Сильнее всех преград
Шрифт:
– Я тебя слушаю, Майкл.
– Я... ну, в общем, – мялся он, и Астория снова улыбнулась, таким образом подбадривая его, – я давно, ещё с шестого курса... Короче, ты мне нравишься.
– О... мне, конечно, очень приятно, – несколько растерянно ответила Астория; по крайней мере, благодаря предупреждению Джинни, это признание не шокировало её так, как могло бы. – Ты тоже мне нравишься как друг, как человек, но...
– Понятно, – Майкл засунул руки в карманы и насупился, – когда девушки так отвечают, значит, парню ничего не светит.
– Только не обижайся! Я ничего не могу поделать, – Астория коснулась его руки в знак поддержки. Корнер внезапно схватил её за запястье и с тоской посмотрел в глаза:
– Ты ведь свободна, так? Что тогда тебе мешает быть со мной?
– Послушай, – Астории было неуютно оттого, что он держал её, но вырываться она не хотела, чтобы окончательно его не обидеть, – я считаю, что жестоко давать бесплодные надежды. Я не смогу относиться к тебе как-то иначе, чем сейчас. Зачем тогда мучиться нам обоим?
– Я мучился оттого, что год не решался тебе сказать о своих чувствах.
Астория молчала, не зная что ответить и желая провалиться сквозь землю. Она была уверена, что Майкл испытывает к ней не более чем простую симпатию: в его глазах не было настоящей любви, не было того, что она видела в глазах Драко... Нужно было как-то закончить этот тягостный разговор, и она вежливо, но твёрдо сказала:
– Майкл, ты для меня всегда будешь хорошим товарищем, но никогда не станешь кем-то большим. Это уже не изменить. Ты замечательный парень, и, насколько я знаю, ты нравишься нескольким девочкам с моего курса...
– Мне нужна ты.
С этими словами он сжал напоследок руку Астории и стремительно покинул беседку.
Хотя Астория и обещала Дафне зайти в ближайшее время, ей это не удалось ни в этот день, ни на следующий. После разговора с Корнером она отправилась разбирать вещи, и помогать ей вызвалась Джинни.
– Я же знаю, что это всего лишь предлог, – подмигнула ей Астория, когда они вошли в спальню. – Меня не обманешь.
– Ну, давай, выкладывай, что он сказал? Вы будете вместе? – Джинни так и прыгала вокруг Астории, распределяя её вещи с помощью волшебной палочки.
– Нет, конечно, – спокойно ответила та.
Джинни сузила глаза:
– Как это “нет”? А я тут уже приготовилась...
Астория серьёзно посмотрела на неё:
– Я же говорила тебе, что он не нравится мне как парень.
– И ты всю жизнь собираешься быть одна? – Джинни так резко остановилась, что грива рыжих волос захлестнула её лицо. – Слушай, мне было чертовски плохо из-за расставания с Гарри, я проплакала пол-лета! Но я всё равно уверена, что те счастливые недели, те украденные у судьбы часы, что мы провели в конце прошлого года, стоили этих страданий! А ты даже не хочешь узнать, каково это – любить!
– Джинни... – Астория удивилась такому напору, но быстро сообразила, что за ним скрываются те самые страдания, которые пришлось пережить её лучшей подруге. И словно в подтверждение этой догадки, Джинни вдруг судорожно вздохнула, опустилась на кровать, и из её глаз хлынули слёзы.
– Почему, почему всё так? – выдавливала она сквозь рыдания; её плечи тряслись, она была настолько подавлена, что Астория растерялась. В таком состоянии она не видела Джинни никогда.
– Джинни, милая, – тихо сказала она, осторожно садясь рядом и обнимая подругу. Всхлипы стали повторяться чаще, но трястись Джинни перестала.
– Астория, мне так плохо... Я не знаю, где он, не знаю, жив ли он вообще! Я ведь... я по-прежнему...
– Угораздило же тебя влюбиться в героя, – с улыбкой сказала та.
– Да уж... – Джинни тоже слегка улыбнулась, вытирая слёзы рукавом. – Прости, это у меня накопилось... Весь этот месяц я как на иголках.
– Даже не думай извиняться.
– Как хорошо, что у меня есть такая подруга как ты...
В понедельник утром прямо посреди урока зельеварения в класс вошёл мрачный мужчина среднего роста с неприятным, отталкивающим выражением лица. От него так и веяло Тёмной магией. Астории при его виде стало не по себе, и только она собралась спросить сидящую рядом Демельзу Робинс, кто это такой, как та легонько пихнула её в плечо:
– Это Амикус Кэрроу, – с неподдельным ужасом в голосе прошептала она. – Мерлинова борода, что ему здесь понадобилось?
– Профессор Слизнорт, я заберу у вас ученицу, – сиплым голосом произнёс Кэрроу скорее требовательно, чем вопросительно.
– Да, пожалуй... – видно было, что бедняга Слизнорт тоже не в восторге от этого визита. – Мы уже прошли тему урока и, я думаю...
Кэрроу, не дожидаясь, пока профессор зельеварения закончит с ответом, нашёл глазами Асторию и уставился прямо ей в глаза. Внутри у неё похолодело.
– Гринграсс, за мной.
Одарив её самым презрительным взглядом, какой она встречала в своей жизни, он круто развернулся и вышел. Собирая учебники в сумку, Астория посмотрела на Слизнорта, как бы спрашивая разрешения, и тот суетливо замахал руками, в которых держал наполненные ингредиентами склянки, тем самым поторапливая её.
– Ничего не бойся, – шепнула Джинни, когда Астория проходила мимо её парты. – Они у нас ещё попляшут.
В коридоре её ожидали сёстры Патил: они переминались с ноги на ногу, явно нервничая. Кэрроу недовольно посмотрел на всех троих и хмыкнул.
– Мне с вами возиться некогда, лучше я поручу это кому-нибудь.
Он быстро пошёл по коридору, на ходу доставая из кармана свёрток пергамента и бубня себе под нос:
– Так, опоздание в школу на четыре недели... что бы такое придумать?
Астория переглянулась с близняшками, в глазах которых застыл ледяной страх. Пытаясь их поддержать, она тихо прошептала:
– Джинни сказала ничего не бояться.
– Мы, конечно, попробуем... – дрожащим голосом ответила Падма.
– Ну-ка заткнулись! – хрипло заорал Кэрроу. Девушки чуть не подпрыгнули от неожиданности. Он уже подошёл к классу на четвёртом этаже, где раньше всегда преподавалась защита от Тёмных искусств. Стояла жуткая тишина, как будто на много миль вокруг не было ни единой живой души. «Наверное, рядом с такими и правда умирает всё живое, – подумала Астория, – кого же он мне напоминает?.. Ах, точно. Дементоров».