Сила двух начал
Шрифт:
— Наслаждаешься отдыхом?— заметил он, подойдя к Мэри на расстояние вытянутой руки и вглядываясь в ее лицо. Мэри кивнула, легко спрыгнув с подоконника.
— Ты что-то хотел?— спросила она, вопросительно изогнув правую бровь,— надеюсь, не наказать меня за урок, что я преподала Руквуду сегодня утром?
Волан-де-Морт хищно улыбнулся, блеснув глазами.
— За что же тут наказывать?— поинтересовался он, вызывая на губах Мэри легкую улыбку,— тебя пытались оскорбить, ты достойно ответила – что же тут может быть предосудительного? Уверен, что Руквуд и сам понимает, что поступил очень необдуманно – и это притом, что своими глазами видел то, на что ты
— Он наивно думал, что здесь, на их территории, я буду вести себя тише воды, ниже травы, но ошибся. По мне, так он должен быть благодарен мне – я еще до этого сохранила ему жизнь, да и сегодня даже пытать его не стала, ограничилась лишь…
— Почему же ты не убила его ни тогда, ни сейчас?— перебил волшебницу Волан-де-Морт,— посчитала себя выше такой жестокости?
Мэри покачала головой.
— Просто не смогла – он так умолял меня пощадить его, чуть ли не со слезами – сработала обычная жалость.
— И сегодня?
Мэри прищурилась – подобные вопросы казались ей излишними, и она поспешила выразить свои чувства:
— Ты как будто недоволен моим поступком?
— Нет, почему же,— хмыкнул Волан-де-Морт,— к тому же, Пожирателей смерти пока что не слишком много, именно поэтому я не могу позволить себе или кому-то еще убить одного из них без уважительной на то причины.
Мэри кивнула и вспомнила, почему совсем недавно желала встретиться с Волан-де-Мортом.
— У меня возник один вопрос, решить который в состоянии лишь ты...— начала она, но маг ее вновь перебил:
— О том, можно ли при желании сбежать из особняка?
— Нет,— усмехнулась она,— могу ли я покидать особняк на некоторое время, скажем на час?
— Это одно и то же,— перебил ее Волан-де-Морт, блеснув глазами,— просто формулировка другая.
– Так да или нет?
— А зачем? Навестить кого-то из своих министерских приятелей и вернуться сюда, дабы стереть особняк с лица земли?
В голосе мага звучала ирония, но в глазах его вспыхнуло пламя.
— Если ты так этого хочешь, я могу устроить облаву на особняк,— ответила Мэри,— но, вообще-то, подобная мысль вряд ли осуществится – среди моих сотрудников для меня не было ни одного друга, да если бы и был…. Ты ведь не заставлял меня присоединиться к твоим сторонникам, я сделала этот выбор сама. И прекрасно понимаю, что теперь являюсь врагом всем тем, кто еще недавно мог рассчитывать на мою помощь, и уже не побегу к ним за утешением и поддержкой в случае чего.
Волан-де-Морт был удовлетворен ее словами, и не замедлил поинтересоваться:
— Тогда что именно ты забыла вне особняка? Дом, в котором ты раньше жила, продан, так что…
— Я просто хочу гулять по лесу, что окружает особняк,— выпалила Мэри,— прогулки на свежем воздухе уже давно стали привычкой для меня, и я просто не могу по-другому. Мне нужно, хотя бы около часа, пройтись по лесным тропам, и это все, чего я прошу.
Она думала, что Волан-де-Морт откажет выполнить ее просьбу, но тот, к ее изумлению, сказал:
— Твое желание будет выполнено. Но только после заката и не больше получаса.
Мэри кивнула, понимая, что на лучшее ей рассчитывать не приходится. По крайней мере, пока.
— Но только при условии с твоей стороны – ты не должна покидать пределы здешнего леса, иначе я заставлю тебя пожалеть о своеволии,— добавил Волан-де-Морт жестко.
Дождавшись от Мэри очередного кивка, он незамедлительно покинул комнату волшебницы, а она, захлопнув окно, легла спать – ей требовался хороший отдых, ведь неизвестно точно, что именно ждет
Назавтра она успела убраться в двух комнатах, и уже хотела идти на ужин, когда увидела необычную дверь, крайне не похожую на остальные. В ее центре была изображена двенадцатиконечная звезда, которую окружали переплетающиеся спирали, прерываемые идущими от лучей звезды зигзагами, а вокруг этого рисунка, словно выжженного на гладкой поверхности двери, шли письмена на непонятном языке. Мэри, было, хотела открыть дверь, но не смогла – даже самые мощные отпирающие чары не действовали.
— Эта комната не нуждается в чистке,— произнес вдруг холодный до жути голос, заставив Мэри резко обернуться. Говорил Волан-де-Морт, и в выражении его лица волшебница очень ясно увидела недовольство.— Сюда захожу лишь я.
— Поэтому-то я не смогла ее открыть,— протянула Мэри, вновь пронзая пристальным взглядом загадочный рисунок,— а почему именно на этой двери такой необычный рисунок? Это ты сделал…?
Волан-де-Морт посмотрел на нее таким взглядом, что она осеклась, не договорив – поняла, что ее любопытство неуместно и может быть наказано. Но никакого наказания не последовало – маг, чуть пригасив злость в глазах, произнес:
— Тебе не стоит знать об этой комнате ничего, кроме того, что входить в нее запрещается. И не пытайся открыть эту дверь – тебе не хватит ни силы, ни умения.
Мэри растерянно кивнула, и поспешила к своей комнате, невольно думая о том, что же в той комнате такого секретного. И насколько могущественной надо стать, чтобы открыть эту дверь…
Так и проходили дни, превращаясь в недели. Мэри трудилась, не покладая волшебной палочки, успевая иногда за день прибрать целых три комнаты, а, временами еле управляясь с одной. Она неизменно выходила на короткую прогулку в Безмолвный лес, как окрестила то множество деревьев, что окружали особняк со всех сторон – в этом лесу в любую погоду было необычайно тихо, не слышалось трелей птиц, не было ни следа зверя. Лишь могучие деревья, попиравшие землю своими узловатыми, выходящими на поверхность, корнями, чьи листья едва пропускали солнечный свет, отчего казалось, что под пологом деревьев царят вечные сумерки. И, гуляя здесь, невольно вспоминала ту загадочную дверь – но с каждым днем все реже, пока не решила, что ее любопытство не утолить, и стоит забыть об этой комнате.
Медленно, но верно, наступил июль, неся с собой невыносимую жару и духоту, что преследовала Мэри день за днем, сдавливая горло железными тисками. К тому времени волшебница уже приступила к наведению порядка в комнатах, расположенных на третьем этаже особняка. Одной из них была та, что напомнила собой кабинет зельевара – многочисленные колбы и реторты, различной формы и состава котлы, и шкафчики для ингредиентов. В них были лишь одинокие и тощие связки волос единорогов – все остальное, видимо, было перемещено в другую комнату зельеварения, что была расположена на первом этаже. Мэри тогда долго вымывала из колбочек остатки зелий, некоторые застыли на дне колб наподобие цемента – волшебница их, разумеется, вымывать не стала, просто превратив в пыль.