Сладость горького миндаля
Шрифт:
Но, стало быть, тогда доктор Мэддокс не прав: Кэтрин всё же пала именно в доме Бреннанов, уже после приезда. Иначе кого мог знать Эдвард? Но кто, кто же её обольститель?
Донован, основываясь на здравомыслии, предположил бы, что это или Райан, или Уильям, или Мартин Бреннаны. Но Райана не обвинил даже сам Хэдфилд, который мог узнать от самой Кетти имя её любовника, и едва ли это был Уильям: на семейных фотографиях он ещё менее привлекателен, чем Патрик. А вот Мартин... Да, наверное, именно поэтому Хэдфилд и не стал называть имя - глупо было упрекать мертвеца.
Но тогда - что могло случиться с самим Мартином?
Донован вздохнул: картинка явно не складывалась, мозаичные осколки разлетались, не образуя никакого рисунка.
Чарльз подошёл к окну и приоткрыл портьеру. Дождь снова перешёл в ливень, дальние уголки парка перед центральным входом были совсем не видны из-за мутной пелены тумана. Казалось, облачное небо спустилось на землю и накрыло её непроницаемой мокрой тучей. А что сейчас творится на болотах?
Донован снова выглянул в окно. Он не был за городом и не видел местных болот, но родился в Сомерсетшире, и болота знал с детства. Он помнил, как постоянно вращались крылья заброшенных мельниц в заболоченной речной пойме, из трубы шёл дым, а его кормилица говорила, что это черти мелют души непослушных ребятишек... Все живущие поблизости обходили болота десятой дорогой, особенно страшили их блуждающие огни, которые одинокие путники часто принимали за огни жилища и приходили прямиком в топи. Кормилица говорила, что тот, кто увидел их, получил предупреждение о скорой смерти, а несут их пришельцы с того света.
Даже самые отчаянные ягодники и охотники рассказывали, что посреди топи вдруг появляется странный звон в ушах, кружится голова, ноги становятся ватными и хочется бежать. Необъяснимый страх сковывает с головы до пят, человека словно парализует, но двигаться уже не можешь и словно со стороны наблюдаешь за своей гибелью. Пока болотная вода не начнёт заполнять лёгкие...
Тут художник неожиданно подумал, что сам он уверен, что Хэдфилд ... мёртв. Да, это понимание было каким-то неясным, Бог весть откуда взявшимся, но твёрдым, как гранитная плита. Смерть Хэдфилда была такой же реальностью, как шум дождя за окном. Но почему? Не потому ли, что этот дом с его пустыми холлами и рядом зеркальных окон с самого начала показался ему домом мертвецов? Ведь он пришёл сюда искать причины давних чужих смертей, но сам лишь столкнулся ещё с двумя смертями, столь же необъяснимыми и загадочными, как и первые. Кэндлвик-хаус подлинно был не домом, но словно подсвечником, и свечи в нём гасли одна за другой.
Нет. Донован резко тряхнул головой, отгоняя дурной морок нелепых мыслей. Четыре самоубийства за полгода? И ведь подлинно странным было то, что в каждой из смертей абсолютно некого было обвинить. Ничего, кроме туманных намёков не содержала записка Уильяма, остальные - и вовсе не утрудили себя объяснениями. Или всё-таки это вовсе не самоубийства?
Доктор Мэддокс уверенно сказал, что только смерть Ральфа Бреннана была естественной. Однако Донован всё же нашёл ответ на странный вопрос Мэддокса о болезни Кетти. Едва ли мисс Энн Хэдфилд есть смысл лгать об этом - зачем? Но всё остальное оставалось неясным.
Около пяти вечера вернулась миссис Бреннан, она узнала от дочери новости и была немало изумлена ими, однако не настолько, чтобы отказать себе в удовольствии посмотреть на портрет сына. Элизабет и миссис Бреннан поднялись к Доновану, и миссис Эмили тоже восторженно ахнула и так же, как дочь, заговорила о золочёных багетах.
