Случайная мама
Шрифт:
– Нормально все.
Она кивает и вдруг широко улыбается.
– Я видела, да. Хороший. – И уже гораздо тише спрашивает: – Помогла бабка, да? Вы к ней сколько раз съездили? А то у меня сестра собирается… вот думаю, к чему ей надо готовиться? Чтобы так повезло, парой раз, наверное, не отделаешься.
– Да я у нее вообще не была!
Вру, не краснея, во благо. Не хватало еще слухов, что я Матвея приворожила. Смешно даже. Ну угадала бабка кое-что из моей жизни – бывает.
– Да? – Официантка
Я киваю, возвращаюсь к себе в кабинет. Работаю и ворчу про себя: надо же, вроде бы умная девушка, а верит во всякую дребедень! Надеюсь, она вычеркнет меня из списков везунчиков, а то сестру ее жалко, еще внушит себе: съездил к бабке, купил три свечи – и жди белый джип. Неплохой обмен получается. Нужно не сказками жить, а реальностью.
А с другой стороны…
Я откидываюсь на спинку кресла, давая глазам опять отдохнуть. У нас с Матвеем и правда все изменилось. Бодро так начали, а потом…
– Федор Иванович, – звоню шефу, – основные отчеты я сделала и сдала. Осталось несколько, я перенесла их на завтра. Я вам сегодня по другим вопросам нужна?
– Если ты уверена, что все успеешь, свободна.
– Спасибо, – расплываюсь в широченной улыбке и выключаю свой ноутбук.
Не то чтобы я верила во все эти гадания и снятие порчи. Тут скорее другое: люблю все доводить до конца. А бабка сказала ведь, что нужно приехать еще раз. Что мне, жалко три свечки и соли? Да и у Матвея на вечер есть планы.
– А ты чего пришла? – этой фразой встречает меня бабка-гадалка.
И это после того, как я полтора часа честно в очереди просидела у нее под забором! Ну, в машине, но под забором же! Я настолько теряюсь, что даже имя ее вспоминаю не сразу.
– Ольга, вы же сами сказали еще раз приехать, – говорю я растерянно.
И выставляю руки вперед, демонстрируя кекс, который испек наш шеф-повар. А он нынче в ударе. Я, пока ждала, едва не прогрызла коробку.
– Ладно, входи, – вздыхает она. – Морочишь мне голову.
– Я?!
– Не только мне. Входи уже, а то выпечка сильно пахнет – есть хочется.
Похоже, надо выбить для шеф-повара премию. И заказать еще один кекс. Или два. Вот что значит пропустить ужин. А могла бы сидеть сейчас в ресторане…
В пристройке без изменений: скудная обстановка, иконы и свечи. Я сажусь на стул и двигаюсь ближе к столу. Ольга тоже садится, подпирает кулаками лицо и выжидающе смотрит. Сидим, молчим.
– Может, молитву почитаем? – выдвигаю я предложение.
Она улыбается.
– Хочешь сказать, что хоть одну выучила?
Я кошусь в сторону кекса.
– Хорошо, – поднимаясь, говорит Ольга. – Молитва лишней не будет. Тем более оберегающая.
–
– Так а что тебе уже выбирать? Ты свое дело сделала. Теперь я чуток помогу.
Она становится у меня за спиной и начинает бормотать нечто бессвязное. По спине ползет холодок, хотя тут жарища неимоверная. Зачем приехала? Кекс могли бы съесть с бабушкой.
Пока я так размышляю, бормотания прекращаются. Прямо скажем, за рогалик она старалась получше.
– Садись как удобно.
Я снова сажусь лицом к столу и наблюдаю за тем, как она зажигает сразу три свечки. Снова что-то над ними бормочет, смотрит, как капает воск, улыбается. Я тоже пытаюсь всмотреться, но вижу только невнятные пятна.
– Хм, – говорит она, – а я хорошо поработала.
Ну… здесь наши мнения немного разнятся. Но спорить не буду. Может, и к лучшему, что так быстро закончили: раньше уеду. Сделала доброе дело, угостила человека – свободна.
Резким выдохом она гасит свечи, заматывает их в журнальный лист и передает мне.
– Эм… все?
– Ну, заплатить еще можешь.
– Я думала задать какие-то вопросы…
– Какие-то! – фыркает Ольга. – Нет у тебя вопросов, боишься ты. Иначе бы не мне задавала.
А взгляд такой долгий и пристальный, на секунду даже кажется, что она и правда все знает: про меня, про Матвея.
– Есть вопрос, – говорю я. – Я вот подумала: если я опять встречаюсь с чужим мужчиной… мне потом снова порчу снимать? Это у нас как замкнутый круг получается?
– Это ты ходишь по своему кругу, – покачав головой, говорит она. – Крутишься, вертишься. А ты остановись и многое увидишь иначе. Посиди на досуге, подумай. Он и правда чужой? Если чужой – отпускай.
– Ничего себе, – ворчу я, на секунду забыв, как дышать. – На такой мазохизм я и после бочонка самогона не подпишусь.
Она улыбается, снова добрея. Теперь кажется, будто я пришла в гости к подружке.
– А вот спиртного не нужно.
– Почему?
Немного подумав, она добавляет:
– И кофе, если больше не нравится, другой сорт не ищи. Не поможет. Лучше натуральные соки, вода.
– Почему? Это чтобы был проще откат?
Она кивает и поднимается.
– Считай так. Иди уже, все. Тебе самое время подумать.
Я достаю деньги, оставляю их на столе. Специально долго держу в руках купюру, чтобы она заметила, что я даю больше.
– А я вот еще хотела про этого мужчину спросить…
– Надо же, как угадала! – Она восхищенно рассматривает кекс, а потом переводит довольный взгляд на меня. – Люблю, когда изюма побольше выходит!
– Рада, что я вам угодила.
Она смеется и практически выставляет меня за порог. Иду к воротам мимо спящей собаки, смотрю на луну: удачный вечер, что и сказать.