Случайная мама
Шрифт:
От нытья меня отвлекает звук сообщения. И вот знаю же, что там тоже нытье – только на тему бикини, но все познается в сравнении. Тут я могу отвести душу и послать в далекое плавание, а со звездой ресторана жду, когда она остынет и успокоится.
Заметив имя отправителя в вайбере, моргаю пару раз, чтобы убедиться: не показалось. И, чувствуя волнение, открываю сообщение.
«Для начала нужно взять мясо. Хорошее мясо. Кстати, оно у тебя осталось или я зря подрабатываю у себя секретарем-машинисткой?
А потом…»
– Эм… что там?
Игнат пытается заглянуть в мой смартфон и, хотя я убираю его, пожалуй, все-таки кое-что прочитать успевает.
– Да что вы смотрите эти рецепты из интернета! Я знаю сотню, как приготовить самое лучшее мясо!
– Не расстраивайся. – Я глажу его по плечу, чтобы не заводился. – Просто это… семейный рецепт.
Захожу в свой кабинет, вскрываю коробку с эклерами, делаю чай и снова открываю входящее сообщение.
Я читаю про мясо, про специи, про процесс мариновки и понимаю, что ни один роман из прочитанных мной даже отдаленно не был таким увлекательным.
Втянуться обратно в работу удается с трудом, поэтому волевым решением я автоматически продлеваю себе конец рабочего дня. Когда заканчиваю, в глазах резь, как будто кто-то бросил в лицо горсть песка, плечи ломит. Еще раз прочитав рецепт маринада, понимаю, что перед глазами начинают прыгать зайчики с колье в виде нарезки из лука, и начинаю ускоренно собираться домой.
– Ирина Викторовна, – расплывается в улыбке официантка, когда я направляюсь к выходу. – Вы куда-то очень сильно торопитесь. Похоже, у вас с кем-то намечается интересная встреча?
– Угадала. Это встреча с двумя килограммами заячьей тушки.
– Да? А откуда она у вас?
– Из леса, конечно.
Она грустнеет. Понятное дело, после того, как я просила у нее координаты бабки для снятия порчи, надеялась на другой результат. Видимо, чтобы хоть как-то подсластить мне такую печальную жизнь, она открывает передо мной дверь и провожает на улицу.
– Ты же помнишь, что шеф запретил курить у ресторана? – спрашиваю, взглянув на нее.
– Да я так, – вздыхает она, – просто воздухом подышу.
Ладно, если она считает, что сочувственный взгляд в спину – это отличная моральная поддержка, не буду ее отговаривать. А на улице хорошо: воздух прохладный, пахнет выпечкой. Кажется, кто-то задался целью сделать мой зад в два раза увесистей и сейчас активно расширяет меню ресторана.
Дышу-дышу и едва воздухом не давлюсь, когда замечаю на парковке белый джип. И все – Сахара из глаз пропадает, в душе расцветает оазис, над головой поют райские птички. Правда, они испуганно разлетаются, когда из джипа выходит Яров.
– У вас что сегодня, распродажа просрочки? В два этажа забегаловку отгрохали, а нормальную парковку зажали. С трудом нашел место.
Официантка пытается нащупать рукой дверь – все, хватит с нее, нагулялась. А я стою, смотрю на то, как Матвей обходит машину и распахивает пассажирскую дверь.
– Зуб даю, – слышу, спускаясь по ступенькам, – если в лесу однажды заведутся такие зайчики, медведи от страха устроят себе ритуал харакири.
Яров бросает в ее сторону взгляд, и у меня за спиной резко хлопает дверь. Какой же он все-таки…
Я чувствую, что неприлично широко улыбаюсь, но ничего не могу с этим поделать. Даже когда он продолжает ворчать:
– Странный бизнес: официанты гуляют, но при этом бухгалтер до ночи бабки считает. Ты на время смотрела?
– Ну о чем ты спрашиваешь? Ты же сам понимаешь: некогда было. Помогала нашему ресторану быстрее просрочку толкать.
– Сама ее хоть не ела?
– Грешна. Спасала конкурентов с просроченными эклерами.
Улыбнувшись, он проводит костяшками пальцев по моему лицу. Выходит так ласково, как будто моей кожи касается кроличья лапка. Я даже рассматриваю его ладонь, но там шерсти не наблюдается. Ух ты, вот это сила визуализации!
– Поехали, – говорит Яров, – нормально тебя покормлю.
Ой, хочу, хочу! А как он… Когда он убирает ладонь, я на всякий случай снова ее рассматриваю. Фух! Я ее не облизывала. Просто он угадал!
Машина выруливает с парковки, на ее место под тихое бормотание Матвея тут же заезжает другая. Я бросаю взгляд в сторону и понимаю, что мы уезжаем, оставляя за собой отпечатки на стекле от щек и носов всех сотрудников ресторана.
В салоне играет тихая музыка, я с удовольствием слежу за тем, как сильные руки плавно скользят по рулю. Идиллию разрушает входящее сообщение. Думая, что это еще один просится в бан, иду навстречу желаниям. Но нет, это бабушка.
«Сделка века. Нашла покупателя на тару, в которой ты приносила продукты. Самовынос. Цена привлекательная».
Почитав сообщение, спрашиваю Матвея:
– Тебе нужны ящики и лукошки, которые ты мне давал?
Он хмурится, видимо пытается вспомнить. Мне достается насмешливый взгляд. Отлично, тогда пишу ответное сообщение бабушке:
«Продавай. И да, бабуль, есть вероятность, что на ночь я не вернусь».
«Поняла. Если что, имей в виду: лукошки охотней берут».
Я бросаю телефон в сумочку, но тут начинает трезвонить у Ярова. Так как его смартфон на панели, не только он, но и я вижу, как под веселую музыку настойчиво высвечивается: «Маразматик».
– Это тот самый юрист? – интересуюсь я в такт бесконечной мелодии. – Наверное, что-то срочное?
– Угу. Наверное. Вспомнил, что переделал завещание, и звонит, пока опять не забыл.
Нехотя Яров принимает звонок. Слушает юриста, недовольно морщится, тот говорит резко. Яров отвечает не более дружелюбно – уж не знаю, как они терпят друг друга.
– Я еще из ума не выжил, чтобы с тобой вечера проводить. У меня планы получше, да и покрасивей, чем ты… Завтра заеду, часам к девяти… Ну хочешь – записку себе нацарапай на лбу. А лучше, как я предлагал, уволь свою личную помощницу и переведи ее в домработницы. Все равно днем от нее толку нет – она тебе только по ночам пригождается.