Сказания о Дьяволе согласно народным верованиям. Свидетельства, собранные Клодом Сеньолем
Шрифт:
В Сувиньи колдун, когда в него «вселился дьявол» (именно это выражение было употреблено), стал касаться всех, кто попадался ему под руку, и несчастный, на которого наслали порчу, начинал тявкать, как собака. Если он отправлялся в церковь, чтобы снять порчу, его завывания прекращались, но язык все еще конвульсивно двигался.
Современный колдун ничем не отличается от своего средневекового собрата. Обряды, к которым он прибегает, часто модернизированы, но они берут начало от традиционных обрядов, тех, о которых написано в книгах по черной магии; колдуны, научившиеся этим обрядам от дьявола, передавали свое умение ученикам. Наиболее классическим примером является «наведение порчи», «преступный» обряд, старый, как мир (свидетельства тому — фигурки бизонов, проткнутые во многих местах, найденные в пещерах первобытного человека Норбером Кастре) и появившийся при дворе французского короля в XVI веке благодаря знаменитому Руджери, итальянскому астрологу Екатерины Медичи.
Колдун — это, собственно, тот, кто наводит порчу. Он наводит ее на животных, на растения и, прежде всего, на людей. Чтобы они заболели, чтобы они умерли. Он также наводит на них сглаз.
Чтобы достичь своих целей, колдун обычно собственноручно лепит из воска фигурку, над которой он произносит магические слова. Таким образом, фигурка получает черную силу. Фигурку (которую в наше время часто заменяют бычье или баранье сердце) затем прокалывают иголкой. Фигурка является образом врага, которому надо причинить зло. Последний, как уверяют посвященные, примерно через неделю начинает чувствовать страдания, причину которых не может устранить обычная медицина. В принципе, жертва должна через сорок дней погибнуть.
Подобные фигурки (восковые, деревянные, глиняные) можно увидеть в Кембриджском музее, в Великобритании. Но в наше время это не только экспонаты, предназначенные для музеев: автор этой книги лично видел две такие фигурки в Париже не далее, как в начале этого года, они не так давно служили для черных дел.
Проклятья, наиболее изощренные в своих разновидностях, как пишет Ролан Вильнев, также осуществляются посредством амулетов, забивания гвоздей, вбивания кольев и завязывания шнурка — с помощью методов, которые хотелось бы считать отжившими, но которые еще пользуются определенным успехом. И он приводит абзац из книги «Святилище Сатаны» (1891):
«Жаба, которой дают имя того, на кого хотят наслать проклятье, также иногда заменяет восковые фигурки; но сами церемонии насылания проклятья остаются одинаковыми. Другой способ заключается в том, чтоб связать живую жабу волосами, которые нужно заранее достать; плюнув на этот нечистый предмет, его закапывают под порогом своего врага или в любом другом месте, где он вынужденно бывает каждый день».
«Амулет», как водится, спрятанный колдуном под порогом объекта проклятья, для того, чтоб он топтал его ногами и сделал еще более пагубным, может представлять собой сердце животного (голубя, быка или теленка), змеиную кожу, жабу, внутрь которой положены различные «ингредиенты» (волосы, ногти, остатки облатки, куски одежды и т. д.). Одна замужняя женщина, пишет Дель Рио — ученая иезуитка и демонолог, жившая в XVII веке, «из-за проклятья своей соседки, тоже ведьмы, так тяжело заболела… что у нее постоянно болел живот… как если б ее желудок был проткнут двумя ножами. Единственным средством избавиться от этого было раскопать землю около дверного порога (это сделал возлюбленный колдуньи), и там нашли амулет, а именно некую восковую фигурку длиной в пядь, проткнутую со всех сторон; две иглы были воткнуты в оба бока фигурки; на ней были кусочки ткани… Все это было брошено в огонь, к женщине вернулось здоровье, но не полностью… видимо, говорила она, там еще что-то осталось спрятанным, и этого уже не найдешь…»
Таковы «классические» рецепты насылания проклятий в Европе. Сегодня к использованию жабы еще прибегают в Северной Африке; также используют птичье сердце, проткнутое булавками, очищенную змею, фигурки из воска или из муки, которые в определенные дни календаря кладут на кладбище. Индейский обычай задействовать кости шестидесяти четырех различных животных, описанный в работе аббата Дюбуа (1825), а к ним стоит добавить также «кости мужчины, родившегося в воскресенье в первый день новолуния, и женщины, родившейся в пятницу», — еще не предан забвению. Вероятно, так же обстоит дело и с фигурками из земли, изображающими свиней, которые в Древнем Китае прятали в доме врага; и с образцами слюны, которые колдуны с Маркизских островов смешивали с древесными листьями? Кто знает, быть может, пастухи из Беарна все еще выливают содержимое яиц, чтобы положить внутрь скорлупы какие-нибудь кусочки ткани, волос и т. д., украденные у всех людей в их местности, которым они желают собачьей смерти?
