Сквозь тусклое стекло
Шрифт:
— Константинес. — Потом всмотрелся и покачал головой: — Нет. Не похож. Но с первого взгляда, если не придираться, их можно перепутать.
— На это и рассчитывалось. Лифтер, охранники, дежурная по этажу с ним даже не разговаривали. Он же не говорит по-русски. И кому могло прийти в голову, что в отель забрался двойник с целью ограбления. Фокус сработал.
Майор предложил подвезти главного топ-менеджера до отеля, заметив, что тот приехал на такси. Они поехали к «Континенталю».
— Никак не могу взять в толк, как эти французы рискнули снять картину со стены, зная о сигнализации. Они же эксперты, опытные люди.
— Ну, тут есть очень простое объяснение, — начал объяснять Нечаев. — Сигнализация их не пугала, им никто ничего не сделает. А любопытство, которое заставило их приехать в Россию, должно было быть удовлетворено. Картину, которая висела в их номере, они хорошо знали: братья Морис и Жорж Леблан — главные эксперты аукционного дома Парижа. Эту картину купили на аукционе пять лет назад. Покупатель не русский. Стоила картина сумасшедших денег. И вдруг они видят ее в номере отеля. Фокус в том, что аукционный дом оставляет на холсте свои пометки, известные только им. Обратная сторона холста — вот что хотели увидеть братья Леблан. Для этого пришлось снять картину.
— Они убедились в ее подлинности?
— Разумеется. Теперь все об этом узнают. Ни один отель в мире не может позволить себе такой роскоши. В общей сложности мы пригласили девять лучших мировых экспертов по русскому искусству. Их вердикт не подвергается сомнению. Вы себе не представляете, как это отразится на нашей репутации. Через неделю отель получит статус, о котором другие и мечтать не могут. Гениальный ход.
— И вы окажетесь в глубокой луже, если весь мир узнает, что вас обокрали в первый же день.
— Это, к сожалению, правда. На карту поставлено все. Мы вложили в создание замка миллиард долларов. Таких отелей в мире три. Наш — четвертый по счету, но должен стать первым по значимости, иначе зачем вкладывать сумасшедшие деньги. Скандал для нас равен смерти. Мы уповаем на вашу помощь, больше нам рассчитывать не на кого.
— Гости уже разъехались?
— Большинство. Но журналистов и каленым железом не вытравишь. Наши газетчики подлили масла в огонь. Им, разумеется, верить нельзя, но дыма не бывает без огня, западные репортеры заняли выжидательную позицию и потихонечку собирают сплетни. Накапливают багаж. Это бомба с часовым механизмом, когда рванет, от нас мокрого места не останется.
9
Предстоящая встреча должна поставить точку в деле — так считал Веня Скуратов. Теперь, когда «Око света» попало в его руки, он мог себе позволить идти на рискованные шаги. Свидание было назначено в уютном ресторанчике в одном из спальных районов Москвы. Место удаленное, цены заоблачные, поэтому здесь никогда не было много народу. Скуратов давно присмотрел это местечко и обычно именно здесь ставил жирную точку в своих операциях, когда был окончательно уверен, что жертва, припертая к стене, согласится на любые условия. Сегодня его жертвой была Алина Борисовна Малахова, жена великого ювелира Печерникова, женщина высокого полета со скрытыми талантами и возможностями. Такую к стенке не прижмешь, она слишком независима и не считается с мнением света. О ее нетрадиционной ориентации знали многие. И что? Сплетни и пересуды Алину не волновали. Несмотря ни на что, купить колье или браслет в салоне Печерникова считалось престижным. Если на изделии стояло клеймо мастера, о цене никто не думал. Не имея козырей, с этой женщиной тягаться бесполезно, но у Скуратова был козырной туз.
Алина никогда не опаздывала на встречу, на этот раз тоже пришла вовремя. Метрдотель проводил ее к столику Скуратова, который уже выпил для храбрости коньяку и раскраснелся так, словно его обожгло солнцем.
Дама села напротив и осмотрелась. Все соседние столики пустовали. Похоже, кавалер позаботился об уединении. За холодность и бесстрастность Алину прозвали Снежной королевой. Она умела мгновенно оценивать ситуацию и поворачивать предложенные ей правила игры против соперника.
— Я могу предложить тебе шампанского? — подобострастно начал Скуратов.
— Нет. Я выпью пару рюмок водки за отведенные тебе полчаса.
Стол ломился от деликатесов и выпивки, но о водке Веня не подумал. Пришлось заказать.
— К чему этот спектакль? Ты мог бы приехать к нам домой. Речь пойдет о бриллиантах, как я догадываюсь. У меня нет секретов от мужа.
— У меня есть секреты.
— Хорошо. Выкладывай.
— Вы наняли полковника Кулешова, а мне платит банкир Гурьев. Слово «выкладывай» здесь не подходит.
— О'кей! Если ты хочешь продать информацию, я за нее заплачу. Вопрос в другом. Стоит ли она денег?
— Ты сомневаешься в моих талантах?
— Для того чтобы подглядывать в замочные скважины, больших талантов не требуется. Ремесло соглядатая никогда высоко не ценилось, а теперь особенно, техника работает на грани фантастики.
Алина вынула из довольно большой наплечной сумки приборчик, похожий на плоскую электробритву.
— Знаешь, что это?
Скуратов расплылся в улыбке:
— Сканер, чувствительный к работающим приборам.
— Многофункциональный. Начнем с того, что ты вынешь из кармана диктофон и выключишь его. Я не артистка в студии звукозаписи.
Веня вынул авторучку из нагрудного кармана пиджака и нажал кнопку движущегося стержня. Стрелка на приборе упала на ноль.
— Симпатичный диктофончик.
— Сорок минут беспрерывной записи. Не очень много.
— Вишневый джип «Лексус-350» твой?
— Мой.
— У тебя жучок стоит под задним бампером. Твоей деятельностью кто-то интересуется. Обвешался аппаратурой, а собственную машину не проверил. Думаешь, один ты умный?
Веня перестал улыбаться. Официант принес запотевший графинчик с холодной водкой. Алина сама налила себе рюмку и выпила, не предлагая тоста.
— Не думал, что моя скромная персона может кого-то заинтересовать.
— Их интересуешь не ты, а те, с кем ты встречаешься. Мне плевать, но другие могут обеспокоиться.
— Ладно. Разберусь и с этим.
— Так чем ты удивишь меня, Веня?
— Хочу спросить, сколько может заплатить Гурьев тому, кто вернет ему «Око света».
— Пять миллионов максимум.
— Долларов?
— Ну не рублей же.
— Тот залог, который он оставил вам?
— Мы у него не взяли денег, расписку тоже. Он оставил залог. Не денежный, но это не твоего ума дело.