Сияй, Бореалис! Армейские байки
Шрифт:
— Конечно, — мама выглядела слегка удивлённой.
Лирет обняла её так сильно, как только могла, и зажмурила мокрые глаза. В груди забилось сердце, будто до этого оно было каменным и неслышным. Девушка боялась ослабить объятия и выпустить из рук то, что она давно так желала вернуть.
— Что с тобой, дочка? — спросил папа.
— Па, — затем Лирет обняла его, почувствовав колючую щетину.
Когда очередь дошла до братика, тот немного попятился, но всё же поддался. Лирет прижала его к себе.
— Ну прекрати! — закапризничал братик. — Ты
— Неужели я дома? — всё ещё не верила девушка. — Я же дома? Правда?
— Разумеется, — кивнула мама.
— Где же ты ещё находишься? — проворчал братишка.
— А как же война с демонами? А армия? — недоумевала Лирет.
— Армия? — папа расхохотался. — Посмотри на себя — ты такая крошка. Какая тебе армия?
— Нет никакой армии, — радостно сообщила мама. — Ты, наверное, переутомилась.
Лирет воссияла от счастья и от чувства, что всё произошедшее с ней случилось не по-настоящему. Она несмело уселась за стол и уставилась в тарелку с горячим супом. Как же давно она не пробовала домашние супы! По крайней мере, Лирет так показалось. Она жадно принялась есть, обжигая язык и чувствуя мамину улыбку.
— Как твоя скрипка? — поинтересовался папа. — Не нужно отремонтировать? Ты играешь на ней так долго — может, сделать новую?
— Нет, меня эта вполне устраивает, — ответила Лирет, надкусывая краюху хлеба.
— Не хочешь нам сыграть что-нибудь? Я давно не слышал твоей музыки, аж соскучился.
— А вот что — неси скрипку сюда, — предложила мама.
— Да, сейчас, — девушка воодушевлённо поднялась из-за стола.
Она, чувствуя себя настоящим ребёнком, которого одарили тёплым родительским вниманием, поспешила наверх в комнату: скрипка должна была быть там. Лирет ворвалась туда, ища картинку в виде скрипичного футляра, но взгляд цеплялся только за размытые мелочи.
— Где же она? — Лирет начинала сердиться, потому что слишком спешила.
Она осмотрела каждый угол комнаты, заглянула в шкафы и ящики, сунула красный от злобы нос под кровать. Пусто везде. Девушка побоялась, что скрипка осталась там, и из последней надежды заглянула на балкон. Из груди выпорхнул облегчённый вздох: футляр лежал прямо на перилах. Странно, что не упал вниз. Лирет осторожно сняла его оттуда и, ощутив на себе скольжение чужого взгляда, посмотрела на балкон напротив.
Седой курил сигарету, стряхивая пепел в баночку из-под лапши. Он снова был в тёмной толстовке, как и в прошлом сне. Завидев Лирет, парень макнул недокуренную сигарету в пепел.
— Ты что здесь делаешь? — изумилась девушка, забыв про то, что собиралась вернуться на кухню.
— Разве я не должен быть здесь? — чуть изогнул бровь тот.
— Ты меня преследуешь. Не надоело?
— И ты и я у себя дома, — невинно пожал плечами Седой. — Здесь нет никакого преследования. Всего лишь интересная игра судьбы, которая хитрыми ходами заставляет нас постоянно сталкиваться друг с другом.
— Ты ведь даже плохо шутить не умеешь, — проворчала Лирет. —
Лицо Седого несколько изменилось, и ей показалось, что он чуть улыбнулся. Это было напоминание о том, что она до сих пор была в сне, ведь настоящий Седой никогда не улыбался ни с того ни с сего. Он вообще был обделен таким спектром эмоций.
— Ещё будет время всё сказать, — сказал парень.
Как по велению его слов, небо сделалось багровым, окунув город в тревожные краски. Лирет почувствовала, как под ногами дрожит балкон. Затем он с грохотом рухнул вниз.
— Подъём! — её растолкал кто-то из солдат, выцепив из сна.
Девушка подскочила, выронив скрипку, с которой уснула в обнимку. В сонном оцепенении, Лирет попыталась сориентироваться в поднявшейся суматохе. В казарме горел красный свет, в воздухе гудели топот и крики. Стряхнув с себя сонливость, девушка тотчас вернула скрипку в футляр, накинула плащ и нырнула ногами в берцы, собравшись с такой скоростью, какой могла похвастаться не каждая девушка. Лирет надеялась, что пока Вечный с его нерушимой защитой здесь, им не придётся подрываться ночью и видеть красный свет.
По пути к выходу девушка успела разобрать среди гомона солдат, что у самого подножия крепости, внутри барьера, возник портал демонов, которые гурьбой осадили стену и теперь упорно пробивали защиту барьерщиков. Демоны отличись меткостью в этот раз да такой, что величие парящего архипелага обрушилось в эту самую ночь. Лирет не знала, зачем её подняли, однако такая обстановка однозначно не вдохновляла на сон. Девушка, хромая, двигалась туда, куда нёс её поток солдат. Уже на улице кто-то дёрнул её за руку — Лирет даже не увидела, кто именно — и поволок за собой, пытаясь перекричать роящийся всюду шум.
— Держи барьер у люка! — дошёл до неё крик, и солдат разжал руку.
Он быстро исчез среди снующих беспокойными тенями барьерщиков. Про какой люк имели в виду, девушка сообразила сразу и направилась к своему месту, минуя хаос. С приближением на неё нашло нехорошее чувство.
Барьерщик, который работал в ночной смене, едва справлялся в одиночку. Из-под земли вырывался неистовый звериный рык, от которого искажался барьер. И вот защита разбилась. Крышка люка отлетела, как картонная, а растерявшегося солдата отшвырнула выросшая из люка когтистая лапа — Лирет успела только заметить, как когти подбросили в воздух кровавые брызги. Девушка бросилась в дом, откуда она поддерживала защиту во время экспериментов: там должны были остаться сильные печати. Ощущение чужого преследования поджигало пятки. Лирет забралась в дом, но тут грохот прошиб в стене дыру. На полу расплескалась шипящая зловонная жидкость. В пробоине засветился жёлтый глаз, размером с человеческую голову. От демонического взгляда девушку затошнило. Она бежала на самый верх, слыша, как зверь следует точно по следу. Он запомнил барьерщицу, и теперь её прана стала для него манком.