Скорбь преисподней
Шрифт:
Яроврат шагал ускоренно, стараясь не обращать внимание на речи безумца, брезгуя общением с недостойным, по его мнению, человеком, аморальным и падшим. Но бред попрошайки, его последние слова вызвали интерес у героя, и он сбавил ход.
– Я говорю: нечистая, она ничего не делает просто так, и нет в ней ни великодушия, ни благосклонности; всё в корыстных целях; испокон веков брата нашего дурит. Вот пообещает в обмен на душу любимого родственника от мук избавить, тяжело больного, конечно же. А после сделки больной раз, и умер; и вроде сделка состоялась, и все условия соблюдены… Или фарт в обмен на душу выдаст бедному-больному
– А ты, горемыка, я смотрю, много знаешь о нечистой?!
– А то как же! Плавали, знаем… Да и читал много к тому же.
– Ну раз ты такой правильный и хороший, и… я предполагаю, веруешь в Бога…
– Верую, верую в спасителя нашего, единственного творца и защитника.
– Тогда объясни: как он допустил такое? Как ты оказался на улице, в этих лохмотьях… Да чёрт с тобой, ты, может, и дрянь! Как он допускает эти слёзы несправедливости?!
Яроврат молча ждал ответа – он был ему нужен, чтобы оправдаться перед самим собой за сделку, и через какое-то время ответ последовал:
– Господь делает всё, что в его силах. А несправедливость он видит и каждому воздаст по заслугам, когда время придёт.
Ответ показался герою знакомым, такую речь ему уже толкал однажды священник, не совсем понимающий, по мнению Яроврата, значение слов «слёзы несправедливости». Чего там воздавать по заслугам, когда надо невинных спасать – рассуждал бессмертный. Например, детей из той перестрелки; легче что ли им станет, когда Бог воздаст по заслугам убийце, умершим естественной смертью, при глубокой старости. А может, он вообще раскается под старость лет, и тогда по законам христианским Бог простит ему все грехи при жизни и даже пустит в свою обитель, в рай.
– А ты, Яроврат, так смело не рассуждай, – возмущённо ответил попрошайка на мысли героя. Ибо не знаешь ты правды и не ведаешь гнева божьего, и, что случится с убийцами, не догадываешься. А сделка твоя… Подумай ещё раз хорошенько и выбрось монету пока не поздно.
– Что? Что ты ска…
Но речь героя неожиданно прервалась от вновь испытанного, за сегодняшний день уже второй раз, шока. Повернув голову назад, там, откуда раздавался голос попрошайки, Яроврат ничего не обнаружил, он шёл один.
В городе, где проживал Яроврат, энтузиастами был создан клуб ветеранов «Буйные есть». Несмотря на то, что война ещё не канула в Лету, она уже умудрилась обрасти собственными ветеранами и героями. Вступив в клуб с целью скрасить синие вечера, Яроврат нашёл там единомышленников и родственные души, пусть и не делил поле боя не с одним из них. Посиделки происходили вечерами пятницы, когда в баре у Шерстяного, иногда на заброшенном военном полигоне в лесу, но чаще на квартире Старшины.
Старшина – это прозвище отмороженного наглухо, но уважаемого головореза. Он являлся крепким, подтянутым салдафоном, в годах расцвета сил, с холодным… мёртвым взглядом. От его взгляда сердце замирало и остановившаяся кровь стыла; точно, как у новобранца в строю от выкриков интересных оборотов речи злодея-старшины или хмурого прапора.
Но не поэтому его звали Старшина, и даже не потому, что он на самом деле служил в звании старшины, а после случая, когда он сдёрнул стенд с транспортировочного Урала, оголив содержимое кузова, где находился боезаряженный «Искандер» (оперативно-тактическая ракета), и, прыгнув за баранку, преградил им вражеский шквал огня по эшелону. Враги не сразу прекратили огонь, но когда разобрали содержимое Урала, холодный пот окатил их, и предохранители на автоматах щелкнули. Взрыв Искандера уничтожил бы всех, и ваших, и наших; но старшине терять было нечего, наших бы и так скосили… Пользуясь своим уважением, Старшина выпросил у знакомого генерала заброшенный полигон для нужд клуба, якобы реабилитировать пострадавших от войны. Но по факту там мы стреляли по банкам и погружались в королевство кривых, или же сначала погружались в королевство кривых, а потом стреляли по банкам; что так, что так, без разницы – на точность это не влияло, банки страдали редко.
Шерстяной – владелец бара «Пьяные кони», в прошлом являлся подрывником, как и все члены клуба, герой войны. Был контужен, правда, неизвестно когда – никто не спрашивал. А может, и не был, а контузию ему приписали из-за подрывного характера. Парень мог без явных причин вскочить из-за стола и похрустеть чужими костями, нелепо оправдываясь после содеянного. А Шерстяным его прозвали за повышенную волосатость. Ему бы больше подошло «орангутан» или «бешеный», так как при своём метр шестьдесят и пухлом телосложении в совокупности с повышенной волосатостью он походил на неадекватную обезьяну; но приклеилось «Шерстяной».
Вообще, контингент клуба – персонажи колоритные, яркие, все как на подбор.
Первое дело
Так появился смысл существования буйных.
Виктор попадал кием по шарам, а вот шары по лункам не попадали. Поэтому Виктор то и дело занимался натиранием буйка или выбором новой палки.
– Шерстяной, бильярд у тебя посредственный.
– Посредственный контрацептив был у твоего отца, а бильярд – отличный! Месяц назад сукно перетягивал, ну то, которое ты только что порвал, и кии, кстати, тоже освежил. Может, ты перестанешь себе льстить и пойдёшь за американку? Там соотношение размеров шар-лунка как раз по тебе…
Виктор профырчал что-то невнятное себе под нос, но совета послушал. Послышалось несколько коротких, глухих стуков, еле пробивших хрип старого магнитофона, точно кошка пробарабанила лапкой по двери, и за ними немедля дверь распахнулась, и в бар вошёл рослый, крепкий мужчина с гладко выбритой ухмылкой на приятном, круглом лице.
– Здравствуй, здравствуй, дорогой друг, – произносили шаги, последовавшие в сторону гостя. Что-то ты задержался.
– Ой, даа. Дома…
– Вот, держи.
– Я не…
– Держи, держи. Ты чего так долго?
– Да дома там… А хороший?
– Забористый! Что дома?
– Ну если только чуть-чуть. Неприятный, но… Вот-вот, ещё, хватит. Но срочный разговор. Оо, отличный виски. Что это?
– Самогон, сам его тут гоню. Что за разговор?
– На вкус как виски. Позже про это.
– Дорогой, виски – это и есть самогон. Парни, познакомьтесь, это мой старый друг Инокентий.
– Здравствуйте, господа, очень рад всем.
– Инокентий служил вместе со мной, хоть и пиджак, но хороший человек, к тому же отличный врач, – сразу обозначил Шерстяной. – Теперь он с нами.