Слеза дьявола (др. перевод)
Шрифт:
Бугимен…
— Там в передвижном командном пункте… я рассказывал о своем сыне. А уже вскоре… Боже мой! Уже вскоре Робби увидел какое-то страшилище в гараже. Это был Диггер!.. Вы послали его ко мне домой, чтобы напугать моего ребенка!
— Вы сами виноваты, Кинкейд, — пожал плечами Филдинг. — Вы были слишком хороши в своем деле. И мне просто пришлось избавиться от вас на время. Когда вы рыскали по моей явочной квартире… А то, что ее удалось обнаружить, признаюсь, было очень профессионально… Так вот, пока вы были там, я сделал звонок и оставил
Паркер рванулся вперед, занося для удара сжатую в кулак руку, но Лукас сумела перехватить ее до того, как она стерла мерзкую ухмылку с лица Филдинга.
— Я вас прекрасно понимаю, — шепнула она. — Но этим вы можете только навредить делу.
Весь содрогаясь от ярости, Паркер опустил руку и отошел к окну, за которым продолжал валить снег. Усилием воли он заставил себя успокоиться. Но он знал, доведись ему остаться сейчас с Филдингом наедине, и тому не жить. Он убил бы его даже не за все преступления, за все горе, что причинил преступник сегодня, а за один лишь до сих пор звеневший в ушах голос Робби: «Папа!.. Папочка!..»
Лукас дотронулась до его руки. Он повернулся к ней. Она держала открытый блокнот и сказала:
— Не знаю, станет ли вам от этого легче, но он так же поступил и со мной. — Она пролистала блокнот, указав на несколько записей. — Пару месяцев назад в мой дом вломились. И это был он. Здесь в подробностях описана моя жизнь.
Филдинг молчал.
А Лукас продолжала, глядя прямо в глаза убийце:
— Вы узнали обо мне все. Узнали о Томе…
«Том? Кто это?» — невольно задался вопросом Паркер.
— И тогда вы сделали стрижку в точности как у него. Вы сказали, что выросли в окрестностях Чикаго, как и он. Вы читали его письма ко мне… — Она зажмурила глаза и помотала головой. — «Хороши, как песня». Вы даже присвоили его поговорку! А потом невзначай рассказали о том, что ваша жена в коме. Зачем? Да чтобы я оставила вас в своей команде, хотя никто, и я в том числе, не желал, чтобы вы вертелись у нас под ногами.
— Мне было совершенно необходимо пробить ваш защитный панцирь, Маргарет. Потому что я догадывался, каким сложным противником вы станете для меня.
— Вы украли у меня прошлое, Филдинг.
— А для чего еще нужно прошлое, если не использовать его? — равнодушно спросил он.
— Но как вы могли убить стольких людей? — Этот вопрос Лукас задала почти шепотом.
— Вижу, вы в шоке, — сказал Филдинг. — А почему бы и нет? Я спрашиваю совершенно серьезно — почему нет? Почему смерть одного человека не так вас пугает, как гибель сотен? В чем разница? Дело ведь не в количестве. Вы либо убиваете, либо нет. Если вы готовы убивать, то вопрос только в том, насколько эффективны убийства, насколько в них есть смысл. И тогда вы убиваете всех, кого должны убить для достижения своих целей. А тот, кто возьмется оспаривать это, — просто наивный дурачок.
— Чей труп лежит у нас в морге? — прервал его излияния
— Его звали Гил Хавел.
— А, значит, тот самый таинственный Гилберт Джонс, который арендовал вертолет, — сказал Паркер.
— Но мне же нужно было убедить вас в том, что я всерьез собирался забрать выкуп с улицы Висельников.
— Где вы его нашли?
— В одном балтиморском баре.
— И кем он был, этот Хавел?
— Жалким неудачником. Проще говоря, обыкновенным болваном. Я пообещал ему сто тысяч, если он наймет явочную квартиру, арендует вертолет и доставит записку в городской совет. Он искренне считал себя моим напарником.
— И вы жестко приказали ему идти от здания совета определенным маршрутом, а сами подстерегали его, чтобы раздавить насмерть.
— Вам следовало думать, что организатор преступлений мертв. Только в таком случае вы бы вернули сумки с выкупом в хранилище ФБР…
— А как насчет Кеннеди? Зачем вы навели его на «Ритц»?
— Мэра? — осклабился Филдинг. — Это была чистая импровизация. Я сам удивился, когда он мне позвонил. А затем решил рискнуть. Но все сработало как нельзя лучше. — Он рассуждал спокойно, словно посторонний аналитик. — Хотя бы в одном смысле. Его появление заставило вас полностью сосредоточиться на «Ритц-Карлтоне» и не дало даже задуматься о такой альтернативе, как «Ритци-Леди». А потом в искупление своего «предательства» я подкинул вам косточку в виде версий о происхождении клички «Диггер»… Но знаете, Кинкейд, вы действительно нечто. Как вам удалось меня разоблачить?
— Как я понял, что вы и есть организатор преступлений? — переспросил Паркер. — Вас подвел почерк. У меня остался его образец — тот листок, где вы под мою диктовку записывали слова из блокнота, спасенного Тоби Геллером.
— Это беспокоило меня, — признал Филдинг, — но я не смог найти предлога, чтобы уклониться, когда вы внезапно попросили меня вести запись. Но и тут я старался импровизировать и, как только мог, искажал свой почерк.
— Главной уликой против вас стала пресловутая точка над «i».
— Ну конечно! — кивнул Филдинг. — «Слеза Дьявола». В спешке я совершенно упустил это из виду… Вы ведь сами сказали. Преступники всегда попадаются на мелочах.
— Не всегда, но очень часто.
— А всю информацию о Диггере вы ведь имели с самого начала? — вмешалась Лукас. — Ни в какую библиотеку вам ходить не пришлось.
— Само собой. Черт возьми, я потому и окрестил Хьюза Диггером. Чтобы вы думали, будто он вынашивает какие-то нелепые планы мести против правительства. Но… — Он оглядел комнату. — Как вы вообще сумели найти это место?
— Это ваше гнездышко? — Паркер не смог сдержать несколько самодовольного тона. — Всему виной ваше стремление к совершенству.
Он мстительно наблюдал, как наглая ухмылка на лице Филдинга уступает место растерянности.
— Чтобы сбежать после совершения идеального преступления, вам нужны были идеальные документы. В частности, паспорт. И вы обратились к лучшему специалисту в этой области. К вашему несчастью, он оказался моим приятелем. Хотя сблизились мы на необычной почве — я однажды засадил его в тюрьму.