Слямбу катамбу нок! или Прключения первобытного выдумщика
Шрифт:
Самый, во-первых, дал юноше имя — он назвал его Невмоготу, а во-вторых, вырвал несколько волосков из своей бороды, связал их, вручил один конец нашему посланцу, а другой накрутил на свой указательный палец. Так, по волоскам бороды бога юноша Невмоготу спустился с высокой горы.
Когда он оказался внизу, разноцветная толпа окружила его, требуя, чтобы Получивший Речь У Самого Бородатого поделился ею со всеми. Но наш юноша, единственный, кто коснулся бороды бога, держал рот и оба уха заткнутыми (в правое он сунул палец). Он подумал, что только его племя достойно речи, данной ему Самым Бородатым.
И Невмоготу поспешил отправиться домой, а все остальные последовали за ним.
Скоро все наше племя владело речью, а другие племена, оставшиеся без языка, окружили наше селение и стали ждать, что, может статься, их тоже научат говорить.
Самые нетерпеливые подкрадывались к нашим домам и пытались подслушать звуки, что доносились от нас, надеясь услышать человеческую речь и научиться ей.
Однажды до них донесся храп спящего, они подумали, что это и есть человеческая речь, и сделали их нашего храпа свой язык.
Другие услышали чей-то кашель и сделали из кашля свой язык
Третьим человеческой речью показалась брань двоих наших ссорящихся мужчин, и они сделали из брани свой язык.
Для четвертых языком стал лепет нашего младенца.
Пятые же подслушали бормотание человека, который наелся пьянящего корня, приняли бормотание за человеческий язык, и сделали из него свой язык.
Вот как произошли все языки, на которых сейчас говорят люди, вот как вышло, что мы единственные, что получили язык от Самого Бородатого, понятно и дураку, что наша речь самая лучшая и что с нами нужно разговаривать только на ней. Это так же верно, как то, что меня зовут Взахлеб! Мне, между прочим, уже полчаса болтающем на вашем языке, похожем на квакание лягушек, придется потом целый день полоскать рот и выковыривать застрявшие между зубов ваши противные слова!
— Мы сначала думали, что ты кривошеий, — отозвался на это Дум, — а теперь поняли, что ты боишься растерять слова, и поэтому держишь голову косо-криво, а левое ухо заткнул бананом. Все ваши делают так?
— Конечно! — сердито ответил Взахлеб. — Зато все слова, что давным-давно дал нам Самый-Самый, в целости и сохранности. Мы и спим-то на левом ухе. А если кто потеряет банан, того мы слямбу катамбу нок!
— Что все-таки означают эти слова?
— Зажариваем до полной готовности!
— Ну ладно, — сказал Дум, поднимаясь, — нам пора в дорогу. Спасибо тебе, — обратился он к Взахлебу, — за то что проводил нас. Мы пошли дальше. Привет! — Трое повернулись и зашагали по направлению к горе.
— Горипас марако у-ва полима! — крикнул им на прощание Взахлеб и исчез за деревьями.
— Что означают твои слова? — тоже крикнул Хоть-Куда.
— Мы съедим вас на обратном пути! — донеслось из чащи Леса.
САМАЯ УДИВИТЕЛЬНАЯ ВСТРЕЧА
Путешествие продолжалось. Уже в который раз начинал ворчать и грозиться убить Дума Напролом, уже и Хоть-Куда почти соглашался с ним, желая вернуться домой. Но Дум всякий раз уговаривал их продолжить поход. Он говорил, что Край Земли то вон за тем Лесом, то вон за той горой, то вон за тем холмом. А за тем Лесом оказывался следующий Лес, а за горой еще одна гора, а холмов — тех вообще было не счесть.
И неизвестно, сколько бы еще длилось их путешествие, если б в один прекрасный день Дум, Напролом и Хоть-Куда не повстречались… ну, об этом подробнее.
Они подошли к неширокой речке с песчаным дном и увидели на другом берегу троих человек. Они были с копьями, а в руках двоих были… луки. Шесть человек настороженно уставились друг на друга, держа оружие наготове.
Первым на этот раз решил поздороваться Напролом.
— Эй, привет! — крикнул он.
— Разве вы нас видите? — донеслось с той стороны.
— Конечно! Всех троих!
— Жаль! Выходит, вы знаете, какие мы?
— Знаем! — ответил Хоть-Куда. — Обыкновенные!
— Это мы-то? — Крики перелетали через речку, как камни. — Мы ужасно необыкновенные! Слушайте, какие мы. Мы быстрые, неуловимые, — чужаки говорили по очереди, — неожиданные, невидимые (на этот раз не получилось), мы сокрушаем все на своем пути, валим всех с ног, пускаем пыль в глаза — короче говоря, мы дети самого Ветра! А вы кто такие?
— А мы, — взялся отвечать Напролом, — мы крепкие, как камень, непреклонные, как гора, такие же твердолобые (вот главное качество воина!), непоколебимые, непробиваемые и… — тут Напролом повернулся к Думу, потому что ему не хватило слов, чтобы утереть нос соперникам.
— Огнеупорные, — подсказал тот.
— Да, да! — снова крикнул Напролом. — Огнеупорные и водостойкие!
— Короче говоря, — закончил за товарища Хоть-куда, — мы внуки самой Горы!
На том берегу призадумались и начали о чем-то совещаться. И еще один вопрос перелетел через реку:
— А знаете, как называются наши копья?
— Как?
— Вот это, — самый рослый из чужаков потряс копьем, — каждый, кто знает его, зовет "В-полете-не-знающее-пощады"!
— А вот это, — поднял копье другой, — носит имя "Пронзающее-троих-с-одного-броска"!
— А я свое назвал знаете как? — крикнул Напролом. — "Несущее-смерть-каждому-кто-шевельнется"!
— А мое, — не отстал от него Хоть-Куда, — зовется скромно — "Бьющее-наповал"!
На той стороне переговорили и сразу два голоса завопили:
— Если наш Ветер наскочит на вашу Гору, она полетит вверх тормашками!
— Нет на земле Ветра, — ответили тоже вдвоем Напролом и Хоть-Куда, — который хотя бы пошатнул нашу Гору! Все разбиваются об нее! И нет человека, что сравнялся бы с ее внуком!