Между ними было условлено, что завтра он приступит к портрету миссис Бреннан - если будет найден мистер Хэдфилд и все обойдётся, если же окажется, что с мистером Хэдфилдом случилось что-то серьёзное, то это время можно потратить на иные портреты. Мистеру Доновану были вручены семейные альбомы с фотографиями мистера Ральфа Бреннана, а также - Мартина и Уильяма. Миссис Бреннан заверила Донована, что он может писать их портреты и в галерее, никому не мешая, а может попросить дворецкого принести старый портрет мистера Ральфа прямо сюда.
Донован кивнул головой, и сам он был твёрдо уверен, что завтра миссис Бреннан позировать ему не будет.
Глава 13. Лабиринты старого замка.
Ах, как много мыслей погибло
в лабиринте мозговых извилин...
Неизвестный автор.
Предчувствия не обманули Чарльза Донована, причём узнал он об этом, ещё не покинув Кэндлвик-хаус.
К семи часам начало смеркаться, и с болот вернулись Райан, Джозеф и Патрик Бреннаны и мистер Ревелл. Донован, очищая палитру, выглянул в окно, и в свете фонарей парадного входа увидел, что двое мужчин ведут третьего, явно с повреждённой ногой. Чарльз облегчённо вздохнул, подумав, что Хэдфилда все же удалось найти.
Он искренне порадовался, тут же выкинув из головы все свои предчувствия и догадки, сразу позабыв о них. Торопливо снял рабочую блузу, он надел сюртук и сбежал вниз.
Но, увы, одного взгляда на раздосадованные лица хозяина дома и его дядюшки было довольно, чтобы понять, что экспедиция вовсе не увенчалась успехом. Мало того: Джо Бреннан был взбешён пропажей своей любимой шляпы, потерянной на болотах, что до Патрика - он угодил в трясину и если бы не Ревелл - не выкарабкался бы, а вдобавок - уже на ровном месте он поскользнулся и вывихнул щиколотку. В итоге - им пришлось прекратить поиски, кое-как доволочь Патрика до дома и отложить всё на завтра.
Патрик стонал и дёргал головой, жаловался на тошноту и боль в суставе, но вызвать Мэддокса никто в семье, как заметил Чарльз, не подумал: Джозеф Бреннан заставил племянника опустить ногу в ледяную воду, а потом камердинер Райана, рослый и ражий детина, по приказанию дядюшки Джо туго перемотал распухшую ногу кусками полотна. Джозеф твёрдо заявил, что ему лучше провести неделю в постели, стонущего Патрика отвели в спальню и отнесли туда ужин.
Томас Ревелл от ужина отказался: его тоже сильно мутило. Зато дядюшка Джо и Райан отсутствием аппетита не страдали. Джозеф потребовал коньяк, Райан - виски, и оба сели за стол.
– Он мог свернуть у холма и направо, - бросил Райан Джозефу.
– Мог, - не то устало, не то лениво кивнул дядюшка Джо.
– Завтра сходим туда.
Дядюшка не возразил, он, как истый гурман, внюхавшись в дорогой коньяк, пригубил его и набросился на ростбиф. Райан ухмыльнулся, глядя на него, и спокойно потягивая виски, сказал, что стоит все же нанять ещё людей для поисков.
Миссис Бреннан поинтересовалась, что могло случиться с мистером Хэдфилдом? Но на этот вопрос ответа не было. Мисс Энн Хэдфилд сидела в кресле у окна и даже не пошевелилась, когда все вошли. Ничего она не сказала и в ответ на рассказ Джозефа и Патрика.
Райан сказал, что хотел бы за ужином кое-что сообщить собравшимся, но сегодня делать это не стоит. Элизабет известила его и дядю Джо, что их всех ожидают горячие ванны, и Райан любезно поблагодарил её, мистер Джозеф Бреннан тоже обронил тёплые слова благодарности: все они чертовски устали и это было весьма кстати.