Сладкий развратный мальчик (др. перевод)

Лорен Кристина

Мы идем мимо библиотеки, пересекаем зал, наполненный болтающими и пьющими людьми, которые кажется, затихают, когда я прохожу мимо них - а может просто я - параноик, но я все же так не думаю - и оказываюсь в широкой, блестящей белой кухне.

– Мы позже вернемся туда, они как волки, взволнованные из-за Анселя, и из-за встречи с тобой. Пусть достают его первого.
– Мари плескает мене щедро вино в бокал, и передает его мне, хихикая.

– Как вы говорите... "сила в стакане"?

– Жидкое мужество?
– предполагаю я.

– Да!
– она щелкает пальцами, и снова целует меня в щеку.
– Здесь куча хороших людей, и все они любят твоего мужа, так что и тебя

они полюбят. Оглянись, я познакомлю тебя со всеми за минуту!
– она бежит трусцой, когда звенит звонок, и жду ее, но кто-то входит в кухню, и я надеюсь это - Ансель – но это не он - и я разворачиваюсь к узкому, вытянутому окну с чудесным видом на Монмартр.

– Держу пари, этот вид никогда не устареет.

Оборачиваюсь и встречаюсь лицом с красивой, рыжеволосой женщиной, выглядывающей из французских дверей. Она, может быть, старше меня на несколько лет, у нее сильный акцент, настолько сильный, что у меня уходит несколько секунд на перевод того, что она сказала.

– Вид - великолепен.
– Соглашаюсь я.

– Ты американка? – Я киваю, и она спрашивает.
– Ты живешь здесь? Или гостишь?

– Живу, - отвечаю, а затем замолкаю.
– Ну... пока что. Это сложно.

– И замужем.
– Говорит она, указывая на кольцо.

– Да, - отвечаю, рассеянно покручивая кольцо на пальце. Странно, что это одна из первых вещей, которые она задает, после громкого объявления Кристофа, когда мы вошли пять минут назад.

– Как его зовут?

– Ансель, - говорю.
– Ансель Гийом.

– Я знаю его!
– Восклицает она, улыбаясь широко.
– Я знаю его на протяжении долгих лет.
– Наклоняясь, она заговорчески шепчет.
– Очень красивый и очаровательный мужчина.

Гордость перемешивается с тревогой в моей груди. Женщина кажется милой, но малость напориста. Словно, мы пропустили основное блюдо.
– Да, он такой.

– Так ты здесь учишься? Или работаешь?
– спрашивает она, потягивая красное вино из бокала.

– Я здесь только на лето.
– Объясняю я, немного расслабившись. Моя застенчивость может постоять в сторонке, рассуждаю я. Возможно, люди часто воспринимают ее напористость как агрессию.
– Осенью у меня начинается учеба.

– Получается, ты скоро уезжаешь.
– Говорит она, нахмурившись.

– Да... до сих пор пытаюсь решить когда.

– А что с твоим мужем? Его работа очень важна, не так ли? Он не может уехать из Парижа с тобой?
– Выражение ее лица ничего показывает, кроме вежливого интереса, но поток ее вопросов подводит меня к краю. Когда я долго не отвечаю, она начинает давить.
– Разве вы не говорили об этом?

– Амм...
– Начинаю я, понятия не имея как реагировать. Ее голубые глаза раскрываются шире, и в них я вижу что-то большее. Боль. Сдерживаемый гнев. Смотрю позади нее и вижу, несколько человек на кухне, все смотрят на нас: зачарованные, с сочувствующими взглядами, словно наблюдают за автокатастрофой в замедленной съемке.

Обращаюсь к ней, тревога еще больше разрастается во мне.

– Извини... не расслышала твое имя.

– Я и не говорила его тебе.
– Отвечает она, немного наклоняя голову.
– Я вводила тебя в заблуждение, делая вид, что не знакома с вашей ситуацией. Как видишь, я знаю Анселя очень, очень хорошо.

Понимание щелкает, в моей голове, как включатель.

– Ты - Minuit?

Ее обозленная и неприятная улыбка растет от восторга.

– Minuit! Да, идеально просто. Я - Minuit.

– Я

думала ты брюнетка. Не знаю даже почему.
– Бормочу я, больше себе, нежели ей. У меня сейчас ощущение, будто я балансирую на качелях: не уверенна, справлюсь ли я с этим разговором. Поворачиваюсь и ищу отчаянно Анселя, или Мари, но Minuit наблюдает за мной как коршун, питаясь моим дискомфортом.

Где-то за моей спиной, слышу проникновенный смех Анселя, исходящий из зала к нам по коридору, слышу, как он напевает несколько строчек из безумной французской реп-песни, которую он исполнял на протяжении пары недель, во время бритья по утрам.

– Мне н-надо идти.
– Говорю я, ставя бокал на стол рядом с собой. Хочу отыскать Анселя. Хочу увести его в сторону и рассказать ему об этой беседе. Хочу, чтобы он увез меня домой и стер из моей памяти ее грозное выражение лица.

Minuit тянется к моей руке, останавливая.

– Скажи мне, тебе нравится моя квартира, Миа? Моя кровать? Мой fianc'e [44] ?

Мое сердце в буквальном смысле останавливается.

44

Жених

– Твой fianc'e?

– Мы собирались сыграть свадьбу, до того, как вы приехали вместе. Представь мое удивление, когда он вернулся домой из своего глупого отпуска в Америке с женой.

– Я не его жена...
– Шепчу я, глазами сканируя комнату, как будто кто-то может мне помочь. Несколько людей смотрят на нас с сочувствием, но кажется, никто не осмеливается вмешаться.

– Он называл меня только по имени Minuit [45] , как ты заметила.
– Начинает она объяснять, перекидывая свои огненные волосы через плечо и склоняясь ко мне.
– Потому что я никогда не могла заснуть. Мы купили новую кровать в нашу прекрасную квартиру. Мы испробовали все, чтобы измотать меня.
– Наклонив голову, она спрашивает.
– Как тебе, направится спать на нашей новой модной кровати в нашей красивой квартире?

45

Полночь

Открываю рот, и закрываю, качая головой. Мой пульс зашкаливает, кожа стала влажной и красной.

Я куплю тебе новое кольцо. Мы начнем все сначала. Мы можем найти квартиру с воспоминаниями, которые будут принадлежать только нам...

Мне нужно убираться отсюда.

– Мы были вместе на протяжении шести лет. Можешь ли ты представить насколько долгий срок? Шесть лет назад ты только была ребенком.

Ее акцент настолько силен, что я практически не успеваю за ней, понимая только некоторые слова, чтобы представить общую картину. Но я представляю сколько это. Ансель назвал этот срок "слишком долго", но я даже вообразить не могла в своих самых смелых мечтах, что это было настолько важной частью их жизни. Или то, что они собирались пожениться. Даже не знаю, когда именно они расстались - предполагаю, когда он вернулся сюда обратно около года назад - но из-за темных кругов под ее глазами и трясущейся руки с бокалом, я понимаю, что ошибаюсь.