Шмордонские войны
Шрифт:
Заседание Государственного Совета должно было начаться через полчаса. Шмор Тринадцатый, готовясь сделать важное заявление, расхаживал по кабинету и повторял про себя речь, заранее составленную для этого мероприятия.
Двери распахнулись, и в кабинет въехала инвалидная коляска, в которой с костылем в руках сидел лорд Крокозябл. Коляску толкала перед собой жена посла. Даже сидя лорд Крокозябл дрожал и шатался, не имея сил для удержания тела в прямом положении. Дизентерия высосала из него все соки, и хотя была уже побеждена, организм шмордонского посла только начинал восстанавливаться после тяжелой
Вид лорда был жалок, но на лацкане его пиджака победно сверкала всеми цветами радуги бриллиантовая звезда высшей награды Шмордона – ордена Чести. Став кавалером этого ордена, лорд Крокозябл получил право бесплатно гулять в столичном ботаническом саду и ковырять в зубах вилкой в любом ресторане империи. Два этих обычая были очень древними и потому почетными, но здоровья никак не добавляли, в связи с чем посол имел далеко не радостное выражение лица.
Зато леди Крокозябл, растянув губы до ушей, светилась самой лучезарной улыбкой, ибо дизентерией не болела и была награждена большой золотой медалью «За верность Шмордону», которая болталась, приколотая к правой стороне ее платья чуть выше груди.
Эта награда не позволяла бесплатно гулять, где бы то ни было, равно как и ковырять вилкой в любой части тела, но свидетельствовала о заслугах перед империей и существенно тешила самолюбие.
Император, приветливо улыбаясь, подошел к коляске и дружески пожал костлявую ладошку посла.
– Леди, оставьте нас вдвоем, – сказал Шмор.
Улыбка тут же слетела с губ Крокозяблихи, и она спросила:
– Ваше величество, разве я могу вам помешать?
– Нет, что вы! – вежливо ответил император. – Но мы с вашим мужем дружим с детства и у нас есть свои маленькие секреты.
Недовольно поджав губы, жена посла вышла за двери.
Император взялся за поручни и, подкатив коляску к окну, встал рядом с ней. Взгляду Шмора и лорда Крокозябла представилась Центральная площадь столицы. Вокруг стальной бомбы памятника Шмору Великому сновали какие-то люди с инструментами в руках.
– Что они делают? – поинтересовался Крокозябл.
– Прорезают в бомбе форточку, – ответил Шмор.
– А-а-а, – с пониманием протянул посол. – А во-он тот с метлой? Что-то мне его фигура знакома.
– Это маркиз Шухер. Точнее – бывший маркиз. Теперь он дворник и в его обязанности входит следить за порядком вокруг бомбы и внутри нее. Кстати, бывшее имение маркиза отойдет к тебе. Приказ уже подписан мной.
– Спасибо, – безразлично сказал посол, и вдруг, встрепенувшись, заговорил быстро и горячо. – Шмор, помоги мне! Сделай что-нибудь! Я ее боюсь! Мне каждую ночь снится, будто она хоронит меня заживо в одном из склепов, принадлежащих ей. Знаешь ее имя до того, как она стала леди Крокозябл? Ее звали Мегерой! Бр-р-р! А что она вытворяет со мной в постели?! Уму непостижимо! Я, если хочешь знать, и выздоравливать не хочу, потому что болезнь дает повод прикинуться неспособным к выполнению супружеского долга. И отбываю сегодня в Джаппурию только потому, что у нее есть какие-то дела, связанные с покупкой скотомогильника в Боскории, и она вынуждена лететь туда. Помоги мне!
Император, улыбнувшись так, чтобы это не было видно послу, спросил:
– И чем же я могу тебе помочь, Зябл?
– Посодействуй с разводом!
– Но ведь вы венчались в церкви. А это – ведомство пропистора Инквизита, который формально никак мне не подчиняется, так как церковь у нас отделена от государства.
– Но ты ведь имеешь на него влияние, – голос лорда Крокозябла стал жалким.
– Имел, – сказал император. – Но несколько дней назад я произвел секуляризацию церковных земель. Теперь Инквизит плюется слюной в мой адрес и возносит молитвы только за наследника престола, полагая, что тот вернет церкви отобранные земли, как только придет к власти. Но ты не переживай. Я что-нибудь придумаю.
– Спасибо! – от всей души поблагодарил Крокозябл.
В дверь постучали, и в кабинет всунулась голова Вискерса.
– Разрешите войти? – спросил граф.
– Да, – кивнул головой император. – Можете говорить свободно. От лорда Крокозябла у меня нет секретов.
Вискерс принялся докладывать:
– Прибыл джабль с посольством Джаппурии.
– И как он называется?
– «Ландыш моей любви».
– Гм, – сказал император и улыбнулся.
– Посольство немногочисленно, – продолжил граф. – Оно состоит из пятерых человек. Четверо – люди, захватившие наследника в плен на Тринадцатой планете. Пятый – странный человек по имени Отжим Чтоплохолежим. У него под глазами две громадные черные гематомы. Видимо, у джаппурцев такая мода. Но у одного из них нет вообще никаких документов. Посол по имени Джем Баламут заявил, что документы в спешке не успели подготовить вовремя и через две недели их доставят в курьерском джабле. Зовут этого человека (у которого нет документов) Кебаб Носатый. Всех членов посольства мы перевезли в предоставленное им здание, а Кебаба оставили в джабле, запретив покидать корабль…
– Но мы же не варвары! – с досадой воскликнул император. – Пошлите за этим Кебабом мой личный шморовоз с водителем. Пусть перевезет его в здание посольства. Предупредите, чтобы не выходил за ворота, пока не появятся документы. Да, а послу назначьте аудиенцию. Сообщите, что я приму его сразу после заседания Государственного Совета.
– Будет сделано! – отрапортовал Вискерс и вышел из кабинета.
– А что за здание им выделили? – поинтересовался лорд Крокозябл.
– Отдельный флигель, который принадлежит Министерству Безопасности Шмордона. Лорд Хлебазл (еще когда пил не стаканами, а рюмками) лет десять назад изрыл в этом флигеле весь фундамент подземными ходами и понаделал в здании потайных комнат. Шпионь – не хочу.
– В Джаппурии нам тоже выделили новый дом, – задумчиво произнес Крокозябл. – Слава богу, он находится не в Усосанном Лесу, а в городе Заквакинске между офисными зданиями министерства полиции и «Фонда охраны сусликов». Интересно, нет ли и там потайных комнат? Но главное в том, что в Заквакинске почти не бывает комаров! Ладно… Я вообще-то заехал попрощаться. Жаль, что мы с тобой никогда больше не увидимся.
– Не паникуй, Зябл, – император положил ладонь на плечо своего друга. – Ты обязательно поправишься, а проблему с женой я как-нибудь решу.
– Да я-то поправлюсь. А ты?
Шмор понял, что друг детства намекает на суицидальный обычай императорской фамилии и думает, что речь, которую сегодня должен произнести Шмор на заседании Государственного Совета, связана именно с порядком очередного самоубийства. Императору в голову пришла мысль, что и остальные чиновники думают о том же…
Неожиданно двери распахнулись, и в кабинет влетел Шмореныш.
– Доброе утро, отец! – радостно крикнул он. – Здравствуйте, лорд Крокозябл. Я восхищен вашим героизмом! Вы – истинный шмордонец!