Сидни Чемберс и кошмары ночи
Шрифт:
Физик поднял голову:
— Конечно, нет. Я сказал из вежливости. Не представляю, какой мужчина способен жениться на женщине только ради того, чтобы она платила за его научные исследования.
— Случается, что люди вступают в брак ради денег, Невилл.
— Да, знаю.
Сидни показалось, что приятель что-то недоговаривает.
— В чем дело, Невилл?
— Странно. Я считал, что Картрайт уже женат. Наверное, его жена умерла.
— Мне об этом не сообщили.
— А полагалось бы. Удивительно, что он об этом не упомянул. Я вспомнил: какое-то время они жили
— Очень тревожная информация. Как ты считаешь, трудно будет выяснить, не женат ли он до сих пор на ней? Очень бы не хотелось, чтобы Аманда вышла замуж за двоеженца.
— Вот уж действительно. — Профессор Мелдрам помолчал и добавил: — Поистине, в таком случае Картрайт должен будет находиться в двух местах сразу.
В субботу вечером Аманда пела в хоре Общества Баха в Фестивал-Холле, а после представления уговорила Сидни пойти выпить с ней и Энтони Картрайтом. Есть много тем, которые надо обсудить, сказала она, в частности, сколько времени им потребуется на религиозную подготовку перед свадьбой.
— Не понимаю, почему мы должны заниматься этим так основательно. Очень мило, что ты хочешь почаще видеться с нами, но не могут же все быть такими религиозными, как ты, Сидни.
— Подчас я чувствую, что недостаточно религиозен, но теперь речь не обо мне.
Картрайт отошел к стойке, чтобы заказать напитки. Впервые со времени свой помолвки Аманда осталась наедине с Сидни и поспешила заручиться его одобрением своего выбора.
— Он замечательный, правда?
— Безусловно, очень умен, — ответил Сидни. — Оригинальный выбор.
— А ты ожидал, что я выйду замуж за какого-нибудь богатенького из моих приятелей, которых ты всех подряд зачисляешь в тупицы?
— Я ничего не ожидал. Но ты нас всех удивила. Надеюсь, вы будете счастливы.
— Спасибо, что одобряешь.
— Мне кажется, Аманда, ты очень спешишь.
— Я не беременна, если ты на это намекаешь.
— Нет. Дело в ином.
— В чем? Ты что-то недоговариваешь.
— Вы хорошо узнали друг друга? Ты познакомилась с его родными и друзьями? Поняла, что у него в голове? Не было ли у него других женщин? Чего он ждет от отношений?
— Боже милостивый, Сидни! Столько вопросов — сразу не ответишь! Мы любим друг друга. Разве этого недостаточно?
— Я всегда считал, что для любви должны быть прочные основания. И прежде чем вступать в брак, необходимо убедиться, что они надежны.
Аманда видела, что Тони уже расплачивается за напитки и вот-вот вернется к ним.
— Сидни, все-таки странно, что ты раздаешь советы, как вести себя в браке, а сам не женат.
— Я правильно оцениваю
— Думаю, скоро ты их расширишь. — Тон Аманды стал шаловливым. — Мы с Тони планируем через год или два посетить Германию.
— Ты рассказывала ему о Хильдегарде?
— Должна же я была убедить его, что ты мужчина с сердцем в нужном месте. — Вернувшийся с напитками Картрайт улыбнулся. — Он решил, что ты педик. — Аманда с обожанием посмотрела на жениха: — Правда, любимый?
Сидни нуждался в совете своего приятеля Джорджа Китинга, но когда они в очередной раз собрались поиграть в «Орле» в триктрак, тот оказался не в духе. У его старшей дочери Мэгги появился первый ухажер, и инспектор прилагал все усилия, чтобы с этим смириться.
— Ее детство закончилось, — жаловался он. — Мэгги больше не моя малышка. Хорошо бы ей снова было семь лет.
— Не в наших силах остановить время. Через год или два вы будете так же друг друга любить. И навсегда останетесь для нее отцом.
— Я больше не имею на нее влияния. Только и твердит: Дэви, Дэви, Дэви…
— Чем он занимается?
— Ничем таким, что могло бы приносить деньги. Хочет стать поп-звездой. Они попросили у меня денег на поездку в Ливерпуль. Ведь там заваривается вся эта музыкальная каша. Ей только шестнадцать лет, и я ответил «нет». Они хоть соображают, к чему это все может привести?
— Вы же не хотите, чтобы дочь убежала от вас? А она может это сделать.
— Предлагаете, чтобы я согласился и со всем смирился?
— Предлагаю не ссориться с ней — это не одно и то же. Ваша дочь зависит от вас больше, чем готова признать на людях или отцу. Старайтесь не возмущаться, будьте терпеливы. В конце концов, дети всегда возвращаются.
— Откуда вам это известно?
— У меня есть сестра.
— Та, что делит квартиру с мисс Кендалл? Как она, кстати?
— Вот о ней я и хотел поговорить.
Пока Сидни объяснял ситуацию, Китинг внимательно слушал. А когда допил пинту пива и принялся за вторую, произнес:
— Хорошо бы поговорить с родителями мисс Кендалл, выяснить, что они думают о Картрайте. Ни один отец не одобрит полностью выбора своей дочери, поэтому, если у него есть хоть капля здравого смысла, он не отдаст все деньги, а частично придержит. Вы знакомы с его адвокатом?
— Не думаю, что вправе заниматься финансами их семьи.
— А теперь представьте, что ее отец умирает. Или оба родителя. Например, погибают в автокатастрофе.
— Вы же не хотите сказать, что это часть преступного замысла?
— Разумеется, нет. Хотя…
— Вы становитесь еще более подозрительным, чем я.
— Подозрительность — основа полицейского сыска. Никому не доверяй, ничего не принимай на веру, все проверяй. И еще деньги — они непременно где-нибудь вылезут. Вы можете узнать у старика, сколько он собирается отстегнуть дочери после свадьбы (этот пункт часто оговаривается отдельной строкой) и сколько намерен придержать? Спросите насчет завещания: написал ли он его и видели ли дети данный документ? Ведь, насколько я знаю, у мисс Кендалл есть брат.