Шпионы и осведомители на скамье свидетелей
Шрифт:
до этого завоевала политическую независимость и кото¬
рая порой не без оснований заявляла о существовавшей
на протяжении довольно продолжительных периодов ее
последующей истории определенной свободы мнений и
слова, уже на ранней стадии своего развития впала в
политическую истерию, открывшую полный простор для
использования осведомителей и шпионов.
Внешне этот злосчастный эпизод явился следствием
панического страха перед
единенные Штаты французских революционных сил.
Однако действительная причина лежала, видимо, в бо¬
язни консервативных элементов в самих Соединенных
Штатах, что новые идеи, рожденные Французской рево¬
люцией, подорвут их власть и усилят позиции радикаль¬
ных элементов. Во всяком случае, те, кто симпатизиро¬
вал революционной Франции, подвергались преследова¬
ниям.
Возник столь знакомый теперь прием. «Иностранцы»,
или граждане США, родившиеся за границей, стали коз¬
лами отпущения. Законы об иностранцах и подстрека¬
тельстве к мятежу были приняты в обстановке истерии,
порожденной необоснованными слухами о том, что
Франция не только предполагает вторгнуться в США,
но что она уже вторглась. Конгресс, пресса и церковь
объединились в истошном вопле, тогда как сам прези¬
дент Адамс опубликовал несколько анонимных писем,
в которых описывался заговор, имевший целью сжечь
город Филадельфию.
Первый из законов об иностранцах и подстрекатель¬
стве к мятежу уполномочивал президента высылать без
суда либо интернировать любого иностранца, независи¬
мо от того, является ли он гражданином враждебной
или иной державы.
«Президент вправе,— гласил закон,— в любое
время, пока действует настоящий закон, приказать
тем иностранцам, которых он сочтет опасными для
мира и безопасности Соединенных Штатов... или
же по отношению к которым у него есть разумные
основания подозревать их в ведении изменниче¬
ских или тайных интриг против правительства, по¬
кинуть территорию Соединенных Штатов».
Второй закон увеличивал период проживания, необ¬
ходимый для натурализации иностранцев, с 5 до 14 лет
и требовал регистрации всех иностранцев, уже находя¬
щихся в стране.
Третий закон — Закон о враждебных иностранцах —
разрешал президенту высылать во время войны или
в случае угрозы войны любого враждебного иностранца.
Этот закон также подвел очень широкое основание
для возможности обвинения в подстрекательстве к мя¬
тежу. Подстрекательство
расплывчатым понятием преступления английского об¬
щего права, разновидностью устной измены; трудно
дать его точное определение, и поэтому обвинение в та¬
ком подстрекательстве нетрудно поддерживать, когда
судьи и присяжные настроены враждебно в отношении
обвиняемых, хотя непопулярное правительство редко
может пользоваться этим средством.
В обстановке, возникшей в результате принятия этих
законов, и той агитации, которая привела к их изданию,
было проведено большое количество судебных процес¬
сов по обвинению в подстрекательстве к мятежу. Зача¬
стую эти процессы проводились поспешно со специаль¬
но подобранным составом присяжных. Знаменитое преду¬
преждение члена Конгресса Ливингстона, которое он
сделал в речи о проекте Закона об иностранцах и под¬
стрекательстве к мятежу 1798 года (Протоколы 5-го
конгресса), оказалось на практике трагически верным
предсказанием. Он заявил:
«Какую ужасную картину будет представлять
наша страна! Это приведет к созданию системы
шпионажа, вся страна будет кишеть доносчиками,
шпионами, осведомителями — этим подлым реп¬
тильным племенем, которое размножается в лучах
деспотической власти. Минуты самого искреннего
доверия, дружеская близость и собственный дом не
будут для вас безопасными. Собеседник, которому
вы должны доверять, друг, на которого вы долж¬
ны полагаться, захотят предать вас, воспользовав¬
шись вашей неосторожностью, и неправильно истол¬
куют ваши слова; извратят их клеветой, передав
их в тайный суд, где подозрение является един¬
ственным доказательством, к которому прислуши¬
ваются. Не говорите нам о том, что для того, что¬
бы разжечь страсти против иностранной агрессии,
мы должны установить тиранию у себя дома; или
что мы настолько глупы, что считаем себя свобод¬
ными и просвещенными в то время, когда потвор¬
ствуем принципам, которые опозорили бы век гот¬
ского варварства».
Некий редактор, принадлежавший к республиканско-
демократической партии, которая была тогда по суще¬
ству либеральной партией, находившейся в оппозиции
к консервативной партии, называвшейся «федералист¬
ской», писал позднее:
«У нас были законы об иностранцах и подстре¬
кательстве к мятежу, шпионы и доносчики; наши