Слямбу катамбу нок! или Прключения первобытного выдумщика
Шрифт:
Услышав их, люди чужого племени примолкли и застыли точно так же, как внуки Горы, когда они услышали гуслю впервые.
Концерт Дума продолжался недолго — он ведь играл в первый раз, но публика (Первая Публика На Первом Концерте Щипковых Инструментов) осталась очень и очень довольна. Свое удовольствие она выразила однако не хлопанием ладонями по коленям или животу, а иначе — такое путешественники, повидавшие уже немало, встретили впервые. Только Дум кончил играть, только перестали дрожать струны, как все, кто его окружал, дружно сунули руки в мешочки, висящие у каждого на поясе, достали оттуда по щепотке зеленого порошка, сунули щепотку в нос и принялись одобрительно чихать.
А вождь заправил свой вместительный нос целой горстью зеленого порошка. Готовясь чихнуть, он упер руки в бока, поднял могучие плечи, сморщился, засипел, зашипел, побагровел, стал надуваться, надуваться, расти — племя зачарованно следило за ним, — вот уже посинел, волосы его встали дыбом… и вдруг ахнул так оглушительно и страшно, что покатились кубарем в разные стороны ребятишки, собравшиеся у его ног, поднялась пыль, толпу отшатнуло, а две женщины упали в обморок.
— Вот что значит чихнуть по-настоящему! — сказал вождь, отдышавшись. — Но так чихать в нашем племени могу только я и то не всегда. Этот замечательный чох перешел ко мне, Чихан-Чихану, от моих предков, вождей. Поговаривают, что один из них убивал своим чохом медведя. У того отнимались ноги. А еще он обрушивал пещеры — поэтому всегда выходил чихать под открытое небо. Но и там он остерегался, что когда-нибудь осыплет на себя звезды или расколет в конце концов Солнце.
Толпа кивала в подтверждение его слов.
— Эту гуслю, как ты ее называешь, мы оставляем себе, — распорядился вождь, — она нам понравилась. Ты должен научить нас играть на ней. Вы сделаете себе другую. А теперь скажите, кто вы такие и как оказались рядом с нашими пещерами?
Дум ответил то же самое, что говорил предыдущим спрашивающим: они идут издалека, ищут Край Земли, до которого, сказали им, рукой подать, вот они и попали в это ущелье.
— А зачем вам Край Земли? — озадачился вождь. — Я слышал, конечно, о нем, но не знал, что он кому-то может понадобиться. Край он и есть Край. За ним Пустота, а от Пустоты нужно держаться подальше.
Дум хотел было ответить, но мы так и не узнаем, что он придумал на этот раз, потому что Чихан-Чихан снова заговорил. Здоровяк, кажется, привык сам отвечать на вопросы, которые сам же и задавал.
— От Пустоты, — повторил он, не дав Думу открыть рот, — нужно держаться подальше. Но раз вы стремитесь к Пустоте, значит, вами движет Глупость. Знаете, что нужно делать, чтобы поумнеть? То же, что и мы! Что именно? Чихать! И как можно чаще! Если б вы вовремя хорошенько почихали, вы отказались бы от своего дурацкого путешествия.
Вождь в доказательство пользы чихания насыпал на огромную ладонь горку порошка из мешочка на поясе, с шумом потянул носом, горка исчезла, он снова сморщился и чихнул, но уже не так страшно. Только подкосились ноги у какого-то старикашки.
— Ты как будто хочешь спросить у меня, — снова обратился он к Думу, — почему именно чох? Это долгая история. Мне ее рассказывать некогда, поэтому пойдемте к шаману. Долгие истории — это по его части. Уж он вам просветит мозги.
РАССКАЗ ВОЖДЯ О ВЕЛИКОМ ЧИХАЛЕ И О ПРОИСХОЖДЕНИИ ЧИХАСТИКОВ
— Наш шаман, — продолжал Вождь, — живет в полной темноте, но говорит, что ему там светлее, чем любому другому при ясном солнце. В свое время он только и делал, что чихал день и ночь — и вот результат. Идемте, идемте!
Здоровяк поднялся с камня и, переваливаясь, пошагал в сторону отдаленной пещеры, а гости двинулись за ним.
— Надо вам, пришельцам, знать, — повествовал он по дороге, — что наше Ущелье самое глубокое на земле. Нет ни одного, похожего на него. Все остальные — просто трещинки, царапинки, о них не стоит и говорить. А Дух нашего Ущелья, Чихала, — самый великий их всех духов, все прочие по сравнению с ним так же ничтожны, как тараканы, муравьи и прочие козявки, летающие и ползающие, рядом, к примеру, с медведем.
— Когда Чихала чихает, — пугал вождь гостей, — землю сотрясает Гром, блещут молнии, там и сям поражая неведомых нам, но уж ему-то видных негодников. Когда Чихале не спится и он ворочается, начинаются землетрясения. Когда он вздохнет, по земле проносится ветер или ураган…
Тут Чихан покосился на чужеземцев — те слушали внимательно.
— А чем мы, чихастики, отличаемся от других людей? Тем, что умнее их! Все думают, что чихание это признак простуды, а мы знаем, что чох дарован нам для процветания.
Послушайте, чужеземцы, что дает понимающим людям — а это мы! — простой как будто бы чох.
От чихания светлеют головы — это раз.
Подолгу чихая, мы избавляемся от многих болезней — мы их вычихиваем одну за другой. Это два.
Ища траву, которая вызывает чох, мы изучили полезные и вредные свойства остальных трав — это три.
Чихая, мы научились считать — это четыре.
А научившись считать, мы стали — заметьте это, чужеземцы! — стали реже вызывать врагов на бой: мы их сначала перечтем и, если их больше, заключим с ними мир. А если их меньше, нам ничего не остается, как… ну, вы сами понимаете… Это пять.
Живя же с соседями мирно, мы обмениваемся с ними товарами и мыслями — и все это происходит благодаря тому же чиханию, разве не так? Шесть.
И наконец, благодаря нашему непрестанному чиханию наше божество, Чихала, узнает нас — мало ли кто может вдруг чихнуть раз или два! — и чем-нибудь да вознаграждает. Вот вам семь польз от чихания!
То, что я вам сейчас рассказал, — продолжал вождь, — всего-навсего начало. О нас можно рассказывать бесконечно. Но остальное известно лишь нашему шаману. Да, да, только он знает ВСЕ! Скоро вы его увидите. К тому же узрите, как выглядит наше божество. У-у, какое оно! — не сдержал он своего восхищения и сделал круг огромными руками.
Шаман живет, — продолжал уже спокойнее вождь, — в полной темноте, но говорит, что ему там светлее, чем любому другому при ясном свете. Свет, говорит он, слепит глаза и затмевает ум. Наводит на него пелену. В свое время он только и делал, что чихал, и вот результат: теперь он знает все на свете!..
Четверо остановились у входа в пещеру. Дум оглянулся: позади был свет, впереди их ждала темнота.
Здоровяк снова набил свой вместительный нос зеленым порошком и, входя в пещеру, начал громко чихать, предупреждая, верно, шамана о своем приходе.