Сила двух начал
Шрифт:
Мэри тут же обустроилась, разобрала вещи... И, оглядев ставшую намного уютнее комнатку придирчивым взглядом, выскользнула в коридор. Вспомнить, где учительская было делом нескольких секунд – в свое время она частенько бывала там.
Спустившись на пару пролетов вниз, Мэри зашагала по коридору третьего этажа. Вот и столь знакомая ей дверь... Помедлив с минуту, она нажала на ручку и вошла в учительскую, поразившись тому, как много здесь собралось людей. Все они, только что бурно обсуждавшие что-то, разом замолкли, повернувшись к волшебнице – она почувствовала себя крайне неуютно, чувствуя во взглядах настороженность и презрение.
— Ну, вот и профессор Моран – теперь все в сборе,— произнесла Макгоногалл с холодной
Волшебница едва успевала кивать, говоря: «Приятно познакомиться» даже тем, кто уже знал ее. Таких было мало – лишь преподаватель зельеварения Гораций Слизнорт, профессор Стебль, преподававшая травологию, так же Мэри узнала лесничего – Рубеуса Хагрида, что вполне дружелюбно кивнул ей. Остальных Мэри видела впервые: профессора Джудит Рейн и Миранда Дайен преподавали древние руны и прорицание и показались ей точными копиями друг друга – сухонькие старушки с небольшими отличиями в чертах лица и цвете волос; Чарити Бербидж, профессор, ведущая магловедение, очень молодая волшебница лет на семь младше Мэри; профессор Вектор, ведущая нумерологию, Филиус Флитвик, профессор, преподающий заклинания, Аполлина Синистра, преподаватель астрономии и Кэт Мейнджен, преподающая уход за магическими существами – на взгляд она была ровесницей Мэри.
— Как скоро прибудут ученики?— спросила Мэри, когда все представились.
— Минут через тридцать,— ответила профессор Макгоногалл,— вы, я думаю, уже разместились?
— Да, смотритель показал мне комнату.
— Что ж, тогда всем нам остается надеяться, что вы продержитесь хоть чуточку дольше, чем другие профессора,— высказал свое пожелание Мэри Гораций Слизнорт с некоей мрачной ноткой – так, словно не верил, что так произойдет на самом деле. Волшебница ничего не ответила, да никто и не ждал ответа от нее – профессора потянулись к двери. Она вышла последней, заметив на себе полный любопытства взгляд Рубеуса Хагрида.
— Как вам приветствие?— спросил он со смешком,— каждый из здешних профессоров почти на сто процентов уверен в том, что вы продержитесь, подобно остальным, не больше года.
— Значит, им придется удивиться – я так быстро уходить отсюда не хочу,— произнесла Мэри несколько высокомерно. Хагрид хмыкнул.
— То же говорили и ваши предшественники – правда, в их голосе такой уверенности не было. Но хорошо, если бы так произошло на самом деле.
Мэри, увидев в темных глазах Хагрида теплоту, почувствовала к нему симпатию.
— Да, мне тоже этого очень хочется... Что ж, Хагрид, идемте в Большой Зал?
Хагрид согласно кивнул, и они торопливым шагом направились вниз по лестницам. Но вот и столь родной Мэри Большой Зал, что выглядит очень празднично – приборы на столах, сверкающие в свете висящих в воздухе свечей, над головами – быстро темнеющее небо... Все преподаватели собрались в конце зала, сидя за своим столом.
— Мне нужно встречать учеников,— извинился Хагрид, и Мэри вошла в Большой Зал уже в одиночестве. Вскоре она заняла свое место за преподавательским столом – слева от Дамблдора, что незамедлительно поприветствовал ее.
— Спасибо, ничего,— ответила волшебница на его вежливый вопрос о состоянии ее здоровья и дел,— жду с нетерпением, когда смогу приступить к обучению учеников.
Дамблдор понимающе улыбнулся, и Мэри почувствовала, как все ее существо пронзил его пытливый взгляд.
— Ничего не хочешь рассказать мне?— спросил он, не отводя от Мэри взгляда. Волшебница качнула в отрицании головой.
— Нет, профессор.
И, пользуясь тем, что зал начал наполняться учениками, стала рассматривать каждого так пристально, словно рассчитывала увидеть кого-то знакомого. И на пару мгновений ей показалось, что в чьем-то бледном лице, мелькнувшем меж других, есть знакомые ей черты. Но уже через пару секунд лицо это скрылось среди
— Что-то не так, профессор Моран?— спросил у нее Слизнорт, явно заметивший ухудшение самочувствия Мэри,— вы бледны до чрезвычайности, ничего не едите... впечатление такое, словно вы больны.
— Я больна с рождения – и не вам говорить мне об этом,— прошипела она в ответ так, чтобы никто из соседей их не услышал,— но это не означает, что я скоро свалюсь без сознания.
Слизнорт в сомнении хмыкнул, явно не соглашаясь с Мэри, но ничего не стал добавлять, вместо этого уделив внимание тому десерту, что только-только появился на преподавательском столе. Волшебница, посмотрев на роскошные торты и прочие сладости, почувствовала, как к горлу ее подступает тошнота – и поспешно отпила из кубка тыквенного сока, что освежил ее. Но мучиться ей пришлось не долго — вот все столы опустели, поднялся на ноги Дамблдор, говоря приветственную речь:
— Самого доброго всем вечера! Мы рады и ветеранам нашей школы и новичкам, что только вступили на путь постижения тайн магии – всем вам желаю хорошего учебного года! И рад представить вашего нового преподавателя Защиты от Темных сил – профессора Моран.
Мэри нехотя поднялась, слегка удивившись тому, что аплодисменты не были жидкими – у нее сложилось такое впечатление, словно она здесь работает как минимум год. Но вот аплодисменты стихли, и речь вновь держит Дамблдор:
— Я напоминаю еще раз, что в Запретный лес путь заказан всем ученикам – как первокурсникам, как семикурсникам, и, надеюсь, этот мой запрет не будет нарушен. Наказание для тех, кто ослушался меня, будет серьезным. Желающие узнать подробности можете спросить о них у мистера Филча. А теперь вас всех ждет крепкий сон – залог хорошей учебы! Спокойной ночи!
Ученики тут же потянулись к выходу, толпясь – Мэри тоже было направилась к дверям, но ее окликнул Дамблдор:
— Не спеши уходить, Мэри. Я хотел бы переговорить с тобой сейчас, если ты не против этого. Давай поднимемся в мой кабинет.
Она кивнула, заранее зная, о чем будет их разговор. Им удалось довольно быстро дойти до кабинета Дамблдора, и там они устроились с удобством: волшебник – в своем кресле, Мэри – напротив.
— Я могу лишь догадываться о том, что ты пережила за те недели, которые прошли с нашей июньской встречи, но вижу и чувствую, что здоровье твое не очень. Последствие болезни?
— Да, профессор,— согласно вздохнула Мэри, и поведала Дамблдору о том, как попала в больницу и как долго валялась там, поправляясь – разумеется, выкинув из своего рассказа все то, что директор Хогвартса не был должен знать. После того, как ею было произнесено последнее слово, Дамблдор задумался, осмысливая сказанное Мэри.
— И после всего ты еще хочешь работать здесь?— спросил он сурово,— тебя убьет первый же приступ, не оставив времени принять противоядие.
— Я уже узнала, что это за боль, и смогу перетерпеть ее,— заявила Мэри безапелляционно.