Вот что господин Бертран смог отыскать по данной теме в 1943 году в кантоне Ларошфуко:
«Колдун начинает спрашивать своего просителя и в ходе этого разговора старается узнать о его личной жизни, есть ли у него где-нибудь спрятанные деньги и сколько, с какими соседями он состоит в плохих отношениях, и иногда таким образом он узнает имя того, кто наслал порчу; именно над этим именем колдун и колдует:
„Хотите, — спрашивает он, — чтоб он умер, истощенный болезнью, или чтобы с ним произошли те же несчастья, которые он на вас наслал?“
В зависимости от ответа колдун делает грубую фигурку указанного человека и, произнеся слова „Отмсти, Сатана“, он втыкает булавку в глину, еще сырую, в то место, где должно находиться сердце. Это тот талисман, который проситель унесет с собой; в эту фигурку он должен будет в течение тридцати дней втыкать булавки — во все части тела. По истечении этого времени проклятье исполнится».
В зависимости от обстоятельств булавки втыкают в течение трех дней подряд или девяти дней подряд. Видимо, этот обычай был в ходу в Сен-Морис-де-Лион, но мы не были тому свидетелями. Порча будет наиболее надежной, если колдун сможет прицепить к фигурке «какую-нибудь вещицу» жертвы (обрезки ногтей, волосы и т. д.). Этим способом, несомненно, воспользовались колдуны, замешанные в деле Жори: Д…, на которого навели порчу, вынужден был носить бороду и волосы во всю длину.
Уже «в Средние века порча с помощью фигурки оказывается недостаточно результативной, или, скорее, слишком сложной в осуществлении, потому что колдун должен быть достаточно умелым, чтобы фигурка получила сходство с человеком, которого надо сглазить». Несомненно, именно из-за этих трудностей наши современные колдуны работают с фотографиями, что объясняет нежелание наших крестьян отдавать другим свои фотографии.
Местом, в которое втыкали булавки, была область сердца; колдун упрощал свою задачу, заменяя фигурку сердцем животного: в области Конфоланс это сердце быка, теленка, барана или цыпленка, которое вырывают из животного, пока оно еще бьется, и в которое втыкают булавки одновременно с произнесением слов проклятья, которые нам неизвестны. Затем сердце кладут в новый горшок, накрывают крышкой и ставят подсушиться в печь или же, и это более действенно, кладут под порог жертвы. В кантоне Крабанэ Ружье отмечает случай, когда сердце быка было зарыто во владении проклинаемого перед восходом солнца. Произнеся слова, которые человек, поведавший эту историю, также не смог запомнить, заклинатель, пятясь, отошел назад на то место, где он сделал первые три шага. В области Сентонж булавки часто заменяли на шипы боярышника.
Сердце может также служить средством разрушения чар.
В этом случае используют сердце теленка или барана; колдун приготовляет его особым образом, протыкая гвоздями, следуя ритуальным обычаям. Иногда проситель делает все сам, сверяясь с указаниями колдуна, в том месте, где было наложено проклятье. Как бы то ни было, во всех случаях, чтобы снять заклятье, сердце нужно зарыть в том же месте, где был произведен обряд снятия порчи.
Часто используют тот же орган, который хотят поразить у жертвы: печень, легкие, «внутренности» черной курицы, порезанные на куски.