Сингальские сказки.
Шрифт:
И вот пошла она во дворец к царю Весамуни {251} . Царь Весамуни – это царь всех якшей. Двенадцать лет служила дочь якшей во дворце – носила воду. За свою службу получила она от царя Весамуни дар – царь Весамуни позволял ей ловить людей в одном лесу и есть их. Всякий, кто бы ни вошел в лес, оказывался в ее полной власти. Якшини поселилась в лесу в пещере.
Однажды проходил по лесу богатый брахман со своею свитой. Якшини схватила его, взвалила на плечи и понесла в пещеру. А у брахмана было очень нежное тело. Якшини воспылала к нему страстью,
251
Весамуни – то же, что Вайшравана; одно из имен Куберы, бога богатства, повелителя якшей.
Прошло некоторое время, и якшини родила от брахмана сына. Сын подрастал, но якшини не разрешала ни ему, ни отцу выходить из пещеры. Всякий раз, когда она отправлялась есть человечье мясо, она заваливала вход в пещеру огромным камнем. Когда сын подрос, он научился сдвигать камень, закрывавший вход, выбирался наружу и играл на воздухе. Однажды якшини пришла домой и увидела, что брахман сидит не в пещере, а возле нее.
– Как ты смог выбраться из пещеры? – спросила его якшини. – Кто сдвинул камень?
Брахман ответил, что это сделал их сын. Якшини так любила мальчика, что не стала наказывать его.
Прошло еще некоторое время, и однажды сын спросил отца:
– Отец, почему мы с тобой похожи, а мать совсем другая?
– Сынок, мы с тобой люди, а мать – якшини, – ответил брахман и рассказал сыну, как попал в ее лапы.
– Отец, мы не можем жить вместе с якшини, которая ест человечье мясо. Пусть даже она моя мать! – воскликнул мальчик. – Давай уйдем отсюда.
Отец с сыном вышли из пещеры и пошли прочь. Но отошли они совсем не далеко. Якшини догнала их, схватила обоих и стала браниться:
– Что такое, брахман? Куда ты идешь?
– Это не я, – ответил брахман. – Это наш сын позвал меня.
Якшини так любила сына, что не стала наказывать его.
Три раза пытались отец с сыном уйти из лесу, но каждый раз якшини их догоняла и заставляла вернуться в пещеру. И тогда сын понял, что просто так от якшини не уйти. Но ведь должна же быть граница ее владений! Вот если узнать, где она, то можно будет без труда убежать от матери. Затаился он на некоторое время, не беспокоил мать и как-то раз подластился к ней и спросил, где проходит граница ее владений. Мать рассказала ему, что по краю леса протекает река. По ней-то и проходит граница.
И вот однажды, когда якшини не было дома, сын взвалил отца на плечо и со скоростью ветра помчался к реке, не останавливаясь, пока не перебрался на другой берег. Якшини бросилась за ними в погоню, но догнала только тогда, когда отец с сыном уже пересекли границу ее владений.
– О, горе! – зарыдала якшини. – Что я вам сделала плохого? Почему вы покидаете меня? Кто утешит меня в моем горе? Ах, сынок, если вы с отцом уйдете, грудь моя разорвется и я умру! Возвращайтесь домой!
– Нет, матушка, – ответил сын. – Мы не вернемся. Мы люди, а ты якшини. Ты ешь человечье мясо. Мы не можем жить вместе. Не упрашивай нас, мы все равно уйдем.
– Ах, сынок, – уговаривала его якшини. – Ведь ты же не сможешь прокормиться. Ты не изучал ни ремесел, ни шастр. Я знаю одну мантру. Она позволяет увидеть каждый шаг вора, даже если со дня кражи прошло двенадцать
– Ладно, скажи ее мне, – согласился сын и сел на берегу.
Якшини научила его заклинанию. Сын запомнил его и поклонился матери:
– Хорошо, теперь ты возвращайся домой, а мы пойдем к людям.
Повернулся он, чтобы уйти, а якшини закричала:
– Ах, сынок, неужели вы меня все-таки покинете? – и давай бить себя в грудь. Грудь ее разорвалась, и якшини умерла. Потому и говорят: «Дети якшей утешатся, а матери – никогда».
Отец с сыном снова перебрались через реку, сожгли останки якшини на погребальном костре, оплакали ее и ушли. Пришли они в какую-то страну и прямиком направились во дворец к царю. Сын брахмана попросил доложить царю, что к нему на службу хочет поступить человек, который может проследить каждый шаг вора и вернуть украденное добро, даже если кража была совершена двенадцать лет назад. Царь спросил юношу, правда ли это, и оставил его у себя на службе.
– Хорошо, божественный, я буду служить вам, но за это вы должны платить мне тысячу масуранов жалованья, – сказал юноша.
Царь согласился. С тех пор юношу стали называть Следопытом.
Остался Следопыт на службе у царя и стал получать тысячу масуранов жалованья. А некоторые министры позавидовали ему:
«Живет себе припеваючи, ничего не делает и получает тысячу масуранов. А ведь никто даже и не знает, действительно ли он может изловить вора». После таких разговоров духовный наставник царя {252} пошел к царю и сказал:
252
Духовный наставник царя – пурохита, брахман – дворцовый жрец, а также верховный министр. Брахманы пользовались почетом и нередко играли значительную роль при дворах сингальских правителей-буддистов, несмотря на общее отрицательное отношение буддизма к брахманам.
– Воинственный, этот чужестранец, прозванный Следопытом, сказал, что может изловить любого вора, но ведь мы не знаем, правда это, или нет. Давайте как-нибудь испытаем его.
– Давай, – согласился царь. – Сделаем вот как: сами совершим кражу и велим ему отыскать вора.
И вот однажды царь и его министр поднялись на верхний этаж дворца, открыли дверь сокровищницы, забрали все, что там было, завязали в мешок, спустились вниз, три раза обошли вокруг дворца, подошли к стене, прислонили к ней лестницу, взобрались на стену, потом опять спустились по лестнице, пошли в зал суда, пробыли там некоторое время, снова поднялись и спустились по лестнице, пошли в царский сад, три раза обошли вокруг глубокой ямы и спрятали в ней сокровище. Потом оба вернулись во дворец.
Прошло несколько дней, и царь повелел объявить в городе, что воры обокрали царскую сокровищницу. Потом царь вызвал к себе Следопыта и сказал ему:
– Воры похитили сокровища из моего дворца. Ты должен найти сокровища и сказать, кто их украл.
Следопыт поднялся на верхний этаж дворца, призвал мать и произнес заклинание, которому она научила его. Ему сразу же стало ясно, что сокровища украл сам царь, а помогал ему его министр – духовный наставник. Вернулся Следопыт к царю и сказал: