Сила двух начал
Шрифт:
— Так, значит, ты не хочешь быть слугой и подчиняться мне беспрекословно?— уточил Волан-де-Морт,— это может значить только то, что ты ставишь себя наравне со мной. Теперь попробуй доказать, что это действительно так, и если сможешь – станешь моей ученицей.
Едва договорив, Волан-де-Морт неуловимо быстро пальнул в Мэри заклятием. Волшебница, предполагая, что их беседа перерастет в сражение, отскочила в сторону, ответив своими тремя заклятиями: два из них взорвались, столкнувшись с проклятиями от Рудольфуса и Руквуда, а третье Волан-де-Морт отразил, попутно разбив несколько фарфоровых статуэток, стоящих на каминной полке. Взрыв почему-то вызвал сильный шквал ветра, который, пронесшись над успевшими пригнуться Пожирателями, сбил Мэри с ног, опрокинув на спину. Ее гости не упустили свой шанс, и тут же подскочили к волшебнице, нацелив ей в грудь свои волшебные палочки.
— Я почему-то думал, что ты способна на что-то большее,— заметил Волан-де-Морт презрительно,— если ты не устояла перед обычным порывом ветра, значит, не сможешь выстоять
Зеленая вспышка, несущая смерть Мэри, рожденная в глубине палочки Волан-де-Морта, все-таки не достигла своей цели – волшебница в последний момент откатилась в сторону и, воспользовавшись замешательством Волан-де-Морта и его слуг, пальнула в них своим заклятием. Оно было изобретено самой Мэри, и как только сорвалось с ее палочки, тут же разделилось на дюжину лучей, что неуловимо быстро промчались к Пожирателям смерти и Волан-де-Морту. Руквуд и Рудольфус уклониться не успели, и свалились без сознания, получив по паре заклинаний в грудь. Волан-де-Морт отразил остальные лучи, словно из воздуха создав магический щит, который сразу после этого испарился без следа. На лице Волан-де-Морта промелькнуло удивление, теперь он смотрел на Мэри, поднимающуюся на ноги, уже без всякого презрения.
— Создание заклинаний – наука тонкая и требующая большого мастерства,— сказал он, даже не посмотрев в сторону поверженных Пожирателей,— и судя по последним сотворенным тобою чарам, эта наука далась тебе довольно успешно. Признаюсь, твои магические умения заставили меня пересмотреть мои собственные притязания к тебе и я вынужден сказать, что ты вполне достойна стать моей ученицей.
Мэри посмотрела в глаза Волан-де-Морта долгим взглядом, гадая, насколько серьезны его слова. То, что он не блефует, маг показал в ответном взгляде, одновременно пряча волшебную палочку. Это стало высшим доказательством доверия, проявленного Волан-де-Мортом по отношению к ней, и Мэри просто не могла не спрятать свою собственную волшебную палочку за пояс джинсов. Расставив все точки над «и», они одновременно повернулись к лежащим без сознания волшебникам.
— На какое время твое заклятье выводит из строя?— поинтересовался Волан-де-Морт у Мэри.
— Минуты на две-три,— пожала плечами Мэри,— совсем не долго, зато действует сразу на нескольких врагов.
И точно – едва Мэри это произнесла, как Пожиратели зашевелились, приходя в себя. Почти синхронно вскочив с пола, покрытого мягким узорчатым ковром, они уже собрались проклясть Мэри, но их остановил Волан-де-Морт:
— Снова хотите быть поверженными?
— На этот раз мы не будем с ней церемониться. От Убивающего проклятья контрзаклятья нет,— прорычал Руквуд, занося палочку.
— Ты еще успеешь это сделать, если она откажется от моего предложения, а пока лучше ничего не предпринимать,— произнес Волан-де-Морт, устремляя устрашающий взгляд своих багровых глаз на Руквуда. Тот заметно струсил и послушно опустил палочку, насупленным взглядом уставясь на Мэри. Рудольфус хотел было спорить, но передумал и смолчал. Теперь Мэри должна была решить свою судьбу, стоя под сверлящими взглядами своих гостей, сделать то, чего боялась.
