Сила двух начал
Шрифт:
Долгими летними вечерами Мэри, сидя у пышущего огнем камина, снова и снова пытаясь открыть медальон. Ей было совершенно ясно, что открыть его — проще простого, и постепенно она пришла к выводу, что медальон не хочет открывать свои тайны просто потому, что еще не время.
Незаметно, чередой теплых дней, прошел август, и наступил сентябрь. И вот, в первый день осени, Мэри стояла на платформе 9 3/4 , выглядывая среди клубов пара знакомые силуэты. Со всех сторон раздавались приветственные восклицания, напутствия родителей смешивались с уханьем сов. Среди всей этой какофонии Мэри едва различила
— Привет, Мэри! – повторил он, чуть не сбитый ринувшейся в его объятия девушкой,— ну, как ты?
Вопрос прозвучал с долей озабоченности, но Мэри, будто не заметив этого, беспечно махнула рукой, говоря, что «все чудесно». Тэдди счел за лучшее промолчать, помогая девушке затащить ее чемодан в готовящийся вот-вот тронуться поезд. Свободное купе нашлось почти сразу, на удивление. Пока они размещали чемоданы на багажной полке, поезд тронулся, постепенно ускоряясь. Вскоре вокзал Кингс-Кросс уплыл в сторону, уступая место мелькающим по обе стороны от железнодорожного полотна деревьям. Какое-то время Мэри и Тэдди просто смотрели в окно, наслаждаясь мыслью, что они снова едут в такую родную для них школу. Из соседних купе до них доносился говор других учеников, смешиваясь со стуком колес поезда.
— Странно как-то, что мы не встретили Брэдли, да?– заговорила Мэри, глядя на Тэдди — отметила, что тот за лето стал еще выше.— Такое ощущение, что он решил вообще в Хогвартс не приезжать.
— Ничего странного, он ведь староста, вот и сидит сейчас в специальном купе для старост,— пояснил Тэдди холодно.
— Староста?— удивилась Мэри,— но ведь на нашем факультете ты староста!
Тэдди усмехнулся странной, кривой усмешкой, словно прятал выбитый зуб.
— Я был старостой,— ответил он с нажимом на второе слово,— помнишь тот случай перед экзаменом зельеварения? Когда мы с тобой притащили нюхлеров в кабинет Слизнорта?
— Так, что, после этого тебя…
— Да, лишили значка и полномочий старосты. Я не стал рассказывать, потому что если бы ты из-за этого высунулась, тебя бы точно исключили.
Слова Тэдди, по сути дела правильные, пришлись Мэри не по душе.
— Ну и поделом, зато все вздохнули бы с облегчением,— сказала она задиристо,— это ведь я подбила тебя на ту шутку!
— Да брось ты,— беспечно махнул рукой Тэдди,— знаешь, как меня достали все эти обязанности! Пусть теперь Брэдли помучается!
— А откуда ты знаешь, что он стал старостой?
— Из его письма, он мне его примерно недели две назад прислал, — осторожно сообщил Тэдди, наблюдая за реакцией подруги. Мэри в ответ ничего не сказала, но глаза ее злобно сузились, становясь похожи на щелки. В голове ее уже роились бессчетные ругательства и кары на голову Брэдли, но она остановила возникающий в груди гнев мыслью, что ей, в принципе, все равно, и снова переключила свое внимание на Тэдди, что все это время что-то говорил ей.
— Ты что, заснула?— недовольно повторил парень,— не взяла палочку или просто не хочешь ее показывать?
— Прости, я задумалась. Конечно, я взяла палочку. Вот, смотри. По-моему, она — чудо!— сказала
— Очень хорошая. Из…
— Ивы, а внутри — сердечная жила дракона,— закончила Мэри за Тэдди,— я так быстро к ней привязалась!
— Надеюсь, она будет тебе прекрасной помощницей,— сказал Тэдди от всей души, отдавая палочку подруге. Некоторое время Мэри любовалась палочкой, бережно держа ее в пальцах, а Тэдди достал из чемодана одну из новеньких книг и углубился в чтение.
До приезда тележки со сладостями Мэри успела обсудить с Тэдди шансы команды Гриффиндора на победу в квиддиче в этом году. В прошлом они чуть было не победили, но слизеринцы опередили их на два десятка очков. В конце финального матча все болельщики представляли собой кучу малу, в попытках доказать друг другу какой факультет лучше наставили друг другу синяков и шишек. В результате исход матча это не решило, а кубок школы получили когтевранцы, впервые за много лет вырвавшиеся вперед (за счет вычтенных двух сотен очков у гриффиндорцев и слизеринцев).
Накупив всякой всячины у волшебницы, возившей тележку со сладостями по вагонам, Тэдди и Мэри продолжили поливать грязью слизеринцев по отдельности и вместе взятых. При звуке открывающейся двери они замолчали, недоуменно оглянувшись на вошедшего в их купе юношу.
— Привет!— сказал Брэдли чуть смущенно,— как каникулы?
Мэри немедленно отвернулась к окну, сделав вид, будто красивее лесного пейзажа для нее сейчас нет ничего. Тэдди не последовал примеру подруги, вполне дружелюбно поздоровавшись с Брэдли. А тот, нервно покосившись на Мэри, осторожно опустился на сиденье рядом с ней, при этом вид был у него как у человека, севшего рядом с драконом.
— Ну и как там, в купе для старост? Наверное, лучше, чем здесь? – язвительно спросила Мэри у Брэдли, не поворачивая головы,— я абсолютно уверена, что так и есть, и мне очень интересно узнать, почему ты предпочел то купе нашему.
— Глупый вопрос, Мэри. Неужели ты могла подумать, что я променяю вас на старост с остальных факультетов?— возмутился Брэдли, переводя взгляд с Мэри на Тэдди, словно ища у друга поддержки,— вы ведь мои лучшие друзья!
— Неужели? Какие высокие и одновременно пустые слова! Ложь по сравнению с ними – правда!
— Я не лгу! У меня нет никого дороже вас двоих!
Взъярившись, Мэри, наконец, повернулась к Брэдли лицом, угрожающе сверкая глазами.
— Нас двоих? Да ну? А знаешь ли ты, Брэдли, кто такие друзья?
— Мэри, угомонись!— попытался урезонить девушку Тэдди, но та не обратила на него никакого внимания, продолжая в том же духе:
— Друзья – это люди, у которых нет друг от друга никаких секретов, тайн и недомолвок! Друзья не дают повода сомневаться друг в друге, они выше лжи! А те, кто прикрываются подобными словами, не доказывая их на деле – подлецы и лицемеры! Как и ты!