Симарглы
Шрифт:
— Ну! — Вик замахнулся палкой.
«Хозяева… не причем, — неохотно прошипела тьма тысячей голосов. — Это человек… Человек причина. Он говорит с душами, но не умеет удержать их, не умеет забрать их тепло. Они бродят неприкаянные, и попадают к нам. Мы не тащим их — они приходят сами. Как пришла эта девушка, и теперь вы не вернете ее».
— Идиоты! — рассмеялся Вик. — Она — симаргл, разве вы не видите?
— Я — симаргл! — сказала Лена, поднимаясь на ноги. Она почувствовала, что ей надо что-то сказать. А сказать хотелось, потому что состояние индифферентности исчезло, как не бывало. — Я не собираюсь поддаваться какой-то нечисти!
Однако слова словами, а стоять оказалось неожиданно тяжело. Живот подводило, колени не держали.
— Высший класс! — Вик одобрительно показал ей большой палец. — А теперь пошли отсюда. Наше вам с кисточкой!
И решительно сломал палку об колено.
Под скрип разрываемой тьмы они выпали в реальность, прямо к ногам невозмутимо стоявшего Станислава Ольгердтовича. Солнце совсем уже почти село, только красило в оранжевый свет обындевелые верхушки заборов.
— Ну ты молодец! — возбужденно начал говорить Вик, поднимаясь и помогая подняться Лене. — Никто бы не сказал, что это твой первый день! Как минимум — третий!
— Пошел ты! — Лена вскинула руку для пощечины… и, разумеется, не ударила. Она никогда никого не била по лицу с одного случая во втором классе… тогда пощечина вышла легко, парень не заслонился, и Лена испугалась этой легкости. Она уронила руку и коротко, зло ругнулась — словами, которых по идее, и знать-то не должна была.
Воцарилась тишина, нарушаемая только тяжелым дыханием разъяренной Лены.
Станислав Ольгердтович приподнял бровь и только заметил.
— Не могу не признать, что мы это заслужили. Кстати, Елена, лучше злитесь, чем впадайте в апатию.
— Извини, Лена, — сконфуженно, почти жалобно произнес Вик. — Но нам позарез надо было, чтобы какой-то человек испытал сильные негативные чувства к тебе! А когда ты начала… ну, ты сама виновата! Зачем было лишать того врача жалости, а? Твоя боль, твоя тоска… ты сама подставилась! Мы еле успели! Мы следили за врачом, а не за тобой, и его эмоции совершенно сбили нас с толку.
— Не нас, а меня, корнет, — вздохнул Станислав Ольгердтович. — Старею. Не надо меня оправдывать. От вас в дистанционном наблюдении толку — как от козла молока.
Они стояли в переулке и молчали.
— Ясно одно: дело совершенно не закончено, — продолжил Вик. — Хозяева Подземелья здесь ни при чем, дело в человеке, который призывает неприкаянные души умерших… ну что ж, по крайней мере, есть зацепка.
— И есть два дня, чтобы распутать дело, — кивнул Станислав Ольгердтович. Рот его был сжат в суровую нитку, и выражение лица производило впечатление полнейшей неприступности. — Они теперь продлят нам на два дня.
— Да ты… не переживай так, — как-то робко сказал Вик. — Даже если не найдем… Может, все еще как-то обойдется?
— Мы найдем, — отрезал Станислав Ольгердтович. Потом перевел взгляд на Лену и глаза его неожиданно потеплели. — Понимаю, Елена, что мы, наверное, произвели на вас неблагоприятное впечатление, но дайте нам еще один шанс. Мы исправимся. Мне кажется, не все еще потеряно, и мы сможем работать вместе.
Лена недоверчиво покачала головой.
— Я вообще не уверена, что смогу работать здесь.
— Вы обречены. Кроме того, вы же хотите жить, нет? А это — единственный способ жизни, который вам остался.
Хлопанье крыльев разорвало сгущающиеся сумерки. Порыв ветра пронесся по переулку — это снижался симорг, чтобы забрать их. Домой?
— Знаете, как подбирают новичков в Тринадцатое Отделении? Да и вообще в Департамент в целом? — тихо спросил Станислав Ольгердтович, беря ее за руку. — Никак. Просто когда кто-то погибает, рано или поздно появляется другой. Это неизбежно — тоже род обреченности. Судьбой ли, случаем… Вы проходили теорию случайных чисел?
Лена только и могла, что кивнуть.
— Вот вам вопрос на засыпку: является ли случай выражением Бога на Земле?
— Случайностей не бывает, — мрачно отозвался Вик, стоя к ним спиной.
«Когда они расскажут мне то, что случилось с их предшественником? Что это за „темные делишки“?.. А, да не все ли равно? В самом деле, мне уживаться с этими людьми, и других не будет».
Какую бы дверь я ни открыл, за ней тоже ничего не будет. Это уже совершенно ясно. Странно… Сегодня, кажется, я встретил девочку, у которой та же проблема. По крайней мере, в ее глазах хлопала калитка в темноту. Мне показалось, что темнота эта совсем молодая… такая же, как она сама. Это страшно. Ровесница Вадьки, и уже обречена. И уже понимает весь ужас своей обреченности.
Но что еще нестерпимей: мне стало легче после разговора с ней.
Боже, будь проклят мир, в котором происходит такое! Будь проклят мир, в котором существуют такие души-инвалиды, как наши с ней.
Часть 2. Пустота за дверью
Ирий у древних славян — это место, где обитали души. Находился он, видимо, на одной из ветвей мирового древа. Где располагалось место жительства симарглов, Лена не знала, но, так или иначе, оно тоже называлось Ирием.
Так вот, в Ирий они вернулись на закате. Это было ошеломляюще красиво — когда бело-розово-синие облака расступились, под ними открылась область ослепительно-оранжевых цветущих яблонь, трепещущих не от ветра, а словно бы от солнечных лучей. Луг, река, вся встопорщенная от сияющей ряби… это было как панорамный кадр из фильма, как поздравительная открытка… если бывают такие светло-грустные поздравления. И это удивительным образом казалось настоящим. Может быть, потому что у домов — Лена увидела, что среди деревьев было рассыпано штук тридцать крыш — совсем по-настоящему солнце вспыхивало в стеклах.