Сказания о Дьяволе согласно народным верованиям. Свидетельства, собранные Клодом Сеньолем
Шрифт:
В Дофине только кюре может остановить огонь. Вот история об этом, услышанная в тех краях (мне поведали ее сами свидетели произошедшего), история о происшествии, которое имело место в общине Сен-Андре-ле-Газ около тридцати лет назад. Декабрьским вечером (в 1896 или 1897 году) по неизвестной причине огонь разгорелся в жилом доме, где жили четыре человека. Ветер дул довольно сильно, и возникла угроза, что пожар, который еще только начинался, разгорится сильнее. В деревне не было пожарного насоса, а помощь соседей не увенчалась особенным успехом. Что делать? «Предупредить бы мсье кюре», — сказал один из присутствующих. Сказано сделано. Мальчик побежал за кюре, и менее чем через четверть часа последний явился. Толпа почтительно посторонилась. Тогда кюре с серьезным видом перекрестился, открыл книгу, которую принес с собой и, читая, неторопливо стал прохаживаться около горящего дома. Это было все, что он сделал; затем он сразу же вернулся к себе, приказав жителям продолжать заливать пламя водой. И ветер, который до тех пор сильно дул, практически сразу утих, и пожар удалось потушить менее чем за полчаса.
Все свидетели были уверены, что огонь остановил кюре, произнеся секретные заклинания, известные ему одному. Никто так и не узнал этих заклинаний; и однако же, все знали, что они содержатся в «нечистых книгах», таких, как та, что принес кюре. Все знали также, что на кюре, в то время как он ходит вдоль дома, не должна была попасть ни одна искорка, ни малейшая горящая частица, иначе он бы умер. Все это произвело на толпу глубокое впечатление, как сказали мне двое, сообщившие мне эту историю и которые, я повторяю, были свидетелями происшествия. Им тем легче верить, что даже в наши дни многие твердо убеждены в том, что кюре может остановить огонь, и в подтверждение приводят соответствующие примеры. Молодежь, однако, смотрит на это скептически, к великому огорчению стариков.
В Кестлаке, близ Ферретт (в Сендго) жила одна старуха, злобная и сварливая, а служанкой у нее была девушка удивительной красоты. Эта старуха не знала, что бы такое сделать, чтобы навредить прекрасной девушке, которой она, вероятно, завидовала. Когда наступал вечер, она заставляла ее прясть до полуночи; после чего она запирала ее на чердаке.
Однажды ночью служанку разбудило доносившееся из соседней комнаты ворчанье. В темноте виднелась замочная скважина, через которую пробивался свет. Она заглянула в нее и что же увидела? Составленные в круг плетеные колпаки из соломы, такие, которыми закрывают кусты шиповника, чтобы они не замерзали, пряли льняную пряжу, а сверху у них были человеческие головы, которые ритмично покачивались. Испуганная служанка убежала и спряталась под одеялами.
На следующее утро она потребовала расчета, завязала свой узелок и без сожаления перешагнула порог дома старухи, которая сказала ей на ушко: «Я знаю, почему ты уходишь. Но берегись, если ты скажешь о том, что ты у меня видела, хоть одной живой душе и даже неживому предмету».
Прошло три года, в течение которых у красавицы язычок так и чесался. Однажды вечером, на посиделках, она описала плетеные соломенные колпаки с человеческими головами. Тут все присутствующие задрожали, а красавица начала раздуваться, раздуваться так сильно, что стала похожа на наполненный воздухом мочевой пузырь свиньи. У нее был жар, и на нее было страшно смотреть.
Между тем, однажды ночью в Кестлак после долгих лет отсутствия вернулся один юноша, который был в нее влюблен. С дипломами в кармане он спешил увидеть свою красавицу; он пошел самой короткой дорогой, через лес. Внезапно он остановился, замерев от ужаса.
На поляне старуха возглавляла собрание соломенных колпаков с человеческими головами. Она говорила: «Хорошую шутку я сыграла со своей красивой служанкой, которая стала теперь пугалом. Если она подержит ступни в молоке трех самых старых черных коров деревни, она тут же выздоровеет. Но она никогда не узнает, что делать. Проклятье, которое я на нее наслала, — надежное проклятье!».
Пропел петух. Колдуны исчезли. Юноша, весь дрожа, продолжил свою дорогу, спрашивая себя, кто же такая эта служанка, на которую старая ведьма наслала проклятье.
Прибыв в Кестлак, он с улыбкой на губах вошел в дом своей красавицы и обнаружил только наполненный воздухом мочевой пузырь свиньи. Его разочарование было безмерным (но история умалчивает, воспользовался ли юноша средством, о котором говорила колдунья).
Посреди леса, которым окружен Пти-Баллон, открывается поляна, где течет чистый источник, рядом с которым было несколько ферм. Это место когда-то называли Дафельсан.
Когда умирал какой-нибудь житель одной из этих ферм, его хоронили у подножия дерева, на ствол которого затем прибивали металлический крест. По мере того, как дерево росло в толщину, крест все больше углублялся в ствол и, в конце концов, исчезал. Таким образом, лесорубам эти кресты часто попадают на зубья пил.
Старый бук, который уже давно поглотил свой крест, указывал в Дафельсане на могилу у обочины дороги, и никогда люди не проходили мимо, не вспомнив историю Катрин и украденного топора.
Дело в том, что мужем Катрин был колдун, который, помимо других секретов, знал и секрет, позволявший возвращать обратно все украденные вещи. Для этого ему было достаточно повертеть свой точильный круг, и тотчас на его глазах все пропавшие вещи одна за другой возвращались в дом, как будто их тянули на веревке. Но однажды, когда Катрин пошла на рынок, в то время как фермер хотел нарубить дров, он увидел, что топор тоже пропал. Накануне, в воскресенье, на его ферме было много народу, и на топор, несомненно, было кому позариться.
Фермер-колдун, которому понадобился его инструмент, решил его вернуть и стал крутить точильный круг. Похититель и топор находились тогда в Гебвилере, и оба были весьма озадачены, потому что как только круг в Дафельсане начал крутиться, топор стал двигаться, подпрыгивать, танцевать, колотиться вправо и влево, толкаться в дверь, любыми средствами пытаясь выбраться из дома. Похититель наблюдал за всеми этими движениями, сначала с удивлением, затем с беспокойством и страхом, и он бы ничего другого не желал, как только вернуть топор его хозяину, если б не боялся себя выдать. Больше всего он боялся, что к нему кто-нибудь придет. Так как он в тревоге смотрел в окно, чтобы убедиться, что никто не идет, он увидел проходящую Катрин, которая возвращалась в Дафельсан. Он тотчас же ее позвал и отдал ей топор, под смешным предлогом попросив прощения.
Между тем, точильный круг крутился, и он крутился так сильно, что Катрин, не знавшая хорошенько почему, чувствовала, будто ее кто-то толкает все сильнее и сильнее, чтоб она быстрее возвращалась, ускорила шаг, торопилась и бежала, так что когда она вернулась в Дафельсан, с бьющимся сердцем, выбившись из сил, задыхаясь, она не могла выговорить ни одного слова. Топор нашелся, но бедная Катрин, бойкая на язык, которым она так хорошо сплетничала, потеряла дар речи.
С того самого дня, пусть даже ферму в Дафельсане обворовывали, грабили, фермер не крутил больше свой точильный круг из страха, что вместе с пропавшими вещами вернется и язычок его супруги.