Скажи герцогу «да»
Шрифт:
Изобел прикусила губу и отступила на шаг назад.
— Простите, миледи, я не имела намерения обсуждать его.
Дженис виновато вздохнула, пощипывая щеки, чтобы придать им румянца.
— Все в порядке. Я знаю, как легко потерять голову из-за мужчины. Со мной случилось такое однажды, и было ужасно неприятно, когда все закончилось. Так что я стараюсь больше не попадать подобные ситуации.
Глупец Финн. Слава богу, с ним давно покончено.
— Но ведь это случилось давным-давно, не так ли, миледи?
— Достаточно
— Вы правы. — Изобел скромно опустила глаза. — Вот у меня такое хрупкое сердце. Я вообще девушка хрупкая.
— Да уж… — улыбнулась Дженис, вспомнив, как Изобел однажды подняла на вытянутых руках два битком набитых чемодана.
— А почему вы смеетесь? — Изобел повернула голову и с подозрением посмотрела на хозяйку.
— Все в порядке! Как обычно, тебе удалось поднять мне настроение без особых усилий. Нам и в самом деле пора прекратить всякие разговоры о событиях сегодняшнего утра, какими бы незабываемыми они ни были. Пора готовиться к ужину, если тебе не кажется, что у меня еще есть несколько минут, чтобы почитать.
Раздался стук в дверь, и Дженис с камеристкой переглянулись.
— Полагаю, следует открыть, — неуверенно проговорила Дженис.
— Я немедленно избавлюсь от любого, кто бы там ни был. — Решительно прищурившись, Изобел распахнула дверь, словно намеревалась противостоять льву.
За дверью стояла сиделка герцогини, сохраняя на лице все то же неприветливое выражение.
— Входите, миссис Пул, — пригласила Дженис, обеспокоившись: ей важно было все, что касалось герцогини.
— Миледи, у меня к вам пос-с-слание.
Изобел часто заморгала от неожиданности, услышав резкий свист.
— И какое же? — поторопила Дженис сиделку.
— Леди Холс-си пробудилас-сь и заявила, что не попрощалась с-с вами.
— Герцогиня так быстро уснула, что у меня не было такой возможности, — в некотором недоумении проговорила девушка: неужели сиделка проделала столь долгий путь, только чтобы сказать ей это?
— Да, но вскоре проснулась.
— Как… королева? — Дженис уловила некоторое колебание в ее тоне.
Изобел явно ничего не понимала — ведь хозяйка еще не рассказала ей, что мистер Каллахан был прав: вдовствующая герцогиня воображает себя королевой — во всяком случае, какое-то время.
— Нет, как ее с-светлость. Она справилась о внуке, и я с-сказала, что он скоро навестит ее. Только она этим не удовольствовалась и даже немного поплакала.
— О господи! — Сердце Дженис болезненно сжалось. — А что же вы?
— Я… я предложила ей новый нос-совой платок, а также раздвинула занавески, что, похоже, ее подбодрило.
— В самом деле? Очень любезно с вашей стороны, миссис Пул.
Сиделка растерянно взглянула на Дженис:
— Затем она чихнула, и… ну, вы знаете, что произошло.
— Она стала королевой.
Шляпная
Сиделка молча хмуро посмотрела на служанку, и та беззаботно заявила:
— Не стоит обращать на меня внимание. — Хотя глаза ее выдавали, что ей страшно любопытно узнать как можно больше.
Взгляд миссис Пул снова обратился к Дженис.
— Ее величество приказала передать послание молодой леди, которая недавно посетила ее — «умной талантливой разочарованной леди», как она сказала, — немедленно.
— И вы полагаете, она имела в виду меня?
— Конечно, вас, миледи! — вмешалась Изобел. — Я ничего не знаю о разочаровании, но вы, безусловно, умны и талантливы.
— Спасибо за комплимент, Иззи, — улыбнулась Дженис. — А вы продолжайте, миссис Пул.
Сиделка сделала глубокий вдох.
— Ну и кроме того, вы единс-ственная, кто навес-стил ее за вс-се время болезни.
Дженис ужаснулась:
— Вы хотите сказать, ни одна из этих молодых леди у нее не была? И мисс Бренсон тоже?
— Именно так. Как, впрочем, и все другие, кто побывал в поместье.
— И много таких? — полюбопытствовала Изобел.
— Дос-статочно, — холодно ответила сиделка. — Но это с-совершенно не ваше дело.
Изобел едва не вспылила, но хозяйка жестом ее остановила.
— Очень печально, что леди Холси мало с кем общается, кроме вас, миссис Пул. Но ведь герцог навещает ее регулярно, не так ли?
— Раз в день. Он приходит к трем часам, они с ней остаются наедине, а я в это время пью чай.
— Очень великодушно с его стороны. — Дженис прибыла как раз в это время, и теперь, когда узнала, почему он оставил ее, сочла его отсутствие за чаем весьма трогательным.
Миссис Пул согласно кивнула:
— Он очень ей предан.
Похоже, он действительно любит свою бабушку.
— Так что же все-таки это за послание? — Дженис уже начинала терять терпение. — А то, наверное, мне пора спуститься к ужину.
— Я с-сама ничего не поняла, но ее величество с-сказала… — Сиделка мгновение поколебалась. — Она с-сказала, что вы должны говорить «нет». И что ес-сли проигнорируете ее с-совет, то вы полная дура.
Дженис почувствовала, как у нее отвисла челюсть — видно, слишком долго общалась с Изобел, — и быстро закрыла рот.
— И это все?
Сиделка утвердительно кивнула:
— Причем очень на этом настаивала. Прежде чем снова заснуть, все твердила: «Нет, нет, нет».
Дженис едва не стало дурно, но она ухитрилась спокойно улыбнуться, прощаясь с миссис Пул.
Сиделка, разумеется, ее улыбку проигнорировала.
— Боже милостивый. — Изобел в изумлении уставилась на Дженис. — Она свистит, как птица, весь день напролет, а выглядит так, что вызывает оскому, как лимон. Вы хоть поняли, в чем суть ее послания, миледи?