Сицилийское королевство
Шрифт:
Галера уже уткнулась в пирс. Стоявшие на носу моряки выскочили на мокрые доски и стали привязывать швартовочные канаты. Еще двое быстро перебросили сходни.
– А это кто – слева, в дорогих шмотках и с орденами на груди? – поинтересовался Григорий, пока еще было время. – Это же не военные.
– Да, это бургомистр Бриндизи Штрой Марлихенкомпф и его печатник Шеффер с другими вельможами города.
– Какой печатник? – не понял Григорий, – секретарь что ли?
– Нет, – быстро сказала Констанция, – это хранитель городской печати.
– А остальные? – все же спросил Забубенный, глядя, как тевтонские рыцари с галеры приветствуют своих сослуживцев на берегу, странно поглядывая на корму. Как показалось Григорию, в его сторону.
– Это рыцари сицилийского королевства, – Констанция стала серьезной. – Пора сходить на берег.
И гордо подняв голову прошла к сходням в сопровождении фрейлин и пажа. Забубенный, то есть Грегор фон Крайзеншпигель, проследовал за ней на почтительном, но не слишком большом, расстоянии. Все-таки рыцарь, хотя и неизвестной породы.
При появлении Констанции в помятом платье с чужого плеча на лицах у всех присутствующих отразилось сначала недоумение, потом жалость, но спустя мгновение, все вельможи склонились в почтительном поклоне. «Ишь, как гнутся, – промелькнуло в голове у механика, – хорошо быть членом императорской фамилии, а лучше самим императором. Перед ним вообще, наверное, ломаются пополам».
В целом Забубенный справился с первыми страхами и вступал на землю сицилийского королевства уже довольно спокойно. Даже гордо подняв голову. Как-никак, спаситель жены императора. Единственное, что механика действительно беспокоило, это то, что он почти не знал ни немецкого, ни сицилийского наречия, а потому понимал далеко не все, о чем говорили.
Между тем, вельможи распрямились и приветствовали свою госпожу. Она ответила им такой же непонятной и длинной тирадой. Забубенный перевел это примерно так: «Мы бесконечно рады видеть вас, императрица, целой и невредимой после столь опасного плавания. Да, мое путешествие было долгим и опасным, – отвечала Констанция, – но, от пиратов меня спас храбрый фон Бельзиц».
Рыжебородый рыцарь, стоявший рядом, самодовольно усмехнулся и склонился в почтительном поклоне.
Пока Констанция вкратце рассказывала о своих злоключениях и напастях в Венгрии, от которых ее спас Грегор фон Крайзеншпигель, именитые тевтонцы Генрих Страндгот и бородатый крепыш Магнус Гампе с неподдельным интересом рассматривали новоявленного храбреца Крайзеншпигеля. Интерес подогревался тем, что оба именитых тевтонца много повидали на своем веку, верой и правдой служили ордену уже лет двадцать, но никогда не слышали о таком рыцаре. И вот теперь лицезрели легендарного храбреца впервые в своей жизни рядом с женой императора.
Забубенный немного приуныл, поймав на себе пристальные взгляды тевтонцев. Однако ненавистный этикет на этот раз выручил. Пытка продлилась недолго. Бургомистр, кажется Штрой Марлихенкомпф, явно предложил императрице отдохнуть с дороги, а она согласилась.
Несмотря на то, что все вельможи, тевтонские и сицилийские рыцари, были заинтригованы появлением в свите Констанции неизвестного храбреца, никто не задал фон Крайзеншпигелю никаких вопросов. Да и не мог задать. Этикет не позволял задавать вопросы рыцарю, давшему обет молчания. А этикет здесь, похоже, чтили.
Не утомляя более разговорами спасенную Констанцию, ее и придворных усадили в искусно сделанные и украшенные повозки, ожидавшие рядом. Рыцарю, давшему обет молчания, местные отроки подвели коня. Забубенный взобрался на него, сохраняя важный вид. И вскоре вся процессия оказалась в замке, венчавшем самую высокую гору на здешнем побережье.
Как выяснилось, замок Бриндизи был не только мощной крепостью, но и любимым местом отдыха императора. Это сразу бросалось в глаза. Здесь были не только башни, стены и охранявшие все это солдаты. Сразу за воротами, несмотря на горную местность, раскинулась довольно широкая площадь, украшенная фонтанами и скульптурами. Она была столь велика, что здесь легко могли разместиться несколько сотен человек. Видимо, Фридрих часто устраивал массовые увеселения. За площадью находилась укрепленная цитадель, но военное предназначение не помешало Фридриху выстроить в ней настоящий дворец с огромными залами для танцев и долгого пития. Местный император жил, не отказывая себе в развлечениях. Так, во всяком случае, показалось наблюдательному Григорию. Хотя, какой император будет на себе экономить?
Перед тем как Констанцию отвели в императорские покои, она велела оставить ее ненадолго в одном из залов со своим рыцарем-спасителем и быстро пересказала ему суть разговора с вельможами.
В Венгрии она чуть не попала в плен к монголам, и от этой опасности ее избавил храбрый Грегор фон Крайзеншпигель. Рыцарь, давший обет молчания. Он убил много врагов и помог ей бежать из замка вероломного короля Андрея до самого побережья Далмации. Но, в бою он потерял всех слуг и оруженосцев.
Императора Фридриха здесь нет, он неожиданно уехал в Неаполь, чтобы встретить послов от генуэзской республики с предложением мира. Поэтому императрица приняла решение сегодня отдохнуть в Бриндизи.
Забубенный даже обрадовался, что Фридриха здесь нет, а ехать дальше надо будет только завтра. Похоже, очень своевременно выпал случай отдохнуть. Да и в целом, пока никто ему не угрожал разоблачением.
Простившись с Констанцией, которая напоследок сообщила, что завтра утром пришлет за ним пажа Иблио, механик-чародей в сопровождении молчаливых сицилийских товарищей отправился в свои покои. Грегору отвели помещение для отдыха этажом выше, чем Констанции, в соседнем крыле небольшого дворца. Но механик был не в обиде.
Ведь, едва оказавшись в своих покоях, которые состояли из обширной спальни и пяти залов для еды, увеселений и ближайшей прислуги, он сразу же заметил огромный стол с кушаньями. Настроение у механика мгновенно улучшилось. «И когда только успели накрыть, – удивился Забубенный, – или они всегда держат столы накрытыми?». Удаляясь, провожатые всем своим видом показали рыцарю, что если ему понадобятся слуги, то стоит только дернуть за веревочку, они и появятся.
Одного слугу ему, впрочем, оставили сразу. Этот был отрок, такой же худощавый, как Иблио, только не белобрысый. А немного схожий видом с чернявыми италийцами, как их себе представлял Забубенный. Григорию пришлось разрешить ему помочь снять с себя доспехи. После чего отрок был немедленно выгнан вон. Григорий показал на веревочку, висевшую у входа, что мол, позовет, если надо будет. А разливать вино по бокалам он мог и сам. Отрок удалился, признав право рыцаря пить в одиночестве.
Возможно, это было и не правильно. Знатные рыцари не должны были обходиться без слуг и оруженосцев, но Забубенному за последние дни жутко надоели эти немецкие отроки. Вот если бы к нему приставили в услужение какую-нибудь красотку, он, скорее всего, выгнал бы ее не сразу. И Григорий мысленно унесся в монгольский лагерь, вспоминая свою предупредительную и приятную во всех отношениях Тайчин. Чем она там, интересно, сейчас занимается, без хозяина? Хотя, если Субурхан ее не казнил в сердцах, нового хозяина ей найдут быстро.