единому суммарному показателю, а не по данным каждого завода в отдельности. Докажи им, что без этого ты скован по рукам и ногам, не можешь по-хозяйски маневрировать своими фондами. А доказательств в этих папках достаточно.
Сергей глядел на него широко раскрытыми глазами.
– И ты думаешь, они пойдут на это?
– Пойдут. Должны пойти. Мы поможем.
Алтунин был приятно изумлен: Олег нащупал-таки то, что действительно больше всего мешало превращению промобъединения в единое целое.
Чуть отстал какой-то завод по тем или иным показателям плана - начинаются шум, истерика, расследование. Подтянуть! И это, ох, как ограничивает возможности Алтунина. Он и хотел бы, а не может надежно подстраховать того же Скатерщикова. Вынужден больше подгонять его: скорей, скорей! А Скатерщиков боится попасть в отстающие из-за всей этой реконструкции, разрывается надвое, клянет Алтунина, подозревая чуть ли не в карьеризме.
Все это исчезнет бесследно, когда промобъединение будет выступать перед министерством как единое целое. Нечего бояться временного ухудшения показателей на отдельных предприятиях по причинам, не зависящим от предприятий. При таких больших преобразованиях, какие проводит сейчас Алтунин, кратковременные издержки неизбежны. Важен конечный результат.
Надо, надо ставить этот вопрос на коллегии!
Но почему такое решение не пришло без подсказки Букреева? Почему Букреев, стоящий, казалось бы, в стороне от забот министерства, собирал доказательства, которые должен был собрать и предъявить коллегии Алтунин? Вот она опять, широта партийного мышления! Партийная дальновидность и обостренное чувство ответственности. Букреев ведь тоже отвечает за положение дел в производственном объединении «Самородок», контролирует выполнение государственных заданий тем же Скатерщиковым. Вот и задумался: почему Скатерщиков не торопится с реконструкцией, с переводом своего предприятия на выпуск хладостойкой продукции? И сумел разглядеть причины не субъективные, идущие от свойств характера Скатерщикова, а объективные, экономические. Всегда смотри в корень, Алтунин! Не сбрасывая со счетов фактор субъективный, помни все же о его подчиненном положении. Все в конечном счете имеет материальную подоплеку.