— Хорошо, я согласна стать твоей ученицей, Волан-де-Морт,— наконец ответила она, вызвав на губах мага торжествующую улыбку,— полагаю, для этого я должна покинуть свой дом?
— Разумеется, но прибыть на свое новое место жительства ты сможешь чуть позже,— ответил Волан-де-Морт, и после небольшого молчанья прибавил,— думаю, недели через две. И, так как почти все твое время будет посвящено учебе, тебе придется уволиться с работы, по крайней мере, на время. Выдумай какую-нибудь правдоподобную историю о вынужденном отдыхе или что-то вроде этого. Ровно через две недели за тобой придут. И продай этот дом.
Последнюю фразу он сказал, уже направляясь к двери, в сопровождении явно разочарованных Пожирателей смерти. Мэри проводила их взглядом, задумавшись над словами Волан-де-Морта. Пожалуй, она справится меньше, чем за 10 дней. Подумав о том, что уже через 14 дней ее здесь не будет, Мэри почувствовала, как в душе появляется давно знакомое чувство горечи и грусти — хоть она никогда не любила этот дом, он был, пожалуй, единственным, что до сих пор связывало ее с родителями. Порой она могла представить, что вот-вот в гостиную войдет ее мама, Хелен, и вновь посадит ее, свою малышку-дочь, к себе на колени, как делала это до своей смерти. Мэри и сейчас могла вспомнить ее лицо, улыбающиеся глаза, ямочки на щеках – все это вырисовывалось в ее памяти очень отчетливо, словно Хелен ненадолго ушла и вот-вот вернется. Эти воспоминания вызвали в душе Мэри всплеск горьких чувств – как ей порой не хватало присутствия матери рядом, ее ласкового, полного нежности голоса, той любви, которую она когда-то дарила Мэри, отдавала без остатка…. Слезы потекли по щекам волшебницы, давая выход горечи и печали, накопившимся в ее душе. Она плакала до тех пор, пока вся затаенная грусть не вышла наружу вместе со слезами, и после этого Мэри почувствовала облегчение, словно с души ее свалился неподъемный камень. Так случалось каждый раз, едва знакомая ей с детства ностальгия овладевала всем ее существом. Утирая последние, не успевшие высохнуть слезы, Мэри в который раз попыталась воссоздать в своей памяти образ Мориса, своего отца, но не преуспела в этом ни на йоту. Это было, в принципе, понятно – Морис умер, когда ей было четыре, но Мэри
Уже на следующий день, не мешкая с выполнением условий Волан-де-Морта, Мэри подала прошение о вынужденном увольнении, объяснив своему начальству, что не может работать в данный период по состоянию здоровья. После того, как ее отпустили на все четыре стороны, она занялась продажей дома. Ей пришлось здорово потрудиться, чтобы дом взяли, (он был расположен на окраине деревни, и до ближайшего дома нужно было идти около ста шагов). В конце концов, она добилась того, что ее дом приобрел какой-то старый волшебник. Свой нехитрый скарб Мэри уместила в одном единственном чемодане, который содержал, по большей части, книги и одежду, как мантии, так и обычные джинсы и кофты. Вообще Мэри больше предпочитала магловскую одежду и, учась в Хогвартсе, надевала форму своего факультета только потому, что цвета формы – красный и золотой, были ее любимыми. Но она была уверена, что, будучи Пожирательницей смерти, ей придется носить обычные для волшебников мантии. Кроме этого чемодана у Мэри была только клетка с совой – Гердой.
Как она и ожидала, за ней пришли по-договоренности – волшебниками, посетившими ее на этот раз, были Яксли – довольно высокий колдун с жестким лицом и с глазами мутно-коричневого цвета, и с ним – Уилкис, волшебник возраста Мэри, с холодными серыми глазами и волосами песочного цвета. Дождавшись, пока Мэри простится с домом, они взяли ее под руки, и мгновенно повернувшись, трансгрессировали. Мгновение спустя они стояли около старого особняка, отчетливо видневшегося в наступающих сумерках. Мэри огляделась – особняк со всех сторон окружали деревья, скрывающие его от посторонних, и, судя по всему, образующие небольшой лес. Сам особняк выглядел, как нежилой – его стены у самой земли покрывал мох, а в окнах не горел свет. Провожатые Мэри подошли к парадному входу, ведя волшебницу за собой. Яксли, достав палочку, направил ее на дверь, выкрашенную черным и не имеющую ручки, прошептав что-то в полголоса. Дверь открылась, вопреки ожиданиям Мэри, без скрипа, впуская прибывших волшебников внутрь. За ней оказалась длинная и довольно узкая прихожая, почти утонувшая в темноте из-за недостатка свечей. Она перешла в хорошо освещенный коридор, по обе стороны которого на всю его длину располагались двери в комнаты. В начале коридора, повернув голову влево, Мэри увидела лестницу, что вела на верхние этажи. И ступени лестницы, довольно крутые на вид, и пол коридора устилали роскошные узорчатые ковры бардовых и огненных цветов. Все трое поднялись по лестнице на второй этаж, от их шагов целые клубы пыли взметались над ковром и оседали вновь. Выйдя на площадку второго этажа, Мэри увидела коридор, почти полностью идентичный коридору первого этажа, но все же имевший некоторые отличия: ковры, устилающие пол, были более сдержанных, синих цветов, да светильники по стенам, располагающиеся в равном промежутке друг от друга, были несколько иной формы. Мэри в сопровождении Пожирателей смерти шла по коридору мимо одинаковых дверей темно-синего оттенка, резко контрастировавшими с зеленым цветом стен, до тех пор, пока не достигла резной двустворчатой двери из темного дерева, что располагалась по левую сторону. Яксли жестом пригласил Мэри войти, что она и сделала, повернув бронзовую ручку. Ее взору тут же предстал довольно большой зал, в центре которого стоял длинный стол. Зал освещал только огонь, горящий в мраморном камине. За столом сидели на высоких стульях Пожиратели смерти, облаченные в черные мантии. Они заполнили меньше половины мест за столом, во главе которого сидел Волан-де-Морт, что смотрел так же, как и все сидящие за столом, на вошедшую волшебницу. Дверь за спиной Мэри закрылась, издав при этом легкий скрип, и по телу Мэри пробежали мурашки и от этого звука, и от самой атмосферы, напряженно-гнетущей, что царила в зале. И Яксли, и Уилкис заняли свои места за столом, оставив Мэри у двери в одиночестве. Волшебница дошла уверенным шагом до стола, но садиться за него не спешила, точно не зная, позволено ли ей это. Тишину, давящую на уши, нарушил Волан-де-Морт:
— Вам всем, присутствующим в этом зале, уже известно, кем является эта волшебница, переступившая сегодня порог этого особняка, и, тем самым, признавшая мою власть над ней, как уже сделал это каждый из вас. Она сумела доказать в неравном бою, что ее таланты по части различных проклятий являются выдающимися, и требуют обязательного развития и оттачивания. И именно этим – обучением Мэри Моран различным чарам, я и займусь в ближайшее время, в надежде на то, что со временем она станет именно тем человеком, что сможет оказать нам всем посильную помощь в достижении главнейших задач. А именно: установление нового, более благоприятного режима правления и полного контроля над теми, кто вообще не имеет права рождаться – над маглами и тому подобными отродьями. Скажи, Мэри, ты согласна со мной?
Мэри кивнула, ощущая некоторый дискомфорт от недружелюбных взглядов, коими пронзали ее сидевшие за столом волшебники.
— Раз так — подойди ко мне,— велел Волан-де-Морт. Мэри выполнила его приказ, внутренне желая быть где угодно, но только не здесь. Волан-де-Морт тем временем продолжал:
— Скажи мне, чего ты хочешь сейчас?
— Ничего. Все мои желания зависят от ваших приказов, повелитель,— учтиво ответила Мэри, чуть склоняя голову. Волан-де-Морт одобрительно кивнул, блеснув глазами.