Сказка Ветра
Шрифт:
Я стал переодеваться, и тут из-под кровати высунулась усатая морда.
– Если я выйду, драться не будешь?
– спросил кот.
Я вспомнил, я давеча вышвырнул его из комнаты за шкирку.
– Не буду, - пообещал я.
– Только ты сам уйди от меня подальше.
– Только кое-что скажу, ладно?
– Ладно, - ну что я мог сказать? Пурген, просящий разрешения что-то сделать, - зрелище, на которое стоит посмотреть.
– Я специально под кроватью спрятался, чтобы получше тебя рассмотреть, когда придешь, - сказал кот.
– Зачем?
– не понял я.
–
– Такого я вообще никогда не видел, - Пурген для убедительности выпучил глаза.
– Ты у нас феномен.
– В смысле?
– насторожился я.
– У меня, что, рога выросли?
– У тебя аура посерела, - значительно сказал Пурген.
– Чего?
– Раньше она была белая, что говорило о твоей принадлежности к белым магам, - пояснил он, - потом кто-то, черный маг, который за тобой следил, слегка запачкал ее черным. Но теперь она серая. СЕРАЯ! Однотонно серая. А такого не бывает.
Я пожал плечами, меня это не слишком взволновало. Серая, так серая.
– Лучше бы она вообще исчезла, - высказался я.
19 глава
24 октября.
Многие события по-разному влияют на нашу жизнь, то улучшая ее, то делая ее невыносимой… А некоторые потери делают нас сильнее…
В ту ночь я спал плохо, ворочался с бока на бок. "Что же это я делаю?" - это мысль упорно висела у меня в голове. Вот уже пять дней, как я не пользовался магией, я не хотел ее использовать, не хотел, и, в то же время, мне ее не хватало. Но магия - это смерть. Что же мне делать? Что же я уже натворил?
Когда мысли затихли, и я уснул, меня стали мучить кошмары. Я видел плачущего Захара, взбешенного Красова, родителей Бардаковых, Акварель, которая зачем-то поселилась в канализации с моим колечком. И, наконец, сквозь эту бредовую шелуху пробился Сашка, целый, здоровый, улыбающийся. "Не морок ли Захара?" - подумалось мне, но спустя мгновение я уже и думать об этом забыл.
– Что же ты делаешь?
– спросил меня Бардаков.
– Сплю, - честно ответил я.
Он звонко рассмеялся:
– А ты не спи, ты живи.
– А разве я не живу?
– удивился я.
– Ты влачишь существование, а ты живи по-настоящему, - и его образ начал таять.
– Стой!
– закричал я.
– Не уходи!
Но он растаял, а я проснулся и сразу же понял, что больше не усну.
За окном начало светать. Было еще очень рано, но я больше не мог лежать в постели. Мне нужно было подумать. Серьезно. О том, что я буду делать дальше. Не дома.
Я стал одеваться, уже зная, куда податься. Лучше думается всегда на открытых пространствах.
За пятнадцать минут я привел себя в порядок. Теперь передо мной встала другая проблема: как добраться до места. Транспорт в такую рань не ходит. Передо мной был выбор: ждать еще два часа или же использовать заклинание Короткого пути. Ждать я бы не выдержал, но использовать магию?…
"Черт с ней", - наконец, решил я и прочел короткое заклинание, которое знал, как свои пять пальцев, и сделал шаг.
Через миг меня окружали кладбищенские оградки.
Сашка похоронен здесь.
Здесь же погребены и родители.
Я очень давно не был у них. Я пытался заверить сам себя, что ходить на кладбище не нужно, что они все равно мертвы, а поход сюда - всего лишь дань традиции. На самом ли деле я так думал? Не знаю даже, но бабушка ездила сюда прибирать и на родительские дни либо одна, либо со Светкой.
Только сегодня я вдруг понял, почему же так отчаянно не хотел появляться здесь. Я просто-напросто боялся. Боялся сесть перед этим сдвоенным памятником и разрыдаться, как ребенок, словно мне снова семь лет. И понял я это именно потому, что едва я появился здесь, слезы встали в горле. Нет, плакать нет смысла, слезы не помогут, я уже не маленький, нужно решать проблемы самостоятельно, а не прятаться за кого бы то ни было, даже если эти "кто-то" папа с мамой.
– Простите, что не приходил, - прошептал я, проведя ладонью по шершавой поверхности памятника.
– Я никудышный сын. Но если вы меня, правда, слышите, я хочу, чтобы вы знали, я вас очень люблю…
Я просидел перед двумя могилами до рассвета, пытаясь разобраться в своих эмоциях и поступках. Но я так ничего и не решил. Я не хотел пользоваться магии и не мог жить без нее.
Когда совсем рассвело, я поднялся и прошел между могил в другой конец кладбища. Дошел до свежей могилы с надписью на памятнике: "Бардаков Александр Сергеевич" и остановился. Словно в землю врос. А с фотографии на меня смотрело улыбчивое лицо.
– Привет, - негромко сказал я.
– Знаешь, я до сегодняшнего дня никогда не разговаривал с мертвыми, а сейчас вот не могу просто молчать. Когда я проснулся утром, я почувствовал, что должен прийти сюда. Будто здесь меня ждут. Я много думал о том, что с тобой произошло, наверное, слишком много. Но ты, как никто другой, знаешь, что я впадаю из крайности в крайность.
В небе пролетела ворона, насмешливо каркая надо мной. Но мне было все равно. Я должен был выговориться, иначе, я чувствовал, просто свихнусь. А может, к тому времени я уже рехнулся, раз разговаривал с теми, кого больше нет на свете. Но для меня они были, и я знал, что будут, пока я сам не умру.
И я говорил:
– Недавно моя жизнь сильно изменилась, с твоей смертью произошла новая ломка привычного. И теперь жизнь меняется и меняется с каждой секундой, и с той же стремительностью изменяется мое мнение о ней. Вчера я хотел умереть, а сегодня мне хочется жить. Я впервые встретил девушку, с которой мне хорошо просто разговаривать. Наверно, это и есть любовь. Ты говорил, что она любила меня еще в школе. За что? Честно говоря, искренне не понимаю, по-моему я редкостный идиот… А еще вчера я до глубины души разочаровал человека, который в меня свято верил. Он сказал, что меня презирает. И он прав, я это понимаю. Прав целиком и полностью. Но я не знаю, что мне делать. Я не хочу быть магом, нести такую ответственность, но только проблема в том, что эта ответственность уже на